плыть не спеша, распределяя грамотно силы. Как только заалела заря, переориентировалась со звезд на солнце. Только, похоже, все зря – начинался шторм, какое теперь, к черту, направление, без солнца и звёзд, посередь воды, не утонуть бы! Как в «Айболите» – а волны все выше, а волны все круче… Не пугай себя, это не шторм, а просто море волнуется, балла три-четыре… Пора и отдохнуть, а то надорвусь: часа три непрерывно работала, где-то два километра одолела, с учётом волны и течения.
В открытом море шторм не так страшен, как вблизи берега. Лежишь себе на спинке, раскинув руки, а море тебя качает – вверх-вниз, вверх-вниз. Я даже отключилась на время – все ж ночь не спала, устала, организм требовал отдыха. И опять мне привиделись дети. Первые успехи и провалы.
Через пелену времени увидела себя на родительском собрании в конце самого первого учебного года. Накануне Янка задержалась в школе – учительница попросила ее что-то рассказать по чтению (предмет такой был в первом классе), во всяком случае, она мне так объяснила. Я не придала этому значения. И вдруг на собрании учитель говорит: – Вчера, например, оставила после уроков отстающих детей, у которых по чтению выходит между двойкой и тройкой. Дала новый рассказ, велела готовить пересказ первой части. И представляете, вскоре одна девочка блестяще пересказала мне целый рассказ! Вот что значит правильно подойти к ребенку! Исправила тройку на четверку – заслужила! – и на меня смотрит. Тут до меня доходит, что это она о Янке, о моей Янке, которая бегло читает с пяти лет, которая уже прочла сотню книг, которая любое сочинение писала одной левой за пять минут! Я впала в шок. И уже не удивилась, получив на руки табель с оценками – все четверки и одна пятерка по музыке, как раз в которой она ничего и не понимала. Отличников было много, почти четверть класса, а Яна еле выбилась в хорошисты. Так закончился первый год учебы. Эта же училка была у Яны всю начальную школу, и за все время ни одной пятерки в табеле у нее больше так и не появилось. Ничего не понимала: ребенок через пару секунд после прочтения условия любой задачи выдавал правильный ответ – и имел четыре по математике! За что же тогда ставят пятерки? Но я была слишком молода и застенчива, и решилась только раз поговорить об этом с училкой. Показала контрольную, правильно решенную, спросила: – Объясните, пожалуйста, за что вы четыре поставили?
И, наконец, получила исчерпывающий ответ, после которого больше вообще не ходила на собрания: – Вы посмотрите, здесь и здесь помарки. А какой ужасный почерк! С таким почерком пятерок у девочки не будет.
И ведь то была совсем не плохая учительница, но вот чуть не закопала в землю талант, у дочери выработалось о себе мнение как о посредственности. И слава Богу, что в пятом классе пришли новые учителя, все разные. И уже с пятого класса у Яны в табеле не было ни одной четверки, хотя почерк не изменился. Кстати, она у меня левша. А после того, как математичка при всех ее похвалила, сказав, что у нее компьютер в голове, у ребенка проснулся интерес к математике, и она увлеклась сложными задачами.
У Лехи, наоборот, в табелях начальной школы были почти все пятерки, кроме русского, конечно. Отсюда сделала вывод, что учителя начальной школы совсем не разбираются в детях. По крайней мере, в моих. И не надо родителям зацикливаться на оценках.
Когда совсем рассвело, поднялся ветер, а движение волн приняло целенаправленный характер. Я просто ощущала, как они несут меня, причем намного быстрей, чем я плыла бы сама. Течение! Вот только в каком направлении – не знала. Небо плотно затянуто, солнца не видно. Я окончательно потеряла всякую ориентацию, успокоилась и просто лежала, постоянно отплевываясь. Тут и дождик пошел – вот тебе и водичка, Наталья, как же отлично все складывается! В плохую погоду вероятность найти меня бандитами резко уменьшается! – подбадривала себя. Повернув голову набок, сложила лодочкой у рта ладонь – ловила дождевую воду. За час напилась от пуза. А когда разразился ливень – так просто рот открыла и пила – впрок. В общем, от жажды не страдала. Правда, был момент, когда я сильно испугалась – вдруг перестала соображать, где верх, а где низ. Дернулась «наверх» – и хлебнула воды, уйдя на метр под воду. Силой воли заставила себя не паниковать, не дергаться, а замереть, разбросав руки – вода сама и развернула, и вынесла к воздуху. После этого я, как йог, приказывала телу застывать в неподвижности, лежа на спине, полностью расслабившись, это помогало не терять вертикальную ориентацию. И регулярно, где-то по десять минут каждые полчаса, заставляла себя двигаться – делать упражнения из водной аэробики, чтобы кровь не застаивалась. Хотя двигаться с каждым разом становилось все труднее… Похоже, я замерзала. По сторонам не смотрела, чтобы лишний раз не пугаться. Боролась в данном локальном пространстве, решая проблемы по мере поступления, как говорится. Правда, работало одно тело, душа моя была с детьми.
Свои самые первые экзамены Янка провалила. В нашей большой школе было целых восемь пятых классов, один из них – элитный, где изучали углубленно математику, информатику, физику, литературу, два иностранных языка. Углублённо, повторю! А ещё в расписании красовались театр, ритмика, бассейн. И самые лучшие учителя. Туда стремились определить своих чад все родители, и школе пришлось провести экзамены для отбора достойных. Из Яниного класса учительница самолично отрядила на них человек десять отличников. Но пронюхали родители не удостоившихся и устроили скандал, дирекция вынуждена была допустить к экзамену всех желающих. Янка написала «нормально», по ее словам. Математику я сразу вечером прорешала и точно знала, что решила правильно она 7 задач, а в самой сложной, восьмой, где надо было подсчитать объём ванны, сделала арифметическую ошибку. Ещё был диктант, довольно сложный для их возраста. Девчонка моя была грамотной от природы, данное качество – грамотность – либо есть, либо нет. Как ни пыжься, а будешь писать с ошибками, если тебе не дано (это я про Леху). Янка же очень редко делала ошибки. И как она могла не пройти того конкурса – до сих пор не понимаю. Мне кажется сейчас, по прошествии лет, что имел место подлог, завал одних за ради других. По крайней мере, работы детей родителям не показали, просто объявили поступивших – и всё. И я корю себя до сих пор – то было как раз моим делом – выяснить точно, бороться за ребенка. Но первая училка здорово поработала не только над самооценкой дочери, но и над моей, я уже не понимала ничего в школе и спустила надзор за процессом обучения на тормозах. А зря. Так и оказалась Яна в самом обычном классе. Спасибо учителям средней школы, сумевшим оценить её по достоинству, особенно математичкам. Они буквально заставляли Янку участвовать во всех олимпиадах, а на уроках подсовывали решать интересные задачи. Им, правда, ничего больше и не оставалось делать, чтоб загрузить работой, ведь она школьные задачки решала почти в уме, и чтобы отдохнуть от болтливой непоседы, они таскали специально для нее дополнительные учебники. Со мной, кстати, было то же самое в далеком детстве.
Талант её стал виден невооруженным глазом, в своем классе заблистала звёздочкой, заработала авторитет ого-го какой, одноклассники её обожали – за легкость в общении и списывать давала. Даже больше: всегда решала кроме своего варианта и остальные – для друзей. Сильный класс готовился специально к олимпиадам прямо на уроках, а Янка шла без подготовки. Школьную олимпиаду проводили во время сдвоенных уроков математики элитного класса, со стороны подходило человек семь всего – это из оставшихся семи классов! И при этом Янка умудрялась бороться на самом верху, в пятерку часто попадала! Для элитных ребят она стала сильным раздражителем, ее им даже в пример ставили!
Уже в восьмом классе Янка сказала, что хочет учиться с элитными, потому что ей у себя скучно, а там изучают на порядок больше и на другом уровне. И я ходила к директору, унижалась, просила перевести ребёнка к ним – но тщетно, нам отказали ввиду переполненности класса. И было очень обидно. Очень. И ей, и мне. Спасибо ЗФТШ, существенно помог в девятом, как раз когда разрыв мог стать непозволительно большим. И я молодец, помогала разбираться в новом материале.
С десятого класса шло перераспределение учеников: в школе было четыре специализированных (физмат, мат-информат, биохим, гуманитарный) и два-три обычных класса, при этом лишние ученики просто вылетали на улицу. Специализированные готовили ребят по усиленным программам непосредственно для поступления в избранные ВУЗы, там работали самые лучшие учителя, в классах было всего человек по 16-20! И экзамены проводили для отбора серьезные и честные. И вот те экзамены Яна сдала блестяще, обогнав почти всех из элитных соперников. Справедливость восторжествовала! Янка сразу как-то успокоилась, запрыгнув, наконец, в свой поезд. Для себя же я сделала выводы, что не так уж и плохо ей было учиться в обычном классе: она научилась работать самостоятельно, и ей это понравилось, к тому же познала новое чувство – быть лучшей, и за несколько лет привыкла быть лучшей. А учись она в сильном классе, наверняка стала бы лишь одной из многих, и не испытала того кружащего голову ощущения собственной уникальности. Однажды набрав скорость и выйдя в первые ряды, она не представляла себя иначе, и ей уже стало все равно кого обгонять – элитного или нет. Выбилась в лучшие и здесь, потом и в МГУ, и после его окончания наверняка не удовлетворится обыденной жизнью. Какой отсюда вывод? – не
