- Мы добились невероятной скорости роста. Жизненный цикл у наших созданий не велик, он, в общем и целом, равен периоду вегетации и повсюду зависит от погодных условий и почвы…
- Солдаты! – воскликнул полковник и фыркнул, опустив пустой бокал на стекло стола. – А на что ж нужны солдаты, ограниченные в передвижении? Ведь они – я видел на картинках – не могут оторваться от пуповины?
- Это проблема решаема. Передвижные вазоны. Колесные оранжереи. Простая прикладная задача для ваших инженеров. Согласитесь – это не наша забота. Зато я берусь сделать их ровно такими, какими вы их задумаете. Оцените мое предложение, полковник! Только вдумайтесь: заданные физические и психические параметры личности…
- Не личности. Толпы, - уточнил полковник.
Директор расхохотался.
- Ох, полковник! Вы лукавец. Действительно, на что вам солдаты? Знаете, если я включу в наш генный набор вытяжку из мицелия… груздей, к примеру. Или, скажем, чаги. Мы с вами будем выращивать толпу где угодно и когда угодно. По желанию. К чему нам солдаты?
Директор вкрадчиво подался вперед и сказал тихим голосом искусителя:
- Будем выращивать повстанцев. Митингующих. Оппозиционеров. Хотите?
Блондинок с ногами от ушей. Разгневанных домохозяек с кастрюлями в руках. Шахтеров, стучащих касками. Пенсионеров с грозными плакатами. Детей. Мальвин с голубыми волосами или, наоборот, хоббитов с волосатыми ногами - кого пожелаете? Я могу все. Мои генно-модифицированные plantanimal, посеянные на воздух спорами, в три дня взрастут ведьминым кольцом и захватят любое здание, город, страну!
- Покажите, - сказал полковник сдавленным голосом и, схватив пустую рюмку, бестолково покрутил ее в руке.
Директор усмехнулся, вынул из рук своего гостя бокал, вернул его на стол и встал.
- Пойдемте, - сказал он и пошел вперед сам, показывая дорогу.
Преодолев лестницу и длинный коридор с огромными окнами, выходящими в глухой двор, они спустились на одном из лифтов в нижний этаж, а там, пройдя через стальную дверь с гидравлическим замком, вышли в дополнительный подземный уровень, о существовании которого не догадывалась ни одна из градостроительных организаций, выдававших разрешение на обустройство института в историческом особняке 19 века.
Чтобы попасть в лабораторию, обоим пришлось пройти специальную камеру санобработки и переодеться в асептическую спецодежду.
- Моя рассада ничего не боится, но генетики настаивают на чистоте – ради внятности результатов. Эксперимент… - директор прервал пояснения и, выдержав короткую паузу, эффектно распахнул последнюю дверь перед своим гостем.
- Итак, прошу! Перед вами - будущее.
Лаборатория напоминала оранжерею. Высокие алюминиевые стеллажи с обилием подсвеченных полок с поддонами и желобами для стока воды тянулись к дальней стене и утопали в полумраке. Специфический запах гидропоники, торфяных субстратов, различных удобрений и вытяжек и слабый пар от воздухоувлажнителей создавали внутри помещения таинственную атмосферу джунглей.
- Смотрите. Вот это – двухдневная рассада. Полноценные плоды вчера были сняты, они хранятся в холодильнике. Решаем вопрос с их использованием в медицине, фармацевтике, гастрономии. И, кстати, при возможности глубокой заморозки…
Болтая без умолку, директор выдвинул один из ближайших поддонов и включил боковую подсветку на стенке стеллажа.
Полковник приблизился, чтобы взглянуть и замер, потрясенный. Никакие картинки и фотографии не могли передать дикого впечатления, какое рождал у непосвященных новичков вид крошечных человеческих эмбрионов, обвитых в позе спящего младенца вокруг тонких бледно-серых стебельков, растущих в заполненной прозрачным желатиновым гелем емкости.
- Они… спят? – полковник дышал тяжело. Он никак не мог вернуть на место желудок, будто только что проглотил живую мышь.
- Да. А вы знаете, полковник, удивительная вещь! Только что пришла мне в голову… Я ведь так и не подобрал для них приличного названия. С хорошим эмоциональным посылом и рекламным эффектом.
Директор покачал головой. Хмыкнул.
– Мы тоже, как и вы, все время пользовались какими-то эвфемизмами. В древних трактатах простое латинское plantanimal переводили как «зоофит». На мой взгляд, это неудачно – слишком научно звучит. Кто-то у нас пробовал называть их «зверастами». Но, согласитесь, это ведь уже не овечки! Практически разумные существа, во многом подобные нам, людям. Обратите внимание: сходство с человеческими эмбрионами у них заключается, собственно говоря, только в пропорциях: голова превышает размеры остального тела. Но это у них быстро проходит. Так вот, исходя из этого свойства… Пока они не обрели настоящего названия, я стал называть их живорастиками. Есть в них что-то от головастиков и молодых лягушат, не правда ли? Ну, посмотрите, какое чудо!
Один из странных существ, названных директором живорастиком, проснулся, зевнул – сквозь прозрачную слизь, которою весь он был словно бы залакирован, виднелись крохотные зубки, чрезвычайно редкие, будто посаженные через один, но сильно заостренные. Полковник глядел завороженно. Тошнота его прошла, подавленная чрезвычайным любопытством. Не отдавая отчета в своих действиях, заинтригованный полковник протянул руку и толстым коротким пальцем потрогал голову живорастика.
Тот, сонно зачмокав, впился в протянутый палец зубами. Полковник вскрикнул, ощутив укол, инстинктивно отдернул руку. Верхняя фаланга его пальца оросилась кровью.
- Как вы неосторожны!
Пока полковник с ужасом на лице изучал свою царапину, директор подошел ближе и всмотрелся, покачивая головой, в лоток с рассадой.
- Простите, я должен был вас предупредить. Хотя… В лаборатории не следует трогать что попало без разрешения, - проворчал директор. – Видите? Вы ему руку оторвали.
И в самом деле: полковник так неосторожно и резко вырвал свой палец из рук маленького противника, что тот, схвативши его обеими ручками, не сумел их вовремя отдернуть. Из крохотного плечика торчала круглая синеватая кость, вывернутая под углом, а крохотная ручка, истекающая кровью, валялась внизу, у желатиновой ямки с корнями. Она уже привлекла внимание маленьких соседей: живорастики проснулись и принялись тянуться ручками и ножками, пытаясь подтянуть к себе кусок чужой плоти, валяющийся внизу без дела.
- С этими существами нельзя проявлять неосторожность. Они исключительно злопамятны. Этот вот уже никуда не годен. Придется его утилизировать, - поморщившись, сказал директор. Он протянул руку и осторожно, двумя пальцами выщипнул росток с покалеченным человечком, укусившем полковника.
- Вы только посмотрите на них! Их привлекает запах, - пояснил директор. И добавил:
- От запаха и вкуса крови они буквально сходят с ума. Смотрите!
Он оторвал стебель от изуродованного безрукого человечка – тот пискнул и сдох – ногтем раскрошил на части его и мертвое тельце и разбросал по поддону, в корм остальным живорастикам.
Те радостно заверещали и принялись подбирать лакомые куски, то и дело вступая в ожесточенную драку друг с другом. Весь лоток задрожал от поднявшейся между ними возни и криков.
- Теперь вы видите, господин полковник? Мне нужны только средства. Дайте мне надежный источник финансирования – и я обеспечу вам оглушающий успех.
Сказал, улыбаясь, директор, и вытер влажной салфеткой испачканные кровью живорастика ладони.
Полковник перевел дыхание, снова, в который раз, справился с проглоченной мышью в желудке, и сказал:
- Что ж, господин директор… Сергей Иванович. Вы меня впечатлили и убедили. Я, разумеется, представлю рапорт руководству, но полагаю, грант Министерства и тайные полицейские фонды почти что у вас в кармане.
Они еще постояли возле поддона с рассадой, наблюдая, как разгоряченные кровью живорастики
