Глава 10
Саре словно плеснули холодной водой в лицо или заморозили изнутри.
— Что ты сказал?
Он откинул с ее лица волосы, вглядываясь в ее глаза:
— Выходи за меня.
Волшебство рассеялось. Сара не знала, чем вызвано предложение Рейфа, но вряд ли можно полагаться на предложение, сделанное сразу после секса. Она потерлась о его бедро:
— Если ты не заметил, мы уже не раз занимались сексом, и сейчас я пытаюсь сделать так, чтобы мы сделали это еще раз.
Ее слова не возымели никакого действия.
Сара села:
— Тебе не нужно звать меня замуж, чтобы затащить к себе в постель.
— Я не за тем сделал тебе предложение четырнадцать лет назад, когда собирался уезжать из города. — Рейф тоже сел, искушая ее видом своего обнаженного тела. — И то, как ты реагируешь на мои слова, мне не льстит.
Он был прав, его вины не было в том, что она оказалась не готова к серьезным отношениям. Слишком высокими и толстыми оказались стены, которые она подсознательно возводила между ними из страха и неуверенности. И все-таки она не могла согласиться.
— Предложения, сделанные сгоряча, не вызывают доверия. — Сара встала, собрала свою одежду и бросила его трусы ему на колени. — Это слишком серьезный вопрос, чтобы подходить к нему легкомысленно.
Рейф наблюдал, прищурившись, как она одевается.
— Да, но в первый раз я предлагал тебе руку и сердце не только для того, чтобы переспать с тобой.
— Именно для этого ты и просил моей руки. — Сара надела платье и присела на край скамьи. — Я ведь поставила условие: обручальное кольцо в обмен на секс. Воздержание нас совсем измотало.
Рейф натянул штаны и сел рядом с ней:
— А мне казалось, нам даже нравится оттягивать этот момент.
Ощущение близости его горячего тела беспокоило ее так же сильно, как отголоски наслаждения, которое он подарил ей. Лучше бы они продолжали исследовать возможности их тел, чем пытались поддерживать этот неприятный разговор. Сара подписывалась на все это, чтобы в первую очередь добиться своего насчет фабрики и наконец заняться с ним сексом; матримониальных планов у нее не было. Зачем ему вообще нужно было жениться на ней? Она не припоминала, чтобы он клялся ей в вечной любви.
Сара прижалась к нему, надеясь, что ей удастся отвлечь его от скользкой темы:
— Покажи мне то, чего я еще не видела в доме.
Он переплел их пальцы, но не встал:
— Я понимаю, что тогда тебе было важно подождать до свадьбы.
Сара вдруг поняла, к чему он клонит. Нет, она не будет говорить об этом, только не сейчас, когда его запах окутывает ее с ног до головы, а тело помнит каждое прикосновение. Рука Рейфа дрогнула, предупреждая ее о том, что сейчас будет.
— Квентин был твоим первым мужчиной?
Все тело Сары затрепетало от напряжения. Она вырвала руку из пальцев Рейфа:
— Это совершенно не твое дело.
— Я никогда не отличался особенным чувством такта.
Сара резко встала, хотя ей некуда было бежать.
Рейф поднялся вслед за ней и крепко взял ее за руку:
— Хорошо, давай просто помолчим и полежим под звездами.
Сара снова отдернула руку и развернулась к Рейфу. Увидев свое отражение в его глазах, она едва узнала себя — отчаянное лицо, растрепанные волосы. У нее всегда был горячий нрав, но еще никогда в жизни он не давал о себе знать так яростно и бесконтрольно.
— Да, он был моим первым мужчиной. И он был чудесным, нежным любовником. А потом, когда он уснул… — Она задохнулась, вспоминая их первую брачную ночь. — Потом я спряталась в ванной и чуть все глаза не выплакала, потому что, каким бы идеальным мужем ни был Квентин, он не был тобой.
Рейф стоял неподвижно, только так крепко сжал кулаки, что побелели костяшки. Однако его глаза, его прекрасные голубые глаза наполнились ревностью и виной, смешанными с чем-то еще, что Сара не смогла определить или просто оказалась не готова понять и принять. Она вся трепетала, но пути назад не было.
— Все считают, мной движут эмоции, и иногда, например сейчас, это правда. Но я умею принять решение и следовать ему, я знаю, насколько это важно.
Сара судорожно вдыхала свежий горный воздух, о чем до этой минуты могла лишь мечтать; она была тронута тем, что сделал для нее Рейф, но это не вычеркивало их прошлого. Как ей поверить в то, что он не оттолкнет ее снова, если его империя окажется под ударом, если его новая жизнь потребует этого? Они совершенно по-разному смотрели на понятия «любовь» и «обязательства».
— Я любила Квентина и хотела, чтобы у нас все получилось. Ты говоришь, что любишь меня, но, когда встал перед выбором: я или твои амбиции, ты выбрал не меня. Господи, нам было всего восемнадцать! Неужели нельзя было потратить лето на аккуратное планирование своей жизни?
— Проклятье, я сделал тебе предложение!
Сара медленно покачала головой:
— Тогда я сказала тебе, что на самом деле ты не хочешь жениться на мне, и все еще верю в это. Гормоны заставили тебя сделать мне предложение. Не пытайся переписать нашу историю, не притворяйся, что это не так.
Рейф резко откинул голову назад, как будто Сара ударила его. Похоже, ей наконец удалось донести до сознания всемогущего Рейфа Кэмерона мысль, что не все можно купить. Вместе с тем ей безумно хотелось, чтобы он доказал ей ее неправоту. Он не забыл свои ошибки, он хотел строить свою будущую жизнь с ней. Да, она хотела за него замуж, но по объективным причинам.
Сара ждала, наблюдая, как Рейф мысленно выстраивает ответ. Что это будет — внимательно просчитанный ход или искреннее признание?
Тишину разорвал звонок, и Сара чуть не подпрыгнула от неожиданности. Рейф оглянулся; только тогда Сара поняла, что это его телефон, лежащий на столике.
— Ответь, — устало сказала она.
— Мы разговариваем.
Холод в его голосе отнюдь не способствовал продолжению приятной беседы. Сара взяла телефон и кинула Рейфу.
— Ответь. Наверное, это важно. — Она посмотрела на дисплей, прежде чем бросить телефон: Чейз Ларсон. — Твой… сводный брат.
Нахмурившись, Рейф нажал кнопку приема и сухо произнес:
— Надеюсь, это очень важно, брат; я страшно занят сейчас. — Послушав несколько секунд, он озабоченно взъерошил волосы рукой. — Конечно, конечно, прости. Поезжай с Эммой, я все устрою. Уже еду домой.
Он отключился, и Сару пронзило беспокойство от одного только взгляда на его встревоженное лицо. Эмма Ларсон была беременна, примерно на восьмом месяце. Сара очень хорошо знала, как легко гаснет еще толком не начавшаяся жизнь.
Рейф сунул телефон в карман:
— Нам надо вернуться, Эмму увезли в больницу. Доктор считает, что это преждевременные роды.
Рейф стоял в своем кабинете в «Кэмерон энтерпрайзес» (до недавнего времени «Уорт индастриз») и смотрел в окно. Теперь он что угодно мог сделать с Виста-дель-Мар, но вкуса победы не чувствовал: жизнь
