чтобы лучше раскрутить бизнес.
При этом он упорно убеждал себя в том, что делает это бескорыстно, а не потому, что пытается искупить вину.
Куинн дождался, когда покупатель вышел из магазина, унося с собой пару великолепных серег с жемчугом, купленных задешево, и спросил:
— Что ты здесь делаешь, Дени?
— Мне казалось, ты в курсе, что я таким образом зарабатываю себе на жизнь, — спокойно ответила она.
Куинн огляделся вокруг. Бедный интерьер магазина никак не соответствовал изделиям, которые в нем продавались. Здесь нужно все переделать, подумала он, а вслух скептически спросил:
— Ну и как? Тебе удалось разбогатеть?
Дени тоже посмотрела вокруг себя:
— Да ладно, я знаю, что тут все нужно менять.
— А почему ты осела в Порт-Дугласе?
— Так получилось, — устало ответила Дени и принялась поправлять разложенные в витрине украшения.
— А почему ты убежала из родного города?
Продолжая заниматься своими делами и не поворачиваясь к Куинну, Дени ответила:
— Я была помолвлена.
В тот же момент Куинн вспомнил, что слышал об этом по телевизору и еще тогда возмутился, почему о столь незначительном событии рассказывают в новостях.
— Помолвлена с человеком, который был уверен, что я дочь Ховарда и одновременно наследница состояния Блекстоунов. Сколько я ни пыталась переубедить его, он мне не верил и только смеялся в ответ.
— Помню.
— Ты помнишь скандал? — смутилась Дени. — Папарацци кричали об этом с утра до вечера. Я бы сама посмеялась вместе со всеми, если бы дело касалось кого-нибудь другого. — Не двигаясь с места, Дени водила пальцем по стеклу витрины. — Представляешь, он потребовал, чтобы я отдала подаренное им кольцо и вообще возместила ему все потраченные на меня деньги. Этот бред продолжался до тех пор, пока по просьбе Ховарда Райан не поговорил с ним…
Куинн вздохнул:
— Я бы сказал, ты легко отделалась.
— В общем-то ты прав. Но мне было ужасно обидно, что я так по-дурацки вляпалась в эту грязь.
Они оба помолчали, а потом Куинн опять спросил:
— Но почему ты все же оказалась здесь?
Дени пожала плечами.
— Во-первых, мне нравится местный климат и пляжи, а во-вторых, это достаточно далеко от Сиднея, и здесь никто не знает, кто я такая. — Внезапно хитро улыбнувшись, Дени стрельнула глазами в его сторону и игриво добавила: — Я могу прикидываться кем угодно и вести себя как мне заблагорассудится, моя фамильная честь от этого нисколько не пострадает.
Не среагировав на ее шутку, Куинн, не отрываясь, смотрел на Дени.
Я ведь видел ее несколько раз по телевизору, почему же не замечал, что она так хороша собой! — спрашивал Куинн себя. Так и не найдя ответа, он тряхнул головой и решительно заговорил:
— Дени, неужели ты не понимаешь, что гробишь себя здесь? В этой дыре тебя никто никогда не оценит. Ты должна вернуться в Сидней или переехать в Мельбурн. Ты можешь завоевать Европу и Америку. Если твои родственники не хотят вкладывать в тебя деньги, то я могу найти тебе спонсоров.
Внимательно выслушав его горячую речь, Дени совершенно серьезно заметила:
— Знаешь, тут через пару дверей сдается магазин, и я как раз собиралась перебраться в него.
Куинн ошарашенно уставился на нее.
— Через пару дверей? — сморщившись так, будто у него заболел зуб, переспросил он.
— Ну, да. Он находится практически на углу пешеходной улицы и недалеко от торгового центра. У меня сразу увеличится количество покупателей. В помещении только что сделали ремонт, да и места там вдвое больше, чем у меня сейчас.
— Дени, ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Неужели быть лучшей в Порт-Дугласе — предел твоих мечтаний? Неужели ты не хочешь, чтобы мировые знаменитости носили твои украшения? Неужели не хочешь получать уникальные заказы? — продолжал кипятиться Куинн.
Дени спокойно посмотрела ему в глаза:
— Мне кажется, что я уже получила подобный заказ. И не кто иной, как ты, сам чуть ли не на коленях уговаривал меня согласиться на него.
Куинну показалось, что его окатили холодной водой.
— Ошибаешься, дорогая. Я старался, как мог, убедить заказчика поручить эту работу кому-нибудь другому, но он не хотел ничего слышать. Ну что ж, «кто платит, тот и заказывает музыку», мне ничего не оставалось делать, как отправиться к тебе.
Ну вот, теперь мне все стало ясно, с горечью подумала Дени. Куинн однозначно дал мне понять, что я вовсе не самый лучший дизайнер и что только необходимость заставила его обратиться ко мне. Что я о себе возомнила? Да, у меня есть парочка неплохих работ, но и они далеки от совершенства. Он абсолютно прав, а я просто самоуверенная дура! В мой магазин не войдет ни один серьезный покупатель, да и откуда он вообще здесь возьмется? Этот город населен неудачниками, зализывающими свои раны, и я, конечно, среди них. Сколько раз Ховард предлагал мне вернуться в Сидней, а я упорно отказывалась понимать, зачем это нужно.
Дени никогда не умела скрывать свои чувства, и сейчас на ее лице было написано все, о чем она думала.
О черт, что же я натворил! — обругал себя Куинн. Он попытался что-то сказать, но Дени не дала ему.
— Кто мой клиент? — быстро спросила она.
— Дени, забудь все, что я говорил. Ты — замечательный дизайнер! Все остальное — глупости!
Гордо выпрямившись, Дени спросила:
— Мне не положено знать, кто меня нанял?
Он отрицательно покачал головой:
— Нет. Извини.
Дени почувствовала, что сейчас вполне уместно спросить его о том, что мучило ее все время.
— Я делаю ожерелье не для твоей подруги?
— Никогда тебе такого не говорил, это было исключительно твое предположение.
На некоторое время ей стало легче, но вскоре она снова принялась ругать себя. Что я делаю? По иронии судьбы мы с Куинном столкнулись в Порт-Дугласе, и я тут же залезла к нему в постель. Ему было скучно и хотелось поразвлечься, ну а мне это зачем? Я просто сошла с ума. Мы знакомы меньше недели, прежде я никогда не была способна на такие подвиги. Пора кончать весь этот бардак! Мне дали заказ, и я должна его быстро сделать, не отвлекаясь на всякую ерунду!
Прошло несколько дней. Дени полностью погрузилась в работу и закончила макет ожерелья. Попутно она следила за тем, как продвигается подготовка к свадьбе Джессики и Райана. Днем она была по уши занята работой и почти не думала о Куинне.
Проблемы начинались ночью. Лежа в кровати, она долго не могла заснуть. Куинн стал ее наркотиком, и по ночам у нее происходило что-то вроде ломки. Дени боялась, что однажды не выдержит и отправится к нему в спальню. Она даже всерьез подумывала, не привязать ли ей себя к кровати.
Куинн больше не заходил к ней в мастерскую. Дени не знала, то ли у него появились какие-то срочные дела, то ли он хотел, чтобы она сама определила характер их взаимоотношений.
Как-то вечером за обедом Куинн сообщил Дени, что у Джека Ванса умерла мать и что в пятницу в Сиднее состоятся похороны.
