успел прийти в себя.
И теперь он совсем не помнит ее.
Ей казалось, что человек, которого она знала всю жизнь, вдруг резко решил порвать с ней. Она чувствовала, будто ее обокрали.
За последние несколько дней, блуждая по горам, любуясь чудными пейзажами и посещая места, которые, как Деннис говорил, он не посещал уже много лет, они действительно стали хорошими друзьями.
И, конечно же, Деннис флиртовал с ней. Какой ковбой не флиртует с девушками? Ковбои начинают флиртовать с того момента, когда впервые натягивают ковбойские сапоги, и занимаются этим всю жизнь, пока не уносят свой дар в могилу.
Ну и что? Разве это что-то значит? Что с того, что он заставлял ее сердце биться быстрее? Подумаешь, большое дело. Нужно быть дурой, чтобы относиться к этому серьезно.
Бетси вдруг вспомнила, что когда последний раз посмотрела на голубое перышко за лентой его шляпы, ей показалось, что маленькая черная точечка на перышке подмигнула ей.
Она застыла с чашкой кофе у рта. Интересно, когда Деннис пришел в ресторан, он был в шляпе?
Этого она не помнит. Может быть, войдя, он повесил шляпу на вешалку у входа.
Она посмотрела на сидящего перед ней ковбоя, который в этот самый момент вытирал салфеткой рот.
Он поймал ее взгляд и на секунду застыл. Нет, этот его взгляд был совсем не похож на взгляд, который она ловила на себе раньше. Этот взгляд был расчетливым и подозрительным.
Бетси вдруг поняла, что совсем не знает этого человека, и она была вполне уверена, что он не хочет знать ее. Он ни за что не поверит, если она расскажет ему, что последние несколько дней провела в веселой компании с его духом.
И теперь, если бы она даже и захотела рассказать ему об этом, у нее не было на это времени. Он встал и оставил на столе несколько мелких купюр — Мэрил на чай.
— Спасибо за компанию, мисс Бетси Степпл, — вежливо и сухо сказал он. — Надеюсь, вам понравится у нас в Форт-Льюисе.
И ушел, не дав ей возможности ответить.
Бетси наконец поднесла чашку ко рту и глотнула. Кофе успел остыть. Что ж, видимо, пора вернуться в реальный мир.
Сейчас ей казалось, что последние несколько дней были сюжетом странного, мистического голливудского фильма.
Может, все это ей только приснилось? Может, это ее воображение так одурачило ее? Ей, наверное, нужно принимать лекарство, стимулирующее работу мозга.
Так и не дождавшись, что Мэрил принесет ей счет, она сама подошла к кассе и узнала, что Деннис его оплатил.
Но тут Мэрил протянула ей большой пластиковый контейнер. О да, это же завтрак для Денниса, вспомнила Бетси. Она заказала его до того, как он появился в ресторане.
— Я не сказала дяде Дену об этом, — лукаво улыбаясь, сказала девочка.
Бетси с трудом улыбнулась ей в ответ.
— Спасибо. Ты очень находчива.
Она открыла кошелек и достала из него деньги, которые Деннис заставил ее взять у него сегодня утром в номере. Они каждое утро ссорились из-за этого.
Теперь больше ссориться не будут.
— А знаете, дядя Ден заказал точно такой же завтрак, — торопливо проговорила Мэрил. — Вам не кажется это странным?
— Кажется, — вздохнув, согласилась Бетси.
Подойдя к входу в отель, Бетси заметила на стоянке напротив отеля древний пикап Джорджа. Джордж сидел на месте водителя. Он помахал ей рукой, но ничего не сказал. Она тоже помахала ему рукой, но не остановилась.
Она не удивилась, когда, войдя в фойе отеля, увидела Денниса у стойки администратора. Он оживленно болтал с Джулией. В его руке была дорожная сумка.
Джулия окликнула ее.
— Бетси, познакомься, это Деннис Корнуэл. Это он снял у нас, комнату, в которой ты живешь, а потом попал в аварию.
— Мы уже встречались, — небрежно бросил Деннис, обращаясь к Джулии, и с улыбкой повернулся к Бетси. — Извини, когда мы вместе завтракали, я еще не знал, что ты живешь в моем номере.
Бетси вежливо улыбнулась. Последние несколько дней она находила улыбку Денниса сногсшибательной, но теперь эта улыбка, казалось, поблекла и утратила свой шарм.
— Бетси, Деннис говорит, что забыл в номере свою шляпу, — сказала Джулия. — Ты не видела?
Бетси заморгала.
— Шляпу?
— С лентой из змеиной шкуры и с голубым перышком под лентой.
На секунду Бетси показалось, что он засмущался.
— Оно приносит мне удачу, — добавил он, и его уши заметно порозовели.
— Не похоже, чтобы тебе очень повезло, когда ты врезался в сосну, — рассмеялась Джулия.
— Я тогда был без шляпы, — просто ответил он.
Так мог ответить только Деннис, которого она знала. И тут ее осенило.
Когда Деннис вошел в ресторан, на нем не было шляпы. У этого Денниса не было его шляпы!
— Я... Я посмотрю, — сказала она и стрелой метнулась вверх по лестнице.
Она уже не сомневалась, что, распахнув дверь комнаты, увидит там Денниса. Он был полностью одет, лежал на кровати и читал любовный роман, который она прихватила с собой в дорогу.
— Хотел бы я знать, — сказал он с характерным тягучим акцентом, не отрывая глаз от книги, — почему ковбой, который пришпоривает хорошо объезженную лошадь, в конце женится на красивой и доброй девушке. Мужчине, который пользуется шпорами, не место на Западе. Его нужно гнать отсюда в шею.
— Слава Богу, ты здесь! — запыхавшись, воскликнула она.
Он поднял на нее глаза.
— А где же мне еще быть?
— И твоя шляпа здесь.
— И моя шляпа тоже. А в чем дело?
— Там внизу — мужчина, который, просит твою шляпу.
Деннис сузил глаза и сел, расправив плечи. Он выглядел угрожающе.
— Кто это?
— Ты! — громко сказала Бетси.
— Не понял.
— Ты здесь, Деннис, в фойе отеля, — возбужденно говорила она. — Тебя выписали из больницы. Теперь люди могут видеть тебя и слышать. И я, между прочим, завтракала с тобой!
Ее душили слезы. И она наконец дала им волю. Снова.
Это уже второй раз за эту неделю: сперва с Джорджем, теперь с Деннисом. Может, хватит рыдать, говорила она себе. Но непослушные слезы продолжали катиться по щекам.
Деннис в миг подскочил с кровати и заключил ее в свои надежные объятия.
— Нет, малышка, этого не было. Мой завтрак — в твоей сумке, и я чувствую, как он пахнет.
Бетси подняла на него заплаканные глаза.
— Нет, Деннис, было. И ты ел то, что я обычно заказываю для тебя. Ты сейчас в фойе, разговариваешь с Джулией. И... и ты попросил, чтобы я принесла тебе твою шляпу.
Она почувствовала, как все его тело напряглось.
— Меня не волнует, кто там в фойе, — хриплым голосом сказал он. — Но свою шляпу я никому не
