расстегивает ему ремень спускает брюки и трусы они падают на пол Джерри чувствует как наливается тяжесть в паху он переступает брюки и трусы и стоит совсем голый только коротенькие носочки. Директор гладит Джерри по спине и груди…
– Стой ровно… вот так…
Директор смотрит вниз на его тело и вот это происходит он не может остановить… Он заливается краской и кусает губу тихо постанывая.
– Твоя пиписька встает…
Джерри понимает, что все в порядке и его смущение сменяется удовольствием, когда директор поворачивает его, гладит и выправляет ему осанку.
– Садись, Джерри…
Джерри садится рядом с ним на кровать,
– А ты играл со своей пиписькой, Джерри? Джерри вспыхивает.
– Ну, иногда я ее трогаю… – На самом деле, он никогда не дрочил, хотя несколько раз в неделю у него были поллюции.
– А ты когда-нибудь играл с ней так, чтобы она спустила?
Капля смазки появляется на кончике члена Джерри.
– Спустила? Вот так? – Он показывает на жемчужную капельку.
– Нет, Джерри, не так Это иногда бывает, когда ты играешь с ней…
Заботливо он трогает член.
– Ты обрезан, Джерри?
Он наощупь проверяет обрезан член или головка вылезет из длинной крайней плоти… От его прикосновений Джерри чувствует как в яйцах проносится сперма задыхаясь закинув голову он кончает.
Джерри – странное существо, точно выброшенный на берег моллюск. Он быстро краснеет, а, если его испугать, становится бледно-зеленым. Однажды он ехал на заднем сиденье отцовского «доджа» и кончил в штаны на ухабе. После этого у него всегда вставал, когда он ехал в машине, и зачастую это было весьма неприятно. Вот он вылезает из автомобиля, запихнув руки в карманы, чтобы прикрыть эрекцию.
Как только его отец и старший брат уехали, Джерри помчался по лестнице, через отцовский кабинет в свою комнату, вытащил из-под кровати полученную утром посылку и открыл дрожащими руками. Это был вибратор с округлой головкой из красной резины. С сухим ртом стучащим сердцем он скинул мокасины содрал рубашку сбросил брюки и трусы. Член стоит и смазан Джерри вытащил банку вазелина из ящика лег на кровать задрав ноги смазал вибратор вазелином и вставил в жопу открывшуюся и словно всосавшую вибратор. Он глубоко вздохнул нажал на кнопку брыкаясь ногами в воздухе чувствуя напряжение поллюции в паху и уже кончая увидел отца и брата стоящих у постели. Джерри ярко покраснел с головы до пят он сжимал вибратор не мог остановиться и залился спермой до подбородка задыхаясь в красном тумане его ноги тряслись в конвульсиях серебристые пятна крутились перед глазами он потерял сознание.
Очнувшись, он увидел, что отец растирает ему лицо мокрым полотенцем, а брат улыбается и расстегивает рубашку.
Сексуальная связь с отцом и братом стала для Джерри огромным облегчением. Он начал заниматься джиу-джитсу и постепенно преодолел физическую трусость. Но собирались грозовые тучи. Бизнес у отца шел неудачно.
– Пришла беда, отворяй ворота.
Им пришлось расстаться с большим домом на холме и переехать в маленькую квартирку с тонкими стенами и соседями-хамами. Брат Джерри погиб в автокатастрофе. Год спустя родители умерли от скарлатины. Джерри отправили к дяде, который хотел сделать из него мужчину, отдав учиться в военную школу Так что Джерри решил сбежать и устроиться в бродячий цирк.
ОХ ОХ ДА В ЧЕМ ЖЕ ДЕЛО?
Жуткий холод на верфи в Галифаксе, ясный солнечный день. Свежий морской бриз утих, когда Джон Хемлин добрался до «Марии Челесты». Его взяли третьим помощником капитана. Поднявшись на палубу, он увидел мальчика, – тот стоял примерно в десяти футах от трапа и словно приветствовал его на борту Мальчик был лет шестнадцати, с бледным нездоровым лицом, зелеными глазами и взъерошенными каштановыми волосами. По его левой скуле тянулся полузаживший зазубренный шрам, пылавший в красных лучах заходящего солнца. Мальчик был в синей рубашке и драной серой куртке, но, казалось, не замечал холода. Он взглянул на Джона, и губы его раскрылись от радости узнавания. Глаза загорелись, он улыбнулся, как зверь, облизываясь, – откровенная непорочная похоть на юном лице. Чайка уронила кусочек хлеба к его ногам. Он подошел поближе, точно осторожная бродячая кошка, грустная и соблазняющая. Кисло-сладкий гнилой и едкий запах донесся из его приоткрытого рта. Джон подумал, что мальчик, должно быть, ненормальный. Он улыбнулся и протянул ему руку
– Я – Джон, третий помощник Протянутая в ответ ладонь оказалась гладкой, узкой, холодной.
– Я – Одри юнга только я очень болен и не могу работать по- настоящему или спать на полубаке вы понимаете конечно так что мы будем в одной каюте если вы хотите чтобы я был вашим юнгой…
Голос сорвался, мальчик закашлялся, отвернувшись к садящемуся солнцу, прикрыл лицо синим платком, все его тело тряслось. Джон положил руку ему на плечо, чувствуя кости, точно у голодной кошки. Наконец мальчик перестал кашлять и спрятал платок в карман. Он посмотрел на Джона губы в пятнах крови улыбаясь облизывая кровь в последних красных лучах заходящего солнца его лицо вспыхнуло как комета и растворилось когда солнце утонуло в туче над Галифаксом.
note 2 Ночная тень легла на лицо мальчика, мачты и кружащих чаек Джон почувствовал холод пустоты. Лицо мальчика покрывала белая корка изморози, и крупинки льда сверкавшие ю взъерошенных волосах казались жуткими и призрачными в полумраке…
– Надеюсь, кашель не помешает вам спать…
Джон отыскал дверь, вошел в каюту. Свет керосиновой лампы выхватил две койки, шкафчики, умывальник с зеркалом, банку с водными гиацинтами на полке. Гиацинты наполнили маленькую каюту сладким цветочным ароматом, в котором плавал едкий кислый запах дыхания мальчика.
– Можно я закурю, сэр?
Не дожидаясь ответа, мальчик скрутил сигаретку и прикурил. Казалось, за дымом прячется улыбка нахальной уличной шпаны, выискивающей, с кем бы подраться.
– Если позволите, сэр, здешняя команда – жуткие люди. Быть беде в этом плаванье, сэр. Я только хочу сказать, что вы можете на меня полагаться… как на друга, сэр.
– Не сомневаюсь в этом, Одри. Давай этим и ограничимся, ладно?
– Могу вам рассказывать все, что творится на полубаке, сэр… хотя доя меня очень опасно толковать с вами откровенно…
– Тогда, может, тебе лучше держать рот на замке. Одри потер ногти о лацкан куртки и оглядел их.
– Не хотите ли опиума, сэр? Помогает не думать о бабах, сэр. Джон не обратил внимания на его предложение и принялся распаковывать вещмешок.
– Пахнет, как в цветочной лавке. Кто принес цветы в каюту?
– Ох, это, скорей всего, Джерри, сэр. – Одри снова стал рассматривать ногти. – Он такой пидор. Я их терпеть не могу, сэр, а вы?
