– А в каком тоне Анри обычно говорил об отце?
– Он осуждал его за отсутствие честолюбия. Говорил, что продавать, как он выражается, скобяной товар, в его годы – ужасно. Но тем не менее относился к родителям почтительно, особенно к матери.
– Значит, он не знал, что, по существу, Эмиль Галле был мошенником?
– Мошенником?
– Что в течение восемнадцати лет он уже не занимался продажей «скобяного товара»?
– Не может быть!
Не исключено, что она и притворялась, но в голосе ее звучало неподдельное недоумение.
– Я потрясена, комиссар! Он? С его увлечениями, смешным костюмом, ухватками бедного пенсионера?
– Итак, что вы делали в субботу днем?
– Мы с Анри гуляли. А когда расстались, он пошел к себе в гостиницу, а я столкнулась с его отцом. Потом мы снова встретились с Анри в восемь вечера и до отхода поезда немного прошлись, на сей раз по противоположному берегу.
– Вы не ходили в сторону гостиницы?
– Мы предпочитали не встречаться с его отцом.
– Вы вернулись с вокзала одна? Прошли через мост…
– И сразу же свернула налево, к пансиону «Жермен». Не люблю ходить ночью одна.
– Вы знакомы с Тибюрсом де Сент-Илэром?
– Кто это? Впервые слышу это имя… Надеюсь, комиссар, вы не подозреваете Анри? – ее лицо оживилось, но она сохраняла хладнокровие. – Я пришла к вам именно потому, что хорошо его знаю. Он много болел, стал из-за этого мрачным и мнительным. Иногда мы с ним можем молчать часами. То, что он встретил здесь своего отца, – чистая случайность. Но я понимаю, что эта случайность может показаться подозрительной. Он слишком горд, чтобы оправдываться. Не знаю, что он вам сказал… Только отвечал на вопросы? Могу поклясться, что с восьми вечера до отхода поезда мы не расставались. Он очень нервничал. Боялся, что теперь мать узнает о нашей связи: он ведь всегда ее очень уважал и предвидел, что она попытается настроить его против меня. Конечно, я уже не молоденькая девушка. Между нами разница в пять лет. И, наконец, я была его любовницей… Мне не терпится узнать, что преступник схвачен главным образом из-за Анри. Он достаточно умен, чтобы понять, что встреча с отцом неминуемо навлекает на него страшное подозрение.
Мегрэ по-прежнему смотрел на нее с удивлением. Он не понимал, почему приход Элеоноры Бурсан, надо признать, достаточно с ее стороны похвальный, оставлял его равнодушным.
Последние фразы были произнесены даже с некоторой горячностью, но и здесь она не утратила самообладания.
Мегрэ нарочно положил на стол большую фотографию Эмиля Галле, сделанную в этой комнате, когда его нашли мертвым, но взгляд молодой женщины даже не задержался на впечатляющем снимке.
– Вы ничего не обнаружили?
– Вы знаете господина Жакоба?
Она посмотрела ему прямо в глаза, словно предлагая убедиться в своей искренности.
– Ни разу не слышала о таком. Кто это? Убийца?
– Возможно! – проворчал Мегрэ, подходя к двери.
Элеонора Бурсан вышла, предварительно осведомившись:
– Вы мне позволите, комиссар, иногда приходить к вам, чтобы узнать последние новости?
– Когда вам будет угодно.
Бригадир терпеливо ждал в коридоре. Когда посетительница скрылась, он вопросительно взглянул на комиссара.
– Что вам ответили на вокзале? – спросил тот.
– Молодой человек уехал в Париж поездом в одиннадцать тридцать две. У него был обратный билет в вагон третьего класса.
– А преступление было совершено между одиннадцатью и половиной первого! – задумчиво произнес комиссар. – Если поторопиться, то отсюда до Траси-Сансера можно добраться за десять минут. Убийца мог сделать свое дело между одиннадцатью и одиннадцатью двадцатью. Если до вокзала десять минут ходу, то столько же нужно и на обратный путь. Таким образом, Галле могли убить между одиннадцатью сорока пятью и двенадцатью тридцатью, и это мог совершить некто, вернувшийся с вокзала. Только вот еще эта история с воротами! И потом, какого черта потребовалось Эмилю Галле влезать на стену?
Жандарм сел на тот же стул, где сидел раньше, и одобрительно кивал, ожидая продолжения. Но продолжения не последовало.
– Давайте выпьем аперитив, – предложил Мегрэ.
Глава 6
Встреча на стене
– По-прежнему ничего?
– Прине…
