против нескольких миллиардов чужаков! Несусветная чушь и полный бред, но эта затея сработала!
– С Гексагона докладывают, что дальше планета идти не сможет. Они боятся улетать слишком далеко от звезды. Можно попасть в зону искривления пространства… – сообщил начальник штаба.
– Эти ребята свою задачу выполнили, – ответил Сыромятин. – Передай им благодарность и попроси лечь в дрейф там, где они сейчас находятся, на максимально возможный отрезок времени. «Г2» и остальные – полный вперед. Приказываю провожать чужаков до границ последней населенной людьми системы. Чтоб духу их здесь больше не было!
– Есть, господин генерал!
Левиафаны разворачивались почти на сто градусов и, стремительно разгоняясь до скорости прыжка, исчезали в гиперпространстве. Я внутренне ликовал и недоумевал одновременно. Безумный план сработал. Это я видел собственными глазами, но в то же время событие выглядело настолько невероятным, что верить в редкостную удачу я отказывался наотрез. Наш план был продуктом отчаяния, а не серьезных размышлений и сработать на самом деле не мог. Однако я видел обратное и потому совершенно не понимал, в чем тут было дело. Как мог один, пусть и устрашающе огромный объект остановить стадо из семи миллиардов чужаков? Даже если предположить, что они на самом деле весьма религиозны и приняли его за божество или что-то в этом роде. Ведь, если проанализировать поведение пришельцев более тщательно, становилось понятно, что они не имели того количества мозгов, которое обеспечило бы им возможность хоть немного соображать. Этот тезис вступал в противоречие с тем фактом, что чужаки приняли Гексагон за бога, и рушил мою веру в недюжинность собственных умственных способностей. Тем не менее я все больше склонялся к неприятной правдивости этого факта, поскольку так удачно сработавший план был невыносимо натянут. Что-то пришельцев спугнуло. Что-то заставило их повернуть и оставить нас в покое. И это «что-то» было отнюдь не игрушечной планетой Гексагон.
Налицо было загадочное стечение обстоятельств, а не победа человеческого гения над дикостью пришельцев…
Факт настолько же очевидный, как то, что причиной остановки артериального кровотечения из раны шириной в ладонь не может быть пластырь для заклейки пальца. Левиафаны увидели нечто для нас пока неразличимое. Они ушли потому, что почуяли неладное. Уловили приближение чего-то страшного или неуютного.
Возможно, они даже сделали благое дело, предупредив нас своим поведением об опасности гораздо большей, чем их нашествие…
Если я был прав, то мы совершенно напрасно радовались липовой победе. Ведь она, по сути, наверняка была всего лишь удачным совпадением. Да и удачным только до тех пор, пока в пространство человеческих галактик не вошел тот, кто на самом деле так напугал пришельцев…
– Викторов, очнись, – пытаясь отогнать от себя грустные мысли, позвал я. – Мы победили!
Адмирал не отвечал. Это встревожило меня настолько сильно, что я почти забыл о сомнениях в ценности одержанной над пришельцами победы. Молчание биомеха могло означать либо смерть, либо серьезную перегрузку проводящих путей и структур мозга, отвечающих за процесс мышления или речеобразования. Такой сбой у человека мог быть обусловлен, например, кровоизлиянием, но мозг биомеха получал кислород и питательные вещества по совершенно иным каналам. Мозг биомеха вообще лишь отдаленно напоминал человеческий, хотя мыслил на основе наших психологических установок…
– Адмирал! – снова позвал я. – Не пугай меня! Если не можешь ответить при помощи голоса, то хотя бы пошли сигнал на пульт.
Ответа я так и не дождался. На пульте мигал значок подключения, и только. Правилами эксплуатации такая пониженная информативность аппаратуры была предусмотрена и не означала того, что биомех поврежден. Скорее наоборот, это говорило о его отменном здоровье. Но не мог же Викторов молчать из вредности?
– Проблемы? – поинтересовался Сон, возвращаясь в командный отсек с капитанского мостика.
– Адмирал ушел в себя, – пояснил я. – Не пойму, в чем дело…
– Давно ушел? – спросил капитан.
– Нет, но я все равно беспокоюсь. Перед тем, как замолчать, он снова ругался с духами…
– Опять эти духи, – Сон недовольно махнул рукой. – Он подвинулся рассудком, вот что я скажу.
– А если нет?
– Отчего же тогда молчит?
– А если его заставили замолчать, чтобы Адмирал больше не мог быть нам полезен?
– Тоже верно, – после недолгих колебаний согласился Сон. – Как мы поступим?
– Думаю…
– Думай побыстрее, – предупредил капитан. – Мы выступаем в составе конвоя. Сыромятин приказал гнать пришельцев до границы и, насколько возможно, далее…
– Мы никуда не пойдем, – заявил я. – Для этого у трех флотов достаточно кораблей и без «Адмирала».
– Но приказ… – начал было Сон.
– На корабли контрразведки не распространяется, – прервал его я. – Хочешь стать ловцом шпионов?
– Нет, – честно признался Сон.
– А придется, – я похлопал капитана по плечу. – Как изменился мир за последнюю неделю! Ты не находишь?
– Если не принимать во внимание, что капитан баргонского биомеха становится сотрудником земной контрразведки, то не очень, – буркнул Сон. – Куда мы направимся?
– Туда, где есть возможность войти в любой существующий в трех галактиках инфопоток и большую часть арпанетов, – ответил я. – В центр науки и информации человечества. На Симарин.
– Будем искать сведения о викторовских духах? – догадался капитан.
– Для баргонца ты неплохо соображаешь, – снисходительно ответил я.
– Так просто меня не обидеть, – спокойно ответил Сон. – Будем брать на борт десант?
– Император отдаст нам Скалу?
– Я тоже об этом думаю, – признался капитан. – Если честно – я не уверен.
– Вот именно, – согласился я с его сомнениями. – Но все равно надо попробовать…
Спустя три часа крейсер «Адмирал» получил статус и код первого корабля контрразведки Объединенных флотов и отшвартовался от причала искусственной планеты Гексагон, держа курс на ближайший портал. У самых «звездных ворот» мы подобрали небольшой абордажный катер с двумя взводами десанта. Первым командовала неизменно серьезная, но милая Скала. В заместителях у капитана гвардии, как бы совершенно случайно, оказалась лейтенант Белка. Второй взвод был сформирован из «крабов». Во главе этого грозного отряда гигантов стоял сам старший офицер Краусс. Таким образом, Сыромятин окончательно смешал представителей трех государств «в одном флаконе», и я вовсе не был уверен, что такое решение является правильным. На притирку к новым товарищам у моего прежнего экипажа было не так уж много времени, и политические соображения генерала могли серьезно помешать решению главной задачи – выявлению корней «Галактики».
6. Порт-Артур – Мигон. След
– Викторов беседует с духами? – вышедший на связь через инфопоток Краусс скептически поморщился. – Не понимаю, честно говоря, что это может означать, кроме помешательства.
– Верно, – согласился Сыромятин. – Игорь по-прежнему не в курсе проводимого нами расследования, однако он гораздо ближе нас к разгадке.
– Вы имеете в виду духов Викторова? – спросил Краусс.
– Совершенно верно, – согласился Сыромятин. – Вот посмотрите на мой набросок…
Генерал подвесил перед виртуальным гостем схему. На ней были видны несколько имен, взятых в рамки и соединенных между собой разноцветными стрелками. При первом же взгляде на схему Краусс обратил внимание на то, что в ней не упоминался Викторов.
– Где же в вашем плане Адмирал? – удивленно спросил «краб».
– Сейчас объясню, – ответил Сыромятин. – Просто дело не в Викторове. Он всего лишь исполнитель.
