— Мужчины стреляют на выгоне по тарелочкам, — сказала она. — Дети играют за домом, а женщины в кухне, как обычно. Проходи и познакомься со всеми.
Кухня была до отказа забита женщинами, одетыми в самые разнообразные наряды: от джинсов и шорт до ситцевых платьев. Бриджет с трудом попыталась запомнить их имена, они же знали уже все о ней и Диком Мустанге. Какое счастье, что Джоша не было рядом и он не слышал их радостных восклицаний по поводу того, какой большой знаменитостью он скоро станет. У нее в ушах еще звенели его слова: «Я не пользуюсь одеколоном и не хочу знать тех, кто пользуется. Вам приходилось когда-нибудь нюхать дикого мустанга? Хотели бы вы так пахнуть?»
— Где ты услышала про Джоша? — прервала ее мысли его сестра Лорен, месившая тесто для печенья.
— Вы устраивали пробы на роль Дикого Мустанга? — спросила его сестра Марта, вытирая руки о передник.
Бриджет встала рядом с ней, чтобы помочь нарезать салат.
— О нет. В первый день после приезда сюда я пила кофе в закусочной и спросила, кто лучше всех объезжает диких мустангов. Составила список, и его имя было первым. Я приехала на ранчо и увидела его верхом на мустанге. И поняла: он то, что надо.
— Слышала, Марта? — гордо сказала его мать. — Она поняла, что он то, что надо.
— А Джош об этом знал? — спросила Марта. — Никогда не поверю, что он сразу согласился. Уж кто- кто, а Джош не любит быть в центре внимания.
Бриджет нахмурилась, вспомнив тот день на ярмарке, когда Джош словно ураган налетел на нее, схватил за руку и сказал, что сделает это.
— Возможно, он согласился из-за денег, — предположила она, хотя сама не верила в это. Насколько она знала его, деньги для него мало что значили. — Рекламируя товар, можно хорошо заработать.
— Рекламируя? — переспросила Лорен. — Он будет что-нибудь говорить?
Бриджет улыбнулась.
— Нет, нет. Ему нужно будет просто скакать верхом на диком мустанге.
— Тогда почему он так переживает из-за этого? — удивилась Лорен.
Бриджет помрачнела. Действительно, почему он так переживает? Его все еще смущает, что он будет как-то связан с мужским одеколоном? Или что он будет так или иначе связан с ней?
— Ты же знаешь Джоша, — сказала Марта. — Главное, чего он хочет, — это вести простой образ жизни. Дом, семейный очаг и все такое. А теперь на него направят юпитеры.
— Ну, не совсем так, — пояснила Бриджет. — Насколько я себе представляю, это будет товарный знак и на нем силуэт скачущего всадника на фоне голубого неба. — Ей никогда не забыть, как она увидела его тогда, на холме, и как у нее подпрыгнуло сердце от мысли, что она нашла его. С первой попытки. — Никто и лица-то его не увидит. Никто даже не будет знать, кто он.
— Но мы будем знать, — заметила его сестра. — Весь Хармони будет знать.
— Это да, — сказала Бриджет. — Надеюсь, он не думает, что это я всем рассказала.
— Нет, конечно. Ты же никого здесь не знаешь, как бы ты могла рассказать? Кстати, как тебе Хармони? — спросила Лорен. — Я, например, не могла дождаться, чтобы уехать отсюда. Это самое скучное место в мире, ты согласна?
— На самом деле… люди здесь очень дружелюбные. Это меня приятно поразило. Официантка в закусочной знает мое имя, две женщины остановили меня на улице, предложили познакомиться и пригласили на вечеринку, которая будет на следующей неделе. И воздух такой прозрачный, видно на несколько миль вокруг.
Лорен улыбнулась матери.
— Похоже, у нас появилась новообращенная. Звучит — как реклама турфирмы. Ты ездишь верхом, увлекаешься охотой или рыбной ловлей?
— Нет, но Макс учит меня стрелять из рогатки, — сказала Бриджет.
— Джош мог бы научить тебя ездить верхом, пока ты здесь, — посоветовала его сестра.
— Эти мустанги несколько пугают меня своей необузданностью. — Как понравилась бы Джошу эта идея — давать ей уроки верховой езды? Хотела бы Бриджет взглянуть на его лицо, если бы ему пришлось забросить работу и учить ее.
— У него есть и другие лошади, — сказала сестра, — смирные.
— Кроме того, кажется, он очень занят, — заметила Бриджет.
— Он просто притворяется, — открыла секрет Марта. — Чтобы отлынивать от всего остального, ни с кем не встречаться. С тех пор как Молли умерла, он внушает себе, что очень занят. Но это не так.
— Расскажи нам о себе, — попросила Лорен. — Ты замужем? У тебя есть дети?
— Я не замужем. Была помолвлена в прошлом году, но теперь уже нет. Бывшему жениху не нравилось, что я слишком много работаю, как и Джош, но я недавно открыла свое дело, так что, если я хочу добиться успеха, надо много работать.
— А ты действительно хочешь добиться успеха?
— О, да. — Как объяснить, почему для нее это было необходимо — доказать одному человеку, мужчине, который отделался от нее, из-за которого она потеряла работу и который считал, что она ничего не смыслит в этом деле, что он был не прав? — Но я с завистью смотрю на вашу большую семью, — грустно призналась Бриджет, оглядывая их всех. — Я — единственный ребенок в семье. Мама умерла несколько лет назад, а отец уехал в Южную Калифорнию. Он в замечательной форме, все еще бегает по утрам. Я по сравнению с ним просто слизняк безвольный.
— Мне ты не кажешься слизняком, — сказала мать Джоша, тепло улыбнувшись. — Макс говорил мне, что ты отважилась подержать его ручную крысу. Слизняк на такое неспособен.
— Этот малыш — мастер уговаривать, — ответила Бриджет. — Боюсь, я не успею оглянуться, как буду кататься на велосипеде на одном колесе — это при том, что не умею ездить на нем вовсе.
— Ему нужна мама, — нежно сказала Марта.
— Только бы Джош тебя не услышал, — произнесла ее сестра. — Он не собирается никем заменять Молли.
— Я не говорю, что он должен заменить Молли. Никто не сможет заменить ее. Нечего даже и пытаться. Но ведь ему уже сколько? Тридцать два? У него впереди еще вся жизнь. Чем он будет заниматься, — спросила Марта, — кроме своих лошадей?
— И на ком же он должен жениться? — спросила Лорен. Бриджет резала огурцы и, затаив дыхание, ждала ответа. На ком же он должен жениться?
Марта покачала головой.
— В Хармони никого не осталось. Все повыскакивали замуж сразу после школы или уехали из города, как мы. Придется импортировать кого-нибудь.
— Знаете, девочки, — сказала мать, — Джош в состоянии найти себе кого-нибудь сам. Когда придет время.
Последовало долгое молчание. Бриджет резала огурцы все быстрее, надеясь, что на нее не смотрят, и гадая, не ее ли имели в виду… Но нет, ведь она ясно сказала, что замужем за своей работой. За любимой работой. Он тоже дал понять, что если когда и женится, то не на ней.
— Бриджет, — обратилась к ней его мать, — не могла бы ты отнести моему мужу нарезанное мясо? Пора начинать.
Оказавшись на свежем воздухе, Бриджет облегченно вздохнула. Разговор становился несколько неприятным для нее. Они говорили так, словно она была членом их семьи. Словно ее, как и их, беспокоила судьба Джоша и Макса и воображаемой женщины, которой им так не хватало. Между тем, как бы сильно она ни привязалась к Джошу и его сыну, она была временным человеком в их жизни. С блюдом в руках она шла на запах костра к самодельной раме для барбекю. За завесой поднимающегося дыма Джош и пожилой мужчина, очень похожий на него, раздували пламя.
— Ну, наконец-то, — сказал мужчина, взяв из ее рук блюдо.
Джош посмотрел на нее так, словно не мог понять, что она здесь делает. Должно быть, он забыл, что ее пригласили. Он не проронил ни слова, пока отец не ткнул его в бок.
— Бриджет, познакомься с моим отцом. Пап, это та женщина из рекламного агентства.
