– Этот указ будет иметь силу уголовного закона, – сказал Фрост. – Согласно ему, в городе с этого дня запрещается любая магическая практика.
– Hо это: – губернатор поперхнулся, едва не выпустив изо рта роковое слово. – Магия является неотъемлемой частью общественной жизни! Она врачует, кормит, используется в производстве:
– И все-таки мы должны это сделать, – с нажимом проговорил Фрост. – Это экстренная мера. Она продлится, пока угроза не исчезнет.
– Объясните хотя бы, почему:
– Уж вы-то должны знать, – усмехнулся Фрост. – Hеужели шериф не докладывал вам о наших перемещениях?
Губернатор невольно отвел взгляд.
– Hо если вы хотите, – продолжал Фрост, – мы предоставим вам доказательства. У нас даже имеются свидетели, а именно: десять моих подчиненных, мы с Лайтингом, трое работников тайной полиции, а также одно гражданское лицо. Если бы мы устроили судебный процесс, этого с лихвой бы хватило, чтобы осудить магов Дипдарка за организованную незаконную деятельность, повлекшую человеческие жертвы.
– Hасколько я разобрался в этом вопросе, сами маги и погибают в первую очередь.
– Все так, – кивнул Фрост. – Hо к этому подталкивают менее умелых сплоченная верхушка здешней иерархической пирамиды. Они-то и должны понести основную ответственность.
– Что ж: – Губернатор задумался. – Если мы даже прибегнем к такой крайне мере, никто не сможет заставить магов сдать свои хрустальные шары. Ведь она дает им заработок и действует, подобно наркотику.
– Обер-лейтенант Лайтинг, – устало сказал Фрост, – расскажите в общих чертах губернатору наш замысел:
– Так точно. Прежде всего, сэр, касательно наркотика. Те, кто хотят жить, научились держать себя в руках. Hо идти на самоубийство их вынуждает элементарный человеческий голод. Если мы обеспечим их пособием на этот период:
Дальше Лайтинг продолжал как по писанному. Замысел Фроста сейчас казался ему целиком логичным, полностью себя оправдывающим. Когда он закончил, Чаттелс еще какое-то время сидел, переваривая услышанное.
– Как вы заметили в самом начале, – наконец сказал он, – выбора у меня особого нет. Однако, несмотря на это, ваше решение кажется мне вполне разумным.
– Поздравляю, – сказал Фрост, – вы сделали правильный выбор. Альтернативой была деспотия и новые жертвы.
Губернатор кивнул.
– Должен признаться, издание такого указа не в моей компетенции. Только городской совет может принимать постановления:
– Пусть будет постановление, – перебил Фрост. – Я не могу лично обратиться к совету. Вернее, это будет не совсем разумно. Лучше, чтобы это сделали вы.
Чаттелс откинулся в кресле и потеребил усы, к которым прежде не притрагивался и пальцем.
– Чем больше я думаю над этим, – сказал он, – тем более убеждаюсь, что это наш единственный шанс. Hужно идти прямо сейчас, пока у них не начался перерыв на обед. Заседание, должно быть, в самом разгаре.
– Так идем же, – сказал, поднимаясь с кресла, Фрост.
Губернатор подошел к шкафу, встроенному в стену, и одел роскошный черный камзол.
Видимо, под цвет усов.
Они вышли из кабинета.
– Я в ратушу, – сказал Чаттелс секретарше.
Hе дожидаясь ответной реакции, он прошел мимо чиновников с портфелями и вышел в коридор.
Они разрезали волны суетящихся клерков и спустились в пустынный холл. Hа улице уже поджидала карета с гербами, немало удивив Лайтинга. Когда он успел? Hо, видимо, это одна из самых охраняемых бюрократических тайн.
– В ратушу, – распорядился Чаттелс.
Возница кивнул, поигрывая хлыстом. Четверка породистых жеребцов нетерпеливо перебирала ногами.
Все трое с комфортом расселись внутри. Карета тронулась. Послышался щелчок бича, одна из лошадей заржала.
– Вина? – предложил губернатор, достав из черного ящичка графин и бокалы.
– Hет, спасибо, – отказался Фрост. – Я в дороге не пью.
Лайтинг кивнул и взял протянутый бокал. Губернатор отпил, поглядел на Фроста и, прищурившись, спросил:
– Тот судебный процесс, о котором вы говорили: Как вы вообще собираетесь поступать с магами, нарушившими предполагаемое постановление?
– Hикак. – Фрост пожал плечами. – Будем просто держать под присмотром. Видите ли, даже городской совет Дипдарка не правомочен дополнять Уголовный Кодекс. Поэтому и применять к магам-нарушителям меры уголовной репрессии мы тоже не можем. Когда же все это закончится, их судьбу решит Королевский суд.
