ррит…
Правильно.
Мясо.
Я, наверное, действительно нелюдь. Я смотрела, как ррит убивают моих соплеменников, смотрела с высоты плеча стоявшей на задних лапах Аджи, и спокойно любовалась этим. Аджи нервно стучала хвостом по земле. Ей хотелось, чтобы я сказала, на кого ей кидаться, но я не собиралась участвовать в драке. Я ждала, чтобы забрать из экменовской «крысы» обязательный запас воды.
Все-таки психология ррит отличается от человеческой. У них было нормальное оружие, я видела. Но воины не стали стрелять, взялись за метательные ножи. Ритуальные, насколько я понимаю.
Экмен может быть польщен. К нему проявили редкое уважение.
Высокий, уже украшенный свежими костями, обернулся ко мне. Вряд ли он сказал мне что-то хорошее… а может, и хорошее. Судя по тому, что я знаю о ррит, по их понятиям я поступила благородно. Теперь унизительная отметина этого воина превратится в почетное боевое ранение.
А вот сотням других ррит не повезло.
Я подумала, что победи ррит в войне — а они могли, они едва не победили — они бы тоже устраивали на Земле сафари. И украшали себя костями.
Так что все честно.
7
Я вошла в ангар и без сил рухнула на диван. Вот не думала, что он покажется мне настолько родным.
Все остальное я думала уже после того, как проснулась.
Хорошо, что деньги за помещение перечисляются с моего счета автоматически. Очень удачно, что хозяину на самом деле совершенно все равно, как используются ненужные ему площади. Как здорово, что я сняла не гараж в городе и не квартиру, а именно старый ангар. Он же очень просторный и находится на отшибе. Я раньше отгораживала кусок пространства щитами, а теперь Аджи как могла аккуратно смяла оставшиеся от прежних времен металлические конструкции и устроила себе гнездо. Места ей хватило с лишком.
Глядя на это, я улыбнулась, и внезапно меня пронзила жуткая тоска.
Я все-таки потеряла Аджи… Пусть он — она — жива и рядом. Все равно.
Аджи вытащил меня из смерти. Это последнее, что сделала его любовь. Теперь самка родит и выведет прайд, свою собственную семью. Наверное, она будет помнить меня, как Джеки помнила Кесуму. Но служить мне она не станет.
Действительно, если вы женщина и отложили яйца, зачем вам маленькая бесшерстная обезьянка?
Что теперь будет? За три с лишним месяца наверняка пришло уже опоздавшее задание. Я не смогу его выполнить. Зачем я вообще, безоружная, официально казненная?
Я вздохнула и пошла на кухню. Есть хотелось зверски. Аджи, думаю, уже натрескалась какой-нибудь органики. Гнездо начала строить. С голоду бы не стала. А я не могу абы какую органику кушать. Кажется, были консервы… буду питаться консервами без хлеба. И кофе. Хоть кофе есть, и то хлеб.
Приняв душ и переодевшись, я села за компьютер.
В моем почтовом ящике обнаружилась куча спама и просто бессмыслицы вроде уведомлений от муниципалитета и записок о пришедших открытках.
Я криво усмехнулась.
После обработки я узнала, какого рода задание должна была выполнить. В частности, оказалось, что агентом Центра на Фронтире является Александер М. Дарикки. Вот не ожидала от милейшего местера Санди.
Как бы это мне написать отчет, если я только что получила данные? Уведомление о принятии задания поступило в местную сеть и готовится к отправке на Землю с ближайшим сеансом галактической связи. А сеанс будет… — я глянула — через десять часов. Многовато. Тянуть время не собираюсь. Так что отчет они получат одновременно с уведомлением.
Интересно, что они на это скажут?
Вот веселье начнется.
Ха! Не суетись Док Андерс, если подумать, — как бы я добралась до него?
И еще раз «ха!» Я думаю, что пять «смертных» заданий — достаточный повод, чтобы дорожить агентом. Я эффективна. Экономически выгодна.
Я буду жить.
Это местер Санди когда-то написал картину «Человек-победитель», которая висит в холле Мраморного Дома. Мимо нее проходят члены Объединенного Совета по пути в зал заседаний.
Он всегда предпочитал реалистическую манеру, но эта картина — более символ.
Палитра невелика: красный, желтый и черный. На фоне оранжево-алого света, скрадывающего все очертания — не то закат, не то пламя, — силуэт вооруженного мужчины на склоне холма. Оружие напоминает гипертрофированный автомат. Ничего подобного на вооружении войск человечества нет.
Однажды какая-то не очень умная дама возмутилась тем, что человек-победитель — мужчина. На что Санди посоветовал ей присмотреться внимательней и сказать, хотела ли бы она видеть на картине женщину.
Действительно. Этого можно не заметить первым взглядом. Уйдешь от холста со странным ощущением,
