— В «Махоганиз». Цвет у него темно-лиловый. — Шона понимала, что если она не поспешит сменить тему разговора, Мелисса спросит, кто пригласил ее на бал. Поэтому она, сделав вид, что обожглась, уронила аппарат для склейки.
— Ай! Эта штука горячая!
— Будь поосторожней! — предупредила Мелисса и добавила к своей композиции из лент пучок веточек. — Брустер хочет, чтобы я пошла на бал с ним, — продолжила она разговор на прежнюю тему, не поддавшись на уловку Шоны. — Он вообще-то ничего, но… с ним, как бы тебе сказать, не будет чувства соперничества, победы.
— Значит, ты отказалась идти с ним?
— Не совсем так. А вдруг никто другой меня не пригласит?
— Иными словами, ты ждешь, не пригласит ли тебя кто-нибудь получше? — сухо уточнила Шона.
— Вот именно! — воскликнула Мелисса, не заметив сарказма.
После минутного колебания Шона все-таки не удержалась и спросила, не поднимая глаз от зеленых ветвей:
— Ну а с кем ты хочешь пойти?
— Точно я еще не решила. Есть у меня на примете пара мальчиков. — Мелисса прикрепила бант к своему венку. — Джин еще никого не пригласил?
С облегчением вздохнув, Шона покачала головой.
— По-моему, нет.
— У меня прямо слабость к баскетболистам, — со смешком призналась Мелисса. — Помимо же баскетболистов, есть только один человек, кто мне симпатичен, — это Чак. А ты? С кем пойдешь ты?
Прежде чем Шона нашлась, что ответить, дверь, ведущая в гараж из офиса, открылась и вошел Чак.
— Как у вас дела? — спросил он.
Шона оглядела свой единственный законченный венок. Он выглядел таким жалким рядом с тремя красавцами венками, которые Мелисса сделала без видимых усилий.
— У меня совсем плохо получается, — призналась она.
— Я не хотела ничего говорить, но раз уж ты сама все понимаешь… — Мелисса хихикнула. — Вообще-то твой венок пышный, и хвоя свежая, зеленая, — тактично добавила она. — Он только немного простоват, вот и все. Одних еловых веток и красной ленты недостаточно, его нужно украсить. Но не отчаивайся — со временем ты набьешь руку.
Тут вошел Джин, громко топая. Вечером ему предстояла игра, и он заметно нервничал. Он вышел на улицу проверить, нет ли покупателей, и снова вернулся. Плюхнувшись на пустую бочку, он посмотрел на часы.
— Уже полдень. Кто-нибудь, кроме меня, проголодался?
— Я умираю от голода, — подхватила Мелисса. — Пойдем в «Красный вагончик» и подкрепимся.
— Хорошая мысль, — сказал Джин, беря ее под руку. В дверях он обернулся и позвал: — Пошли, Чак?
Чак покачал головой.
— Нет, спасибо. Я поем позже.
— Если ты боишься упустить покупателей, не беспокойся, сестренка их обслужит. Ведь ты не против, правда, Пигалица? — сказал Джин.
— Конечно, нет, — бодрым голосом соврала Шона. — Иди, Чак, я тут справлюсь.
Чак устремился вслед за Джином и Мелиссой.
Пока Шона продавала елки немногочисленным случайным покупателям, в ушах у нее звучало беспечное признание Мелиссы. Если Мелисса решит добиваться расположения Чака, то какие шансы будут у нее, Шоны? Абсолютно никаких. Настроение у нее заметно ухудшилось.
Пошел снег. Через окно офиса, куда Шона вошла погреться, она увидела знакомую фигуру, вприпрыжку шагающую по елочному базару.
— Как торговля? — спросил Кенни, заходя в офис. Он протер очки, залепленные крупными мокрыми снежными хлопьями.
— Утром шла довольно бойко, а сейчас вроде бы замедлилась. — Вспомнив про свой термос, Шона налила какао себе и Кенни.
— Ты здесь одна-одинешенька? — спросил он, маленькими глотками отпивая горячую жидкость.
— Джин и Чак едят ленч в «Красном вагончике». Мелисса пошла с ними.
— Мелисса тоже была здесь? Шона кивнула.
— Все утро. Мы делали венки. Хочешь посмотреть? — Она первой направилась в гараж.
— Какие из них сделала ты? — спросил он.
Шона нехотя показала на неказистый плод своих трудов.
— Сколько ты за него просишь?
— У него такой жалкий вид, что я буду счастлива, если смогу просто подарить его, — сказала Шона, состроив гримаску.
Кенни с широкой улыбкой достал бумажник.
— Назови свою цену, Шона. Я хочу купить его для бабушки.
— О, не делай глупостей! Купи один из венков Мелиссы, — уговаривала Шона. — Они гораздо красивей.
— Бабуля не любит, когда украшений слишком много. Твой венок ей больше понравится. Ну, давай же. Сколько?
Шона, пожав плечами, назвала цену. В тот момент, когда она клала деньги в ящик, в комнату толпой ввалились мальчики и Мелисса.
Мелисса принялась стряхивать снег со своих длинных волос.
— Кенни! — воскликнула она, осознав, что произошло. — Не может быть, чтобы ты купил венок Шоны, а не один из моих! Ты меня больно обидел, — добавила она, надув хорошенькие губки.
Кенни покраснел до корней волос.
— Это для моей бабушки. Но я могу купить еще один, для мамы, — наконец проговорил он, преодолев смущение.
Мелисса рассмеялась.
— О, не обращай внимания! Я же пошутила.
Вконец сконфуженный Кенни забрал венок и двинулся было к двери. Потом он повернулся и спросил:
— Пойдешь сегодня на игру?
— Кто, я? — тихо вымолвила Шона, поскольку ей показалось, что он смотрит на нее.
— Эту игру я не пропустила бы ни за что на свете, — громко заявила Мелисса. — А ты, Чак?
— Мне ужасно жаль, но мне лучше остаться здесь.
— И мне тоже, — быстро сказала Шона, — Сегодня суббота, в центре должно быть много народу. От покупателей отбою не будет.
У Кенни был такой вид, словно он хочет еще что-то сказать, но никак не может решиться. Наконец он выпалил:
— Может, пойдем покатаемся на роликах завтра днем, если у тебя найдется пара свободных часов? Завтра открывается новый каток на шоссе номер двенадцать.
— Ты мне? — во второй раз переспросила изумленная Шона.
Мелисса прыснула.
— Кому же еще, глупышка? Кенни покраснел и кивнул.
— Если ты хочешь, конечно.
— Соглашайся, Малявка! Мы с Чаком управимся без тебя, — сказал Джин.
Шона не смогла придумать, как ей отказаться от предложения Кенни так, чтобы не сконфузить его еще больше, поэтому она улыбнулась и согласилась.
— Кортни только что научилась кататься на роликах, — добавила она, быстро отыскав выход из положения. — Может, она и Брендон захотят составить нам компанию.
