воспринималось как желанная возможность нанести максимальный урон его силам. Египет и теперь имел на восточном берегу канала порядка 25 расчетных бригад против 13 расчетных бригад ЦАХАЛа, он мог вывести на линию огня свыше тысячи своих танков против 750 танков израильского Южного фронта и имел заметное преимущество в плотности артиллерийских батарей, а вместе с силами, остававшимися на западном берегу канала, его превосходство было еще более ощутимым, но на этой стадии войны командование ЦАХАЛа практически не опасалось прорыва египетских войск вглубь территории Синая и строило смелые планы переброски собственных сил за Суэцкий канал, почти не придавая значения тому факту, что Египет планирует общее наступление.
Это сменившееся настроение было обусловлено многими факторами. Египет уже упустил момент наибольшей израильской уязвимости в период наступления ЦАХАЛа на сирийском фронте. Он собирался вступить в сражение, требующее умелого маневра танковыми силами, т. е. сыграть в ту игру, в которой израильтяне ощущали свое превосходство. Число танков, которыми располагало теперь израильское командование на юге, увеличилось примерно на 200 машин в сравнении с тем, что имелось у него 8 октября, во время неудачного наступления ЦАХАЛа на египетские плацдармы. Но важнее, наверное, было то, что к концу первой недели войны ЦАХАЛ вернул себе уверенность в своих силах — как в наступлении на Голанских высотах, так и в локальных сражениях с египтянами на Синае, имевших место в период с 9 по 13 октября.
Командование Южного фронта ожидало, что основные удары противника будут направлены на Тасу, вспомогательные — на Румани (по побережью Средиземного моря) и Абу-Родес (по побережью Суэцкого залива). В целях отражения этого наступления силы ЦАХАЛа в полосе Суэцкого канала были развернуты следующим образом. Первую линию обороны составили: на самом севере Синая — две механизированные бригады дивизионной группы 'Намер', которой командовал теперь Сасон Ицхаки; южнее — танковая бригада из 162-й дивизии Брена; еще южнее — две танковые бригады из 143-й дивизии Шарона; на самом южном участке — две танковые бригады 252-й дивизии, которой после гибели Авраама Мандлера командовал Кальман Маген. Эти силы включали примерно половину танков, имевшихся у ЦАХАЛа на Синае. Тактические резервы включали по одной танковой бригаде в секторах обороны 162-й и 143-й дивизии и одну механизированную бригаду в секторе обороны 252-й дивизии, в общей сложности — еще четветь от общего количества израильских танков на Синае. Маневренный резерв фронта составляли основные силы 162-й дивизии, базировавшиеся к югу от Тасы. С ними находился Брен, тогда как двумя бригадами в секторе обороны 162-й дивизии командовал его заместитель Дов Тамари. Путь наступления на юг, по побережью Суэцкого залива, прикрывал батальон десантников 35-й бригады.
Египетское наступление началось 14 октября в 6.30 утра мощным артиллерийским обстрелом израильских позиций по всему фронту и ударами египетских ВВС по основным базам ЦАХАЛа на Синае. Параллельно с этим к израильским позициям устремились танковые части противника. На севере, от Кантары в направлении Белузы и Румани, наступала 15-я отдельная танковая бригада, вооруженная танками Т-62. Южнее 24-танковая бригада возглавляла наступление египетских войск от Фирданского железнодорожного моста. Эта атака была отражена бригадой ЦАХАЛа, на вооружении которой были модифицированные танки Т-54 и Т-55, доставшиеся Израилю в качестве трофеев в Шестидневную войну. Таким образом, на линии огня здесь с обеих сторон сошлись боевые машины советского производства. Далее, южнее Исмаилии, наступление велось от северной оконечности Большого Горького озера непосредственно в направлении Тасы. Здесь египтяне атаковали двумя танковыми бригадами 21-й дивизии, имея в тактическом резерве 3-ю механизированную бригаду, но даже эта атака, совершавшаяся достаточно крупными силами, не производила впечатления согласованного дивизионного наступления.
Три указанные атаки — от Кантары, Фирдана и северной оконечности Большого Горького озера — были предприняты с плацдарма II египетской армии. Одновременно с плацдарма III египетской армии наступление велось в двух направлениях — к горным перевалам Гиди (с северного края плацдарма) и Митле (от Суэца, с южного края плацдарма). Атаку на Гиди вела 25-я отдельная танковая бригада, а на Митле через вади Маабук наступали две египетские колонны. В северной колонне шли 3-я танковая бригада, вооруженная плавучими танками ПТ-76, разведбатальон 4-й танковой дивизии и большое количество грузовиков с пехотой, боеприпасами и топливом. В южной колонне, также продвигавшейся к Митле, шли 22-я танковая бригада из состава 6-й египетской механизированной дивизии и части мотопехоты.
Египетские атаки были повсеместно отражены бригадами ЦАХАЛа, находившимися на линии непосредственного соприкосновения с противником, с минимальным использованием резервов. В одних случаях египтянам вообще не удалось вырваться за пределы своих укрепленных плацдармов, в других они были вынуждены отступить на плацдармы, не добравшись даже до Артиллерийской дороги. Их 15-я бригада потеряла около 40 танков, 24-я бригада — около 30 танков, две бригады из состава 21-й дивизии потеряли вместе около 80 танков, 25-я бригада потеряла 20 танков, но настоящий разгром постиг египтян в вади Маабук, на подступах к Митле.
Выдвижение египетских сил к перевалу Митле началось еще ночью, и в 6.30 утра их колонны были замечены с двух разных точек разведротой 401-й бригады из дивизии Кальмана Магена и отрядом десантников под командования Дорона Рубина. Параллельное продвижение двух крупных колонн бронетехники расценивалось как дивизионное усилие противника, но в действительности не было таковым — или, во всяком случае, было организовано так плохо, что, несмотря на значительную концентрацию сил на сравнительно узком участке фронта, не имело никаких преимуществ согласованного дивизионного наступления. Обнаружившая одну из колонн противника разведрота вызвала на линию огня танковый батальон 401-й бригады (ею командовал Дан Шомрон, будущий начальник израильского Генштаба), а десантники Рубина приняли бой, используя свой единственный танковый взвод, джипы с безоткатными орудиями, 88-мм минометы и противотанковые гранатометы 'Базука'. Уничтожив этими малыми силами десяток египетских танков, Рубин вызвал авиацию и дал точные ориентиры артиллеристам 252-й дивизии. Последовавшие воздушные удары штурмовиков 'Скайхок' и артиллерии оказались чрезвычайно эффективными, и начавшееся египетское отступление к 11 часам утра превратилось в неорганизованное бегство. Всего египтяне оставили в вади Маабук порядка 80 подбитых и уничтоженных танков, множество бронетранспортеров и грузовиков. Их 3-я танковая бригада была полностью уничтожена, 120 египетских солдат во главе с командиром одного из батальонов сдались в плен. ЦАХАЛ потерял в этом бою шесть своих солдат и один джип, оснащенный безоткатным орудием.
Сражение, в котором 14 октября на Синае было задействовано с обеих сторон около двух тысяч танков, считают крупнейшей танковой битвой со времен Второй мировой войны. К концу этого дня египтяне потеряли порядка 250 танков, тогда как ЦАХАЛом было потеряно до 20 единиц бронетехники. Египетские войска повсюду отступили на свои плацдармы, не выполнив ни одну из задач, которые ставились перед ними. Более того, в северном секторе израильские силы пробились к форту 'Будапешт' — единственному из опорных пунктов линии Бар-Лева, который египтянам так и не удалось захватить. Наконец, в тот же день израильские ВВС атаковали три военных аэродрома в дельте Нила, а отряд из пяти сторожевых катеров 'Дабур' под командованием Ами Аялона потопил в Суэцком заливе 19 боевых и транспортных кораблей противника.
Донесение, которое вечером 14 октября командующий Южным фронтом Хаим Бар-Лев отправил премьер-министру Голде Меир, было кратким: 'Хороший день. Наши силы воевали как в прежние времена, и то же самое можно сказать о египтянах'.
Предвоенные опасения египетского командования полностью подтвердились, причем не только в том, что касается выдвижения из зоны, прикрытой зенитными ракетами. Этот момент имел принципиальное значение в самом южном секторе египетского наступления, где израильская авиация причинила противнику основные потери. В целом же намного важнее было то, что египетские войска оказались неспособны организованно и эффективно действовать против ЦАХАЛа в маневренных танковых боях. Тщательно подготовившись к форсированию канала и к последующему удержанию плацдармов на его восточном берегу, они успешно справлялись с этими задачами, но как только им пришлось действовать в отрыве от заученной схемы, они проявили свою беспомощность. Действия их частей не были в достаточной степени согласованы, их бронемеханизированные колонны продвигались без боевого охранения по флангам, их средний и младший командный состав не проявлял тактической инициативы в меняющейся
