Вернувшись в пещеру, она застала отца спящим: он сидел за столом, прислонясь к стене головой.
Опасаясь потревожить его, она тихо направилась к выходу. Но шорох разбудил старика.
— Ты давно пришла? — спросил он с удивлением. — Зачем ты не разбудила меня?
— Ты спал так сладко, папа, отдых тебе необходим! Ведь нам придётся много ходить сегодня!
Вместо ответа старик обнял свою заботливую дочь.
Они спустились в долину и направились вдоль озера к роще.
Там Елена, к изумлению своему, заметила множество деревьев, расположенных в замечательном порядке.
— Большая часть деревьев, — говорила она отцу, — расположены правильными рядами и, по- видимому, посажены рукой человека. Не может быть, чтобы это была игра природы! Одни из них покрыты прекрасными сочными плодами, а другие ещё в цвету!
— Не видишь ли ты тут поблизости какого-нибудь жилья? — торопливо спросил старый моряк, перебивая её.
— Нет, но здесь много красивых беседок. Пойдём, папа, осмотрим их!
— Подожди, друг мой, сначала осмотрим эту рощу, а потом уж заглянем в беседки!
Елена повела отца дальше, описывая ему всё до малейших подробностей. Наконец она вышла с ним на открытую поляну, посреди которого находилось поле, густо поросшее разными растениями. Когда же они подошли ближе, Елена заметила, что некоторые растения как будто знакомы ей.
— Папа, папа! — воскликнула она. — Вообрази: на этом поле среди массы сорной травы растут стебли маиса и бобов… Но как запущено это поле!
— Это служит новым доказательством моей догадки, что мы одни на этом острове! — заметил старый моряк.
Наконец они дошли до конца рощи и очутились перед высокой крутой горой.
— Впереди нас находится какое-то странное строение! — боязливо прошептала Елена, внезапно остановившись.
— Не бойся, дитя моё! Веди меня туда, — ободрял её старик спокойным голосом.
— Это, кажется, грот, — сказала Елена, когда они подошли ближе. — Крыша, выступающая над входом, пристроена к отвесной скале и поддерживается четырьмя колоннами. А вот и надпись над гротом! Только отсюда трудно прочесть.
Елена подошла ближе.
«Альберт Невиль, 1729» — прочитала она наконец, с трудом разбирая почти стёртую временем надпись. — Это тот самый год, папа, который высочен при входе в пещеру у водопада, — прибавила она, пытливо осматриваясь. — Там дальше, у горной стены, я вижу ещё несколько таких же пристроек. По- видимому, тут жил не один человек, а несколько!
— Сведи меня, друг мой, в этот грот. Я хочу немного отдохнуть.
Они вошли в грот. Своды и стены его были местами выровнены. Тут находился сложенный из камней стол, на котором лежала большая книга. Сгорая от любопытства, Елена бросилась к ней и так быстро развернула, что крышка переплёта отстала и, к её изумлению, очутилась у неё в руках. Оказалось, что книга до того истлела, что листы в ней рвались и ломались при каждом неосторожном прикосновении к ним. Елена с сожалением сообщила отцу об этой неудаче.
— Не будь так нетерпелива, мой друг! — заметил он. — Перевёртывай листы осторожно, и тогда книгу можно будет читать. Вот ещё доказательство, что на острове давно не было людей. По воле Провидения мы неожиданно получаем наследство!
Елена стала осторожно перелистывать книгу и, к великой радости своей, увидела, что это была Библия на английском языке. Старик также немало обрадовался этой находке.
— Теперь я вижу, что тебе нечего опасаться, — сказал он. — Я устал и отдохну здесь. Если хочешь, ступай одна!
— Но тут тебе негде сидеть, папа, — возразила Елена. — Этот грот, кажется, служил храмом прежнему обитателю. Недалеко отсюда есть другой. Не пойти ли нам туда? Там, наверное, найдётся скамейка.
— Ты говоришь, что этот грот напоминает храм? — спросил старик. — В таком случае я останусь здесь. Ступай одна, если хочешь. Оставь мне только флейту. Когда ты мне понадобишься, я позову тебя. Пока я буду играть хоралы, ты можешь спокойно бродить кругом. Только не уходи далеко.
Елена разостлала на песчаном полу одеяло, поставила скорлупу с водой около Библии и вышла, захватив с собой на всякий случай топор.
Следующий грот был пуст и совсем заброшен. Казалось, бывшему обитателю не под силу было очистить его от лежавших там каменных глыб.
Дальше она увидела ещё две тёмные, совсем заброшенные пещеры и наконец пришла к гроту, служившему, по-видимому, жилищем прежнему обитателю острова. В углу стояла кровать, устланная истлевшими листьями, а близ неё каменный стол, заваленный разными хозяйственными вещами, свидетельствовавшими о скромном образе жизни и скромных потребностях обитателя. Это были топоры, лопаты, ножи и тому подобные орудия.
Елена внимательно пересмотрела всё, надеясь найти какие-нибудь бумаги, в которых заключались бы сведения о жизни и судьбе прежнего обитателя. Но здесь не оказалось ничего подобного.
В следующем гроте она, к своей радости, увидела несколько книг, разбросанных в беспорядке на большом камне, заменявшем стол. Кроме них там лежало множество высохших пальмовых листьев. Елена хотела было сбросить их с камня, как вдруг с удивлением заметила, что они сплошь исчерчены какими-то голубоватыми знаками. Оказалось, что несчастный обитатель острова воспользовался тем же способом излагать свои мысли, как и она, с той только разницей, что наполнил исчерченные места какой-то краской, благодаря которой письмо легко читалось.
Елена осторожно взяла верхний лист и начала читать его. Оказалось, что письмо было написано на устаревшем французском языке и таким тяжёлым слогом, что она едва могла разобрать его. Впрочем, этому немало мешало также и её возбуждённое состояние. Она решила отложить чтение до другого времени и пошла осматривать остальные части рощи.
Под огромной смоковницей Елена нашла небольшую беседку, лёгкие стены которой состояли из полусгнивших жердей, густо обвитых ползучими растениями. На крыше лежал толстый слой сухих, почти истлевших листьев. Одна стена и половина крыши уже обвалились от времени. На задней стене висели сабля, ружьё, два пистолета с пороховницей и одежда, по-видимому, военная. Оружие было покрыто ржавчиной, а одежда казалась до того ветхой, что стоило только дотронуться до неё, чтобы она рассыпалась в прах.
Рядом с беседкой, между двумя деревьями, находился небольшой очаг, на котором среди пепла и углей стояло несколько самодельных глиняных горшков, служивших для приготовления пищи.
Дальше она нашла ещё одну полуразрушенную беседку и в раздумье вошла в неё.
«В каком пещере нам поселиться? Где будет лучше для отца?» — спрашивала она себя и наконец решила, что лучше всего поселиться в долине — там уже есть готовое жилище. «Крайний грот особенно удобен для этого, — думала она.
— Перед ним к тому же находится лужок, по которому отец может ходить без моей помощи».
В это время до слуха её донеслись звуки флейты. Елена встрепенулась и стала прислушиваться, не зовёт ли её отец. Но старик играл какой-то псалом, и мерные звуки флейты сливались с весёлым щебетаньем птиц.
Остальную часть дня Елена решила употребить на сбор плодов для обеда и на чтение найденных записок, а на следующий день она хотела перенести вещи с морского берега. Из материи она рассчитывала сшить одежду себе и отцу.
Мысли о предстоящей деятельности оживили её. Она с радостью думала о том, каким заботливым уходом и каким попечениями сможет окружить своего престарелого отца.
Планы о будущем омрачались лишь тоской по матери и далёкой родине. Воображение рисовало бесконечное число одиноких дней, которые ей суждено будет провести на этом пустынном острове.
Но в то же время какой-то голос говорил ей, что она не должна поддаваться унынию и терять время в пустых мечтах, когда на ней лежит священная обязанность заботиться о беспомощном отце, для которого
