годы войны существенно влиявшая на характер обстановки в воздухе в целом. Эта проблема прежде всего касалась летчиков-истребителей — часто пассивно наблюдавших за быстро менявшейся в воздухе обстановкой. Нередки были случаи, когда звенья истребителей, патрулирующие над своим охраняемым объектом, «не видели» бомбардировку соседнего объекта и не делали никаких попыток предотвратить этот налет. А иной раз даже наоборот, чтобы «не мешать» вражеским самолетам «обрабатывать» свою цель, уходили от «греха подальше» в противоположную сторону. В этих случаях обвинить летчиков в трусости было сложно: вполне возможно, что они действительно не видели противника, а направить их не было возможности — на самолетах не было радиостанций или они просто не включались летчиками из-за «сильного шума». Лишь после часто повторяющихся подобных случаев с одними и теме же командирами звеньев или групп напрашивался определенный вывод и принимались соответствующие меры» 4* .
Как можно так писать, не приводя никаких конкретных примеров, не имея статистических данных по отражению воздушных налетов, не сравнив действия наших летчиков с немецкими?! Я с полной ответственностью могу заявить что наши истребители на Севере, в целом справились со своими задачами но идеального в жизни ничего не бывает. Мне известны только два явных случая уклонения от боя наших групп истребителей когда обстановка требовала участия их в бою.
Первый случай произошел 13 июня 1942 г., когда весьма опытный летчик командир эскадрильи 20-го ГИАП майор Соломонов
Почему майор Соломонов не стал вступать в бой 13 июня — не ясно, вероятно, он посчитал, что его группе не выгодно вести воздушный бой с «Мессершмиттами-109Ф». Командный состав 20-го ГИАП разобрал действия комэска на суде чести (оказывается, уже в то время такой институт существовал в армии!): «Суд чести комначсостава вынес Соломонову строгий выговор дело его разобрано в партийном порядке»
14 марта 1943 г. он был ведущим группы «Киттихауков» при перехвате пары «Шторьхов», пытавшихся вывезти из нашего тыла экипаж сбитого накануне Ju88. Для прикрытия самолетов, выделенных для эвакуации, немцы снарядили мощный истребительный эскорт — порядка 11 Bf109F-4 и Bf109G-2. В тяжелом воздушном бою, в котором участвовали с нашей стороны девять «Киттихауков» 195-го ИАП и три «Аэрокобры» 2-го ГКАП, майор Соломонов прорвался через охранение и сбил одного «Шторьха». Несмотря на то, что «Киттихауки» никак не могли драться на равных с Bf109F, а тем более с Bf109G, они вели ожесточенный бой в течение 22 минут и вместе с тремя «Аэрокобрами» сбили еще два или три Ме-109: Bf109F-4 (сер. № 13067, 100 % потеря), а также Bf109F-4 (сер. № 10160, 100 % потеря) который в районе боя сел на вынужденную посадку, а его пилот унтер-офицер Керн из 7-го отряда попал в плен. Кроме того, в ходе при возвращении на аэродром Луостари один Bf109G-2 (сер. № 13916, 100 % потеря) был полностью разбит в районе аэродрома, что также с высокой степенью вероятности можно отнести к боевым повреждениям в недавнем воздушном бою. С нашей стороны потери составили две сбитые «Аэрокобры» и два «Киттихаука», погибли два летчика старшие сержанты Иванов (20-й ГИАП) и Аникин (2-й ГКАП).
В дальнейшем майор Соломонов был награжден орденом «Отечественной войны 1-й степени». В составе ВВС 32-й армии он вместе с другими летчиками был отобран как летчик-охотник. Как видим, у нашего командного состава было очень строгое отношение к подчиненным, даже если подчиненные были ветеранами и заслуженными бойцами.
Как было показано на примере 4 марта 1942 г., такой строгий подход не всегда был оправданным. Так в июле 1941 г. был осужден судом военного трибунала командир эскадрильи 72-го САП капитан Быков. 28 июня 1941 г. он был ведущим пятерки И-15бис, вылетевшей по тревоге на уничтожение воздушного десанта в районе Западной Лицы, о котором сообщили посты ПВО. Десанта на самом деле в указанном районе не оказалось, но зато там появились сразу девять Bf109E! Капитан Быков в своем боевом донесении отметил: «Южнее Титовки я встретил 9 самолетов противника «Мессершмитт-109». Так как в моей группе было 5 самолетов И-15бис, я боя не принял и ушел в облака» 7*
За такие действия капитан Быков был осужден судом военного трибунала «за трусость», срок исполнения приговора откладывался после окончания боевых действий с правом сократить или вообще снять срок. Наше командование в начале войны считало неприемлемым уклонение от воздушного боя, но дальнейшие боевые действия показали, что противник именно так и поступает в невыгодной для себя ситуации. Капитан Быков правильно сделал, что не стал бросаться в бой на тихоходных вооруженных одними пулеметами бипланах против скоростных пушечных «Мессершмиттов». Очевидно капитан Быков хорошо представлял себе низкие боевые возможности своего самолета И-15бис.
Воздушный бой 1 июля 1941 г., когда были сбиты четыре И-15бис и погибли три летчика показал, что этот поликарповский биплан имеет очень мало шансов в воздушном бою с Bf109E и Bf110. Еще один случай уклонения от боя произошел 10 апреля 1943 г. Четверка Пе-3 95-го ИАП сопровождала пять торпедоносцев (три ДБ-ЗФ и два «Хэмпдена»). В районе конвоя патрулировали четыре Bf110, и ведущий Пе-3 не решился вступать с ними в бой, так как летчики «пешек» знали, что их самолёты не могут на равных драться с Bf110.
В результате «Мессершмитты» сбили один ДБ-ЗФ и один «Хэмпден». Через две недели, 25 апреля, для нанесение торпедного удара по вражескому конвою вылетели пять «Хэмпденов», их сопровождали шесть Пе-3 того же 95-го ИАП. В этот раз летчики Пе-3 атаковали истребителей прикрытия Bf110 и гидросамолет-разведчик BV138. В воздушном бою был сбит BV138, не пострадали и наши торпедоносцы, но два Пе-3 погибли вместе с экипажами! И только после этого воздушного боя командованию ВВС СФ стало ясно, что Пе-3 не в состоянии эффективно прикрывать торпедоносцев, и на их прикрытие стали выделяться «Аэрокобры».
Боевой опыт достаётся, как правило, кровью, а ведь летчики 95- го ИАП еще до этих случаев прекрасно представляли себе низкие возможности Пе-3 в бою с истребителями противника. Были еще несколько летчиков, у которых нервы не выдерживали, и они выходили из боя, но что об этом говорить, когда немецкие истребители не только на Bf109Е, но даже на лучших в то время истребителях Bf109F и G запросто выходили из боев буквально по-одному. Так было, к примеру 13.02.1942 г., 26.02.1942 г., 09.03.1942 г., 26.04.1942 г., 10.05.1942 г., 12.07.1942 г. и 13.07.1942 г.
