Он резко наклонился вперед, пытаясь перебросить через могучее плечо одного из нападающих, но не смог, схваченный железными руками.
— Ты, проклятый желтокожий обманщик! — простонал Гроссет, когда ему до хруста в костях заломили руку за спину.
В раскрытом рту его тут же оказался кляп. Гроссет зарычал, застонал, попытался пнуть невидимого противника — затем почувствовал болезненное нажатие чьих-то пальцев на глазные яблоки и потерял способность сопротивляться…
Он даже не видел своих противников, когда ему связывали руки и ноги.
Во время этой сцены доктор Фу Манчи даже не пошевелился. Связанного человека, яростно мычащего и испепеляющего китайского доктора ненавидящим взглядом, вынесли из комнаты. Тогда Фу Манчи произнес гортанным голосом, обращаясь к мумиеподобной фигуре на диване:
— Друг мой, тебе удалось завербовать на работу несколько отличных слуг. Это хорошо.
— Да, хорошо, — пробормотал Сэм Пак.
— Сегодня, — решительно продолжал китаец, — нужно провести проверку. На ту женщину, Эдер, которой я доверил опеку Харвея Брэгга, можно положиться. Она у меня в руках. Но сам Брэгг в своем наглом высокомерии может подвести нас. Больше меня ничего не тревожит. — Фу Манчи закрыл глаза и как будто начал думать вслух: — Если Враг Номер Один действует совместно с аббатом Донегалем, то нужно перекрыть все входы в Карнеги-холл. Это я могу организовать. Больше нам бояться нечего.
Он осторожно взял со стола шприц с бледно-зеленой жидкостью. Сэм Пак смотрел на хозяина затуманенным взором. Доктор Фу Манчи встал и произнес с энтузиазмом ученого-исследователя:
— К сожалению, от первого вашего эксперимента по применению этого крайне интересного наркотика зависит наша удача или неудача в деле чрезвычайной важности. Пойдемте, друг мой. Я хочу, чтобы вы присутствовали при этом…
Они пересекли тихий храм семиглазой богини: доктор Фу Манчи двигался бесшумной кошачьей походкой, старый Сэм Пак шаркал позади. Они спустились по каменной лестнице, прошествовали по коридору с шестью разноцветными контейнерами и миновали железную дверь, за которой начинался ведущий к реке потайной ход.
В маленькой камере, ярко освещенной подвесной лампой, слуги уже заканчивали привязывать пленника к скамье, когда доктор Фу Манчи появился в дверном проеме.
— Можете идти! — скомандовал доктор по-китайски. Слуги поклонились и вышли. Их мускулистые тела блестели от пота. Гроссет тоже обливался потом. Он был раздет до пояса, и его глаза буквально вылезали из орбит.
— Выньте кляп, друг мой, — приказал доктор Фу Манчи.
Старый Сэм Пак склонился над Гроссетом и неожиданно ловким движением раздвинул ему рот, извлекая оттуда кляп. Гроссет повернул голову в сторону и с отвращением сплюнул.
— Грязные желтые убийцы! — прошептал он задыхаясь. — Вас подкупили. Может, вы надеетесь… — Мощная грудь его часто вздымалась. — Может, вы надеетесь протащить в Белый дом президента? Знайте же: если с Харвеем что-нибудь случится, в Соединенных Штатах никогда не будет диктатора!
— Мы не сомневаемся в вашей любви к Харвею Брэггу, — произнес доктор Фу Манчи.
— А у вас нет оснований сомневаться! Посмотрите, как я умру за него здесь и сейчас. Знайте: он величайший человек в этой стране не для одного поколения американцев! Подумайте над моими словами.
— Вы не собираетесь изменить свое мнение по некотором размышлении?
— Не собираюсь. — Голос Гроссета набирал силу. — Послушай, ты, желтолицее исчадие ада! Ты не купишь меня за все золото Вашингтона. Я посвятил Харвею жизнь… и умру за него!
— Восхитительные сантименты, — пробормотал доктор Фу Манчи, нагибаясь со шприцем в руке над связанным человеком.
— Что вы собираетесь делать? — завопил Гроссет с неожиданным ужасом. — Что вы собираетесь делать? О, грязная желтая свинья! Будь у меня развязаны руки…
— Я собираюсь убить вас, мой друг. Для вас больше нет места в моих планах.
— Хорошо, застрелите меня, — простонал пленник. — Или убейте ножом. Но эта штука…
Он испустил дикий вопль, когда игла вонзилась в его тело. Голубые вены веревками вздулись на лбу и мощных руках связанного человека, когда он последним отчаянным усилием попытался освободиться от пут. Но тщетно. Гроссет мучительно застонал и затих.
Доктор Фу Манчи отдал шприц старому мандарину, бесстрастно наблюдавшему за происходящим, наклонился и приник ухом к груди бездыханного человека. Потом выпрямился и кивнул.
— Вторую инъекцию следует сделать за два часа до операции, — Фу Манчи посмотрел сверху вниз на привязанное к скамье могучее тело. — Ты убил множество людей, защищая своего идола, Гроссет. О семерых жертвах мне известно наверняка, но были и другие. Свою карьеру ты закончишь убийством настоящего врага…
Карнеги-холл был набит до отказа. Такую аудиторию не собрал бы и Фриц Кестлер. Безрассудные обещания Харвея Брэгга — к которому серьезные политики относились, как к ничтожному царьку местного значения, и который превратился теперь в признанного национального лидера — заставили американцев признать, что диктатура, до последнего времени являвшаяся предметом для насмешек, может действительно установиться в стране.
Лига истинных американцев предположительно насчитывала уже пятнадцать миллионов членов. Многие тысячи бездомных и потерявших надежду людей получили с помощью Харвея Брэгга работу — и этот факт не подлежал сомнению. Все предпринятые старой администрацией меры — даже самые жесткие — не могли погасить лихорадочного восторга, внушаемого простому народу Синей Бородой из Бэквуда.
Неуклонно растущая по численности часть населения считала его спасителем страны. Другие, более разумные граждане видели в нем угрозу для Конституции. Доктор Прескотт — образованный и искренний человек — сумел вбить клин между двумя враждующими сторонами.
Каждый здравомыслящий гражданин оценивал по достоинству стремление доктора Прескотта к разумному управлению страной. Сейчас его целью было расколоть лагерь Брэгга. Но некоторые считали, что втайне он стремится занять президентское кресло — пусть сам Прескотт и отвергал подобные обвинения.
За пределами страны ходили слухи, что он покажет себя сегодня вечером на дебатах.
У доктора Прескотта несомненно было много поклонников среди мыслящих людей, и политические эксперты понимали: если в одиннадцатом часу на его чашу весов ляжет авторитет аббата Тернового Венца, то силы Орвина Прескотта станут столь же грозными, как силы Харвея Брэгга.
В течение нескольких последних месяцев все остальные претенденты на президентское кресло были сметены с политической карты. Республиканцы сплотились вокруг доктора Прескотта. Фермеры твердо стояли за старую администрацию, хотя в Огайо образовалась довольно крупная партия сторонников Брэгга. Призрак третьей, консервативной партии уже витал вокруг аббата Донегаля, близкого друга Прескотта.
Огромное здание полностью находилось под контролем полиции. Переодетые полицейские патрулировали по всему маршруту от дома Дюма на Парк-авеню до дверей Карнеги-холла. До самого начала дебатов никто не знал о местонахождении Прескотта. Зоркие полицейские впустили в зал зрителей, числом более трех тысяч, внимательно разглядывая каждого входящего.
Военный оркестр играл патриотическую музыку — и три тысячи голосов подхватывали отдельные песни. Публика пребывала в напряженном ожидании и страшном возбуждении.
Найланд Смит находился в недосягаемом для гула взволнованной толпы офисе, откуда поддерживал постоянную связь с полицейским управлением и Феем, дежурившим у телефона на верхнем этаже «Регал- Тауэр». Марк Хэпберн в очках и с бородой ходил по всем этажам Карнеги-холла и время от времени докладывал о результатах наблюдений.
Снаружи свет прожекторов превратил ночь в день. Группа кинооператоров ждала прибытия в Карнеги- холл известных представителей высшего света.
Тысячи разочарованных, не сумевших попасть на дебаты, запрудили близлежащие улицы. Патрульные полицейские — пешие и конные — расчищали в толпе дорогу для подъезжающих машин.
Хэпберн вошел в офис как раз в тот момент, когда Найланд Смит опускал трубку на рычаг. Смит
