частной юридической практикой на другом конце города. О чем Лукан, черт бы его побрал, хорошо знал!
Гидеон подумал, что ему наверняка не следует ограничиваться мелкой пакостью в отношении старшего брата, придумав что-нибудь пожестче.
— И чего же он ждет от вас, находясь вместе с Лекси в отъезде?
Джой пожала плечами:
— Ну, Лукан, казалось, был убежден, что вы не собираетесь позволять мне заниматься всеми юридическими делами в корпорации. — Она понимающе на него посмотрела. — Но, очевидно, меня это вполне устроит. Кроме того, у вас сейчас нет личного секретаря.
— Мой собственный личный секретарь…
— Теперь стал моим секретарем, — задорно напомнила она ему.
«Черт побери, ситуация все больше ухудшается!» Пока Лукан и Лекси проводят время на уединенном карибском острове, Гидеон должен жертвовать собой.
— Если вы не возражаете, то я предпочла бы разместиться в офисе личного секретаря Лукана, а не в кабинете юриста. — Джой нетерпеливо постукивала тонким каблуком по полу. — Не могли бы вы поскорее принять решение, Гидеон? Мне тяжело держать коробку!
Он разочарованно поджал губы. Не слишком ему хотелось, чтобы эта женщина оккупировала офис личного секретаря руководителя корпорации.
— Слишком поздно! — решительно объявила Джой, локтем нажимая на ручку двери офиса секретаря и входя внутрь. — Очень мило, — одобрительно пробормотала она.
Гидеон неохотно последовал за Джой в бывший офис Лекси.
— Камни, что ли, вы сюда нагрузили? — злобно пробормотал он, когда пересек комнату и поставил коробку на стол рядом с письменным столом Джой.
— Не совсем, — ответила она, открывая крышку одной из коробок и начав выгружать ее содержимое, завернутое в газету.
«Обычное барахло для украшения рабочего места», — подумал Гидеон.
Диплом о юридическом образовании. Пара фотографий в рамочке: на одной — ее родители, на другой — Стефани и Джордан в день свадьбы. Пресс-папье в форме… золотого дракона с широко разведенными крыльями, будто он собрался взлетать, и сапфировыми глазами.
— Что не так? — Джой держала пресс-папье в руках, когда Гидеон удивленно воскликнул, и повернулась, чтобы на него взглянуть. — Стефани подарила его мне, когда я получила диплом юриста.
Ее сестра-близнец всегда знала, что дракон — символ, который много значит для Джой. Золотого дракона Джой увидела во сне, когда ей было семь лет. Всякий раз, когда у нее возникали трудности — в школе или с друзьями, а особенно когда она и Стефани в десятилетнем возрасте попали в автомобильную аварию, после которой Стефани не могла ходить целых два года, — Джой вспоминала золотого дракона и мгновенно успокаивалась, зная, что все в жизни наладится.
Следовательно, куда бы она ни переезжала, этот дракон всегда был при ней.
Она решительно поставила его в центр пустого письменного стола:
— Он имеет для меня большую сентиментальную ценность.
— Если его подарила вам Стефани, то не сомневаюсь, — тихо признал Гидеон.
Джой посмотрела на хладнокровного Гидеона и спросила:
— Вы скучаете по Джордану?
Гидеон взглянул на нее озадаченно:
— Вряд ли я успел, ведь он улетел сегодня утром.
— Я имела в виду — до этого, конечно, — нетерпеливо сказала Джой. — Как долго Джордан живет в Лос-Анджелесе?
Гидеон нахмурился:
— Десять лет.
Джой плохо переносила разлуку со своей сестрой-близнецом.
— Вы скучали, когда он впервые уехал жить так далеко?
— А вы по-прежнему скучаете по Стефани?
— В этом нет ничего удивительного, Гидеон, — печально произнесла она.
Гидеон был удивлен, хотя понимал, что и не следовало бы. Только потому, что Джой постоянно над ним насмехалась, он не мог отрицать, что у нее была сильная эмоциональная связь с ее сестрой- близнецом. Такая же связь существовала между братьями-близнецами Джорданом и Гидеоном…
— Да, я очень сильно скучал по Джордану, когда он впервые отправился в Лос-Анджелес, — признался Гидеон. — Сейчас действительно стало легче, — прибавил он.
Несколько долгих минут они пристально смотрели друг на друга, словно молчаливо обменивались какими-то тщательно скрываемыми от других переживаниями.
Гидеон почувствовал, что Джой удалось заставить его ощущать себя уязвимым. Тревожный симптом.
— Дракон очень красивый, — сказал он, быстро меняя тему разговора. — Но лично я предпочитаю верить в то, что могу увидеть и потрогать руками, — прибавил он.
— Вероятно, в этом и состоит ваша проблема, — произнесла Джой, когда отвернулась, чтобы продолжать выкладывать на стол содержимое коробки.
Гидеон стиснул зубы:
— Я не знал, что у меня есть такая проблема.
Джой подняла рыжие брови, присев на край стола, отчего ее узкая юбка слегка приподнялась, представляя взору стройные ноги.
— Отсутствие воображения для вас не проблема? — спросила она.
Гидеон заставил себя не смотреть на ее ноги и сосредоточил все внимание на ее красивом лице в форме сердца.
— Я всегда формировал свои убеждения на основе холодной, суровой реальности.
— Вы имеете в виду ваши скучные, лишенные воображения убеждения? — поддразнила она его.
— Полагаю, что знаю себя достаточно хорошо, чтобы точно понимать, что я имею в виду, Джой. — Он посмотрел на нее сверху вниз.
— Нет необходимости так стараться меня в этом убедить, а то вы чуть не выскочили из своих трусов- боксеров, — тихо и провокационно сказала она.
— Трусы-боксеры? — Гидеон поморщился.
— Я просто предположила, что вы носите трусы-боксеры, — возмутилась Джой. — Кстати, я с трудом представляю вас в классических мужских трусах длиной до колен.
— Я предпочел бы не обсуждать мое нижнее белье или его отсутствие, если не возражаете, — отчеканил он и возмущенно покачал головой: — Вы действительно самая невыносимая женщина, которую я когда-либо встречал!
— Правда? — Джой одобрительно улыбнулась.
Гидеон раздраженно на нее посмотрел:
— Это не комплимент!
— Я уже поняла, — сухо сказала она. — Но я смирюсь, ведь мне оказана большая честь: хладнокровный Гидеон Сент-Клер удосужился обратить на меня взор своих аристократических карих глаз. Он не только узнал о моем существовании, но и фактически сформировал обо мне свое мнение.
Гидеон понял, что именно импульсивность этой женщины заставляет его чувствовать себя так неловко в ее компании. Он начинал нервничать от одной мысли, что она может сказать или сделать в следующую минуту.
Он поджал губы:
— И кто теперь кого оскорбляет?
— Неужели я? — непринужденно парировала она. — Но ведь у вас действительно карие глаза. И вы аристократ. Лорд Гидеон Сент-Клер, если говорить точнее, — прибавила она, будто он забыл.
Ни он, ни два брата никогда не использовали свои титулы. На самом деле большинство людей даже не подозревали о том, что Лукан — настоящий герцог Стаурбридж, а его младшие братья-близнецы имеют
