потому что сила не в силе, а в правде. Уловили? А на любой наезд мы всегда можем ответить паровозом.
'Собраться! Глубоко вдохнуть! Томас мог и ты сможешь! Ну же - у Пэгги был веселый гусь…'
- Когда девиц болтливых обижаешь,
С безносой дамой встречу приближаешь.
Их, рыжих, тридцать три несчастья не берут…
А по тебе, заразе, хлобыстнут! -
- на одном дыхании выпалила я и зажмурилась, втягивая голову в плечи. Купидон, Амур, Лель, Ярила, Кама и прочая, прочая, прочая, не приведи Бог, ты заливал насчёт посмертия! Дрей, цвей, эйн…
Ишко завозился на плече, что-то угрюмо пискнул, и, как ни в чём не бывало, снова засопел. Притиснутая к груди кошка исхитрилась жалобно мяукнуть и я, опомнившись, ослабила хватку.
Хлобысь! Стол вздрогнул. Хлобысь, хлобысь! Чав-чав… Буль-буль-буль. Гульп!
- Хорошо пошла! Эх, ромашки ваши, девки, бабы, тётеньки… Красой лепы, а ум - что коромысло: и криво, и зарубисто, и на оба конца! И жить с вами невозможно, и убить нельзя, - рокотнул Горовата таким добрым голосом, что глаза распахнулись во всю ширь и предприняли дерзкую попытку выскочить из орбит. Комендант, примерившись, откромсал тесаком еще один ломоть от здоровенного куска копченой грудинки, ловко свернул его трубочкой и целиком запихнул себе в рот. Совсем было поникшая кошка заметно оживилась.
- Чё ты шугаешься-то, мил человек, чтоб тебе одних ежей жрать? - прожевав, всё тем же добрым голосом спросил Горовата. - Мы ж с тобой пили…
Сраженная его аргументом, я робко потянулась за грибочком, а комендант тут же наполнил мою стопку (и обе свои) чем-то темно-красным с знакомым запахом конфет 'Барбарис'.
- Будь здорова, пока можешь, - пожелал он и, одну за другой опрокидывая стопки себе в глотку.
- И вам сто дней до приказа, - растерянно пробормотала я и, напрочь забыв про чудовищную аллергию на барбарис (вишню, черешню, малину, сливу, смородину, ежевику, клюкву), залпом осушила свою порцию.
К счастью, новое тело тоже об этом забыло - а, может, и не знало никогда. Горло обожгло, как огнем, на глаза навернулись слезы, но следом в животе поселилось приятное тепло, в голове - столь же приятные пустота и легкость, а кошка, воспользовавшись моментом, вывернулась из моих рук и пулей сиганула под стол, где с противным скрипучим мявом принялась требовать у хозяина возмещения материального и морального ущерба.
Горовата бросил ей солидный шмат грудинки, подтянул к себе поближе бутыль с барбарисовой настойкой, полную еще наполовину и, тоскливо вздохнув, подпер щеку рукой, довольно похоже изобразив васнецовскую Несмеяну.
- Эхма, жизнь моя - застенок, окна в клеточку… - печально произнес он, вперив взгляд в неведомое далеко за моим правым плечом. На всякий случай я оглянулась, но ничего подозрительного или опасного не обнаружила, кроме двух дюжин страшненьких амулетов от проклятий, сглаза и порчи. Машинально потянулась проверить карманы и, в который раз не найдя их, помянула безымянного мага ёмким русским словом. - Что за день такой с утра, бегливый да суматошный, ёлкина вошь? Некуда шагнуть, чтоб не влопаться… и ладно бы в желтое и липкое, да выходит все рыжее да пахучее!.. А стоит выдраться - мысли всякие в голову лезут, поспевай только веником отмахиваться… да еще на мудрствования тянет со страшной силой… Откуда только вы, проклятые, беретесь… и все на мою голову! Вот ты мне скажи, чудо- юдо… хотя нет, лучше молчи. Хорошо молчишь, твоё ж коромысло! Значительно так. Ты ещё помолчи, я ещё пожалкую; глядишь, пообмякну малец, да и выгоню тебя на все четыре стороны. А кому надо - пускай ловит, не треснет, чай! - Он почти по-человечески рассмеялся, наполнил свои стопки из бутыли с чем-то фиолетовым, а мне опять плеснул барбарисовой. - Ну, за свободу всем, всегда и от всего. Будьмо, проклятая!
Я миролюбиво покивала. Остатки утреннего стресса покладисто растворялись в барбарисовой, смерть отодвигалась на неопределенный срок, и, одолжив у Гороваты чистый лист и пишущий стержень, я принялась за план будущей научной работы. Страна Чудес? Другой мир - 'чудеса' хоть бочкой черпай. Мышь-Соня? Крыс-некромант. Болванщик с Зайцем? Комендант тюрьмы с пронырой-помощником. Любопытная Алиса… э-э-э… тоже имеется. А безумочаение и есть чаебезумие, даже если на нём потребляют отнюдь не чай.
Такой простор для исследований! Такой материал для анализа! На диссертацию должно хватить плюс десяток-другой статей… Что значит, 'мышиная возня'? Что значит, 'спалят вместе с писакой'? Знаете, буквально минуту назад у меня приятно потяжелел правый карман. А теперь ещё и левый. Перезарядились, да. А, может, в нецензурной лексике и впрямь есть какая-то древняя магия. Надо за это?.. По-моему вам хва… Нет, я не дума… Если вы уве… А что это вообще такое, фиолетовое? Не сомневаться, съедобное?
Как скажете. Ваше здоровье.
Горовата кинул в рот маринованный гриб, прожевал и снова подпёр щеку рукой.
- И есть, что жрать - да нейдет, и есть, что пить - да печень жаль, и тучка для дождика есть - да зачем, раскудрить через коромысло? Спеть бы песен - дык, кадык тесен… - Он задумчиво спихнул пустую бутыль со стола (я ждала жалобного дрызга, но та, видимо, была зачарована на разбиваемость) и пнул кошку, подавившуюся очередным требовательным мявом. - К ногтю кого прижать разве что?.. Кабы бы мы с тобой не пили, Правдорубиха… - Комендант сделал паузу и решительно потряс головой. - Нет, и тогда бы не стал. Ежа хрен зажмешь, а ты - тот же еж. И мы с тобой пили!..
Установившееся в комнате пространство всеобщего братства так меня умилило, что 'значительно промолчать' получилось влегкую. Горовата столкнул со стола ещё одну бутылку, бросил в рот горсть икры, облизал пальцы и деликатно рыгнул.
- Что за жизнь! Беда за бедой, на беде сидит и бедой погоняет… - проворчал он. - Живу в апартаментах тюремных, зелья пью старые, икру ем черную… Вот он, удел простого коменданта - ждать и надеяться… что припрётся, наконец, кто-нить, кого не жалко! Да где же этот тухлый хек в утробе больного верблюда, чтоб ему дышалось через раз да с присвистом?!
Ответ пришел из совершенно неожиданного источника.
- Твой уважаемый письмоводитель, он же глашатай просил передать, что не придет, ибо подает в отставку: здешний климат стал вреден для его здоровья, - любезно сообщил хрипловатый баритон, и из стены выплыла долговязая фигура знакомого старика, окруженная блекло-голубым сиянием. Призрак покосился на Горовату, замершего с не донесенной до рта стопкой, снисходительно кивнул мне и, как ни в чем не бывало, продолжил: - Хотя вообще-то не просил. Нет, просил, но кой о чем другом, а про тебя, толстяк, сказал: 'На… к бесам борова! На… лесом эту работу! Я не я буду, если не… хмм… подгажу напоследок этому… пузану!' Не слишком благородно, зато от души. А души в людях - самое вкусное… Ух ты, здорово, кисюля!
Он наклонился, сунув голову прямо в столешницу. Кошка, завывая, как разбуженная гарпия, пушистым пушечным ядром пролетела по комнате и забилась под диван. Разбуженный Ишко приподнял мордочку, сонно пошевелил усами, приоткрыл глаз - и, заметив призрака, подпрыгнул, как ужаленный, судорожно пригладил взъерошенную шерсть на макушке и сел так прямо, точно ему в позвоночник вогнали гвоздь. Горовата автоматически опрокинул стопку в рот, поперхнулся, и его лицо начало наливаться нездоровой синевой.
- Когда пьешь, закусывать надо, досточтимый бояр, - наставительно заметил мертвый маг. - Сердечко-то у тебя не железное, а услуги целителей нынче таковы, что легше будет уколоться и упасть на дно колодца!.. - Он скрипуче рассмеялся собственной шутке, но тут же в притворной суровости свел брови и погрозил мне пальцем. - А тебе вообще не надо, правдой меченая. Эй, ты бровки-то опусти! Чего не надо? Закусывать, а пить - тем паче. Щиты щитами… отличные щиты, к слову, вот уж чего не ожидал от такого сопляка! И ведь он у тебя еще и смертожор! а здоровье побереги; ты ж жена и мать будущая. Тебе детей рожать, а ты водишься, с кем не попадя, пророчишь ему, что попало, да еще и пьешь такое, что самому впору пропасть!.. Хмм, неплохого качества, между прочим… - Рука призрака прошла сквозь бутылку.
Карманы едва не лопались от амулетов, щиты, видимо, тоже были на месте, чувство юмора у
