От стиха его шли (и шалели
От стиха его скрытно богатого),
Как прозаики — от «Шинели»...
Зарывалась его интонация
В скуку жизни, ждала горделиво
И, сработавши, как детонация,
Их стихи доводила до взрыва.
...Может, был он почти что единственным,
Самобытным по самой природе,
Но расхищен и перезаимствован,
Слышен словно бы в их переводе.
Вот какие случаются странности,
И хоть минуло меньше столетья,
Счастлив ли Иннокентий Анненский,
Никому не ответить.
1987
ПОГОДА
То колкий дождь,
То мокрый снег —
Весь день, всю ночь,
Весь год, весь век —
Ни мрак, ни свет,
А полумрак
С тьмой разных бед
И передряг.
А все равно,
Откинув спесь, —
Все, что дано,
Приму, как есть —
Весь год, весь век,
Весь день, всю ночь,
Весь мокрый снег,
Весь колкий дождь.
НИЩИЙ
Тому, кто счастия не ищет,
Обиды легче снесть.
Но даже у завзятых нищих
Есть гордость, даже честь.
Грозит, униженный, в подвале
Он городу всему:
'На молодость не подавали.
На старость не возьму'.
2001
ДЕВОЧКИ
Три девочки-баскетболистки,
Поскольку двери были низки,
Дверям отвесили поклон,
Наполнив хохотом вагон.
Нескладны, тощи, голенасты,
Ныряли будто в воду, в смех.
«Уж лучше были б коренасты» —
Подумал я, жалея всех.
Ни красота им не досталась,
ни малые ее следы,
Но в каждой бушевала радость,
Что благодарней красоты.
Свидетельствовал смех без цели,
Смех без кокетства и потуг,
Что эти дети не успели
Предать себя или подруг.
Ничто в них не было фальшиво —
Могли пуститься в пляс и вскачь
И, позабавив пассажиров,
Устроить баскетбольный матч.
… Но двери распахнулись раньше,
Неугомонный хохот сник,
С поклоном вышли великанши
И грустно стало мне без них.
2000
ГУМИЛЕВ
Три недели мытарились,
Что ни ночь, то допрос…
