— Куда прешь, б**?! — заорал командующий, словно забыв, что галактическая связь включена. — Уе**вай оттуда!
Но разойтись с умирающим кораблем не удавалось, маневрировать он уже не мог, и тогда капитан «Тришулы» попросил встречного огня…
Неумолимо надвигались махины «тодесстернов». Дряхлые корабли с честью выдерживали ураганный огонь противника.
Снимали фильм.
На сей раз я не уговаривала себя поверить в то, что это фильм, только чтобы не бояться. Здесь действительно происходило шоу. В нем умирали по-настоящему. В нем действовали неподдельные герои, трусы, не заслуживающие прощения, честные солдаты и гениальные военачальники, миллионы тонн металла, многомиллиардные состояния… вполне настоящие звезды, планеты, астероиды и более чем реальные инопланетяне.
Но это все-таки было шоу. Самое грандиозное шоу в истории человечества.
Вторая Космическая война.
— Можно, я сяду? — спросил Дитрих.
Я его сначала не поняла. Захваченная собственными соображениями, думала о том, какую красивую сделали постановку, и что мне сейчас станет скучно ее смотреть.
Нет, меня все-таки могила исправит.
— Конечно, — запоздало ответила я и неловко улыбнулась.
Он поднялся, морщась, растер затекшие икры. Я подвинулась. Кровать была узкой, и меня прижало к его куртке из грубой ткани. Дитрих быстро расстегнул ее и обнял меня. Я чуть не дернулась. Не потому, что была против. Его тело казалось обжигающе горячим.
— Тебе холодно? — спросил он шепотом.
— Нет…
…или это не из-за физической температуры? Эффект наших способностей к телепатии?
Или?
Я смотрела, как на листке электронной бумаги сменяются картины боя, голографических карт реального времени, трехмерных чертежей, мостиков. И думала о том, на какой леший я сдалась человеку, который меня обнимает. Спасибо хирургам, которые из моей «дохлой морды» сделали красивую маску. У меня хорошая фигура и светлые волосы. Я могу произвести впечатление. В конце концов, местер Санди никому другому не предлагал стать его моделью. Но ведь Дитрих раз за разом встречал меня и видел тогда, когда мне в зеркало посмотреть было боязно. Когда я была похожа не на фею, эльфа или критскую богиню, а на форменное пугало… это способно убить в мужчине всякое влечение, я знаю.
Почему?
Кстати, я и сейчас выгляжу не то чтоб шикарно.
«Дитрих, — подумала я; не хотелось говорить вслух, и не оставляло чувство, что мастер поймет и так. — Мне с тобой так хорошо. Но я не понимаю тебя. И от этого так страшно и сложно. Зачем? Я не понимаю, зачем…»
Визуализатор на экране сиял хромом и серебром. Мерцали цифры, подчеркивая реальность.
На девяти с половиной тысячных скорости света, под углом в десять градусов, почти вскользь, ймерх’аххар, словно нож в масло, вошла в борт «Калифорнии». Ускорение рритской «великой матери» оказалось больше, и громадный крейсер поменял курс, уносясь в сторону от флагманского корабля.
Через пять бесконечных секунд двигатели «тодесстерна» взорвались.
Этот масштаб визуализатор «брал». Реальность — лучший спецэффект, и к величественной картине распада двух огромных судов не потребуется пририсовывать красивые взрывы. Обломки понеслись в бесконечный путь по Вселенной, несколько крупнейших пришлось разбить ракетами…
«Божественный ветер» местера Терадзавы выметал пространство. Второй корабль, «Ямамото Исуроку», все еще находился в строю, несмотря на серьезные повреждения; «старушки», протянувшие лишних полвека, пришли сюда с честью погибнуть, отводя огонь на себя… Со второй «великой матерью» расправились «Оклахома» и «Королева Лиспет». К третьей уже подоспели «живые мины».
…после долгой и страшной битвы остатки рритской флотилии бросились назад. Вернее, спасались чийенки, потому что ррит не отступают в бою. Погибнуть, забрав с собой жизни сотен и тысяч х’манков, им было сладко.
От первых двух «линий» нашего флота остался один «скелет». Самые большие и мощные корабли. Сверхтяжелый крейсер Урала, еще пять крейсеров — Второй, Третьей и Пятой Терры, два земных. Пять линкоров класса «энтерпрайз», восемь — старых и неповоротливых, но лучше защищенных «solarqueen». Легкие суда сопровождения выбили почти все.
«Третья линия», соединившись с не потерявшими боеспособности судами, перешла в контратаку. Кто-то из официальных лиц заметил для зрителей, что на атаку это уже походило мало. Скорее, на упражнение в стрельбе по движущимся целям. Исключительно маневренным целям.
К вечеру Дитрих все-таки добыл для меня нормальный телещит. «Виджайя», линкор, приписанный к Древней Земле, был «на крыле», но отправиться в погоню не мог. Шел на ремонт в доки Марса. Путь, обычно занимавший три дня, обещал растянуться на месяц. Экипаж это особо не волновало, потому что на «Виджайе» была избыточная система жизнеобеспечения. То есть, проще говоря, оранжерея, — как на всех больших заатмосферниках, рассчитанных на очень длительные полеты. Урмила, начальница медслужбы, сказала, что я могу не беспокоиться ни о чем. Правда, покосилась при этом как-то странно.
Вот Малыш беспокоился, запертый в чужом вольере и лишенный возможности меня видеть. Из
