чтобы задерживать вашу напарницу далее… Я ее возвращаю, хотя вы наверняка меня поймете, если голову этой прелестной девушки я все же оставлю себе на память…
– Сувенирами торгуют за углом, – сказал я и резко ударил врага мечом в спину.
Совершенно не ожидавший такого поворота событий противник взвыл и выронил Дашин ятаган. Я потянул меч на себя, но клинок необъяснимым образом застрял в теле врага, и потому, когда чужак развернулся ко мне лицом, я остался с голыми руками.
– Ты здесь?! – теперь уже не шепотом, а утробным басом заревел враг и вскинул обе руки, словно собирался вцепиться мне в лицо.
Я отскочил назад и выхватил из-за пояса сразу два метательных ножа. Отправить их в полет мне не удалось. По пальцам чужака побежали синеватые искры, и между его ладонями вспыхнула электрическая дуга. Она внезапно выгнулась в мою сторону, и мощнейший разряд отшвырнул меня метров на пять, в самые заросли густого орешника. Сознание я не потерял, но конечности реагировали на приказы мозга с большим трудом. Когда мне удалось выбраться из кустов, окровавленная спина врага мелькала далеко впереди. Я уже давно понял, что челнок с испорченным шлюз-порталом был только одним из нескольких вариантов отхода противника и где-то на краю парка, там, где он граничит с территорией космодрома, злодея поджидает спрятанный от посторонних глаз запасной корабль. Догонять ублюдка я не стал. После такого разряда передвигаться на подкашивающихся ногах я в принципе мог, но пользоваться способностью к ускорению – вряд ли. На ближайшие два часа я становился самым обычным человеком, для которого стометровка – путь в двенадцать секунд и ни десятой меньше. Для очистки совести я выстрелил вслед противнику из пистолета и даже, кажется, попал, но лазер, как я и предполагал, ему был менее вреден, чем холодная сталь.
Когда враг окончательно исчез из виду, я рухнул перед телом Даши на колени и перевернул ее на спину. Капюшон ее маскировочного костюма был разорван, да и в прочих местах прилипшая листва и грязь сделали одежду вполне различимой. Я снял свои перчатки и попытался нащупать ее пульс. Шея жены была оцарапана, а кровь, которую я обнаружил на площадке перед терминалом, сочилась скорее всего из разбитого носа. Других повреждений я не обнаружил и немного успокоился. Спустя пару минут ее веки дрогнули и слегка приоткрылись.
– Тошнит, – призналась она, с трудом шевеля губами.
– А соленого не хочется? – спросил я, вытирая с ее лица запекающуюся кровь.
– По-моему, он сломал мне нос, – игнорируя мою шутку, сказала Даша и потрогала свое лицо. – Ты его убил?
– Не знаю, – я пожал плечами. – Но меч в спине он уволок… Даст бог, сдохнет по пути в свою берлогу…
– Как ты сумел его обмануть?
– Старый трюк, – признался я. – Оставил вместо себя голограмму и, пока он на нее пялился, прополз под машинами в мертвую зону. Идти с тобой на плече ему было несколько труднее, чем мне в режиме ускорения, вот наши скорости и сравнялись. Потом он решил, что я уже не успею его нагнать, и бросил тебя, чтобы совершить последний рывок к своему кораблю. Тут я и объявился. Всадил ему в поясницу кинжал, а он ответил вольтовой дугой. Да такой, что меня до сих пор трясет…
– Он хотел меня убить? – испытующе глядя мне в глаза, спросила Даша.
– Нет, ему было некогда, – честно соврал я.
– А почему тогда вон там валяется мой ятаган?
Я отвел глаза и, сняв с ее левой руки перчатку, включил прибор инфосвязи. После удара током мои электронные приборы работать отказывались.
– Шеф, – обратился я к генералу, когда он наконец соизволил ответить, – это я…
– Слышу, – сказал Сыромятин. – Почему пользуешься общим каналом?
– Так расположились звезды, – ответил я. – Скажи Крауссу, чтобы собирал весь наш экипаж вместе с десантом и готовился к старту на борт «Адмирала».
– Ты достал врага? – перебил меня Сыромятин.
– Ранил, – ответил я. – Теперь требуется добить. Я слышал его настоящий голос и теперь знаю, где у него «лежка»…
– Понятно, – сказал генерал. – В эфире об этом помолчим. Где вас подобрать?
– Порт Лаплас-3…
– Гляди, куда вас занесло! – удивленно воскликнул Сыромятин. – Целы?
– Относительно, – признался я. – Но это мелочи. Конец связи…
– Куда мы летим? – опираясь на мое плечо, спросила Даша.
– На Мигон, – ответил я, обхватывая ее за талию и поднимая на ноги. – Идти сможешь?
– Ноги-то не переломаны, – еще раз ощупав нос, сказала она, и мы поплелись к асфальтовой дорожке, ведущей из леса прямиком к зданию космопорта.
– Что случилось? – встретил нас вопросом обеспокоенный Краусс.
Он возвышался над баргонцами, да и своими десантниками, как башня. Толпа встречающих и провожающих граждан с опаской обтекала нашу компанию по приличной дуге, и поэтому нормальная работа терминала была практически сорвана. Полицейские недовольно переговаривались с начальством, однако близко не подходили. Искать наемников, которые превратили местный телепорт в груду углей, было поздно, и потому на свой гражданский долг, который требовал помочь полиции, я махнул рукой. У нас были дела поважнее.
– Он ушел, – коротко ответил я. – Думаю, на Мигон…
На губах «краба» сначала мелькнула усмешка, но потом, видимо, вспомнив, с какой скоростью мы двигались, выбирая оружие, он снова стал предельно серьезным. Десантники окружили нас плотным кольцом, и в таком довольно угрожающем сопровождении мы прошли мимо остолбеневших служащих порта на посадочную площадку.
– Извините, что без досмотра, – улыбаясь, сказал я одной из симпатичных сотрудниц таможни, за что сразу же получил от Даши тычок под ребра.
Ее реакция меня успокоила, поскольку означала, что жена действительно скоро придет в себя…
– Почему на Мигон? – спросил меня старший офицер, когда мы добрались до челнока и, поднявшись на борт, расположились в мягких креслах.
– Кофе? – заботливо предложила Скала, отвлекая нас от беседы. – Покрепче…
– Согласен, – ответил я и улыбнулся. – С сердечными каплями…
– Так все же, почему на Мигон? – настойчиво повторил Лютер.
– Потому что враг не знал о том, что мою жену теперь, в связи с замужеством, положено называть земным именем, – ответил я. – Перед расставанием мы немного побеседовали, и он назвал ее Белкой… Теперь сопоставь факты. Злодей знает о нас немало, но знания устарели на три недели. Кто мог снабдить его такими сведениями? Тот, с кем противник встретился около месяца назад и кого он заставил рассказать о нас непозволительно много. Пользуясь этими данными, оппонент постоянно опережал нас на один шаг. Потому мы и не могли его вычислить. А теперь скажи, кого не хватает в нашей компании с тех пор, как мы начали судебный процесс?
– Даже не знаю… – Краусс задумался. – Разве что Михаила?
– Вот именно, – подтвердил я и отхлебнул глоток принесенного Скалой кофе. – Капитан Абрамов исчез на Мигоне вместе с тремя твоими разведчиками…
– Сверчков сказал, что моих ребят убили охранники Императора, – мрачно поправил меня Краусс.
– Но он ничего не рассказал об участи капитана, – добавил я. – Потому, что его бренным телом и слабоватой душонкой судьба распорядилась иначе. Я думаю, мы обнаружим предателя под куполами.
– Мне казалось, что вы друзья, – печально заметил Лютер
– Мне тоже, – ответил я. – До некоторых пор… Так же, как казалось, что я знаком с врагом. Теперь уже не кажется. Теперь я абсолютно точно знаю, кто он…
– Так что же ты молчишь?! – Краусс наклонился ко мне и заглянул в глаза. – Кто?
– Сам поймешь, – пообещал я и выразительно покосился на Скалу, которая наливала кофе другим баргонским воинам, – когда увидишь солнечные блики над его макушкой. От начищенной до блеска короны…
