валялись на полу, и из-под юбки видны были розовые пальчики ног. Коул представил себе, как он стоит на коленях и целует эти пальчики… Он пожирал глазами крутой изгиб округлого женского бедра, тоненькую талию, которая так и просилась в его нетерпеливые объятия… и наконец вынужден был прикрыть на секунду глаза, чтобы усмирить бунт изголодавшегося по сексу тела. Желание захлестывало его.
Пора действовать. Она хочет его, он хочет ее. В чем проблема?
Но почему-то Коул медлил. В выражении лица Глэдис была такая трогательная чистота, что он боялся ее обидеть.
И тут его мысли вдруг приняли иной оборот.
Дурак ты, что ли, раздраженно подумал он. Да, Глэдис не была в сговоре с матерью. Да, сегодня ты убедился, что между нею и Дереком ничего нет. Но существуют и другие факты: она пошла на поводу у своего честолюбия и продалась Джерри, словно дешевая проститутка!
Пестрая облезлая кошка потерлась о его ноги. Это была типичная представительница племени бездомных, а значит, подопечная Глэдис, усмехнулся Коул.
Он нагнулся, чтобы погладить животное, и вдруг осознал, что честолюбие Глэдис можно использовать в своих целях. Он сможет получить то, что хочет, причем с минимальными затратами — дом, детей и отличный секс… Да и она не останется внакладе.
Кошка громко заурчала от удовольствия.
Как легко ублажить животное! — Коул взял кошку на руки и почесал ей за ухом. Что ему нужно? Пища, кров и внимание, вот и все!
Интересно все-таки, чему улыбалась Глэдис?..
Не заходя в гостиную, он прошел на кухню, и усадил кошку на стул. Сердце его громко стучало.
Из духовки пахло чем-то вкусным. Он заглянул туда, осторожно вытащил огромный пирог и дрожащими от волнения руками отрезал себе щедрый кусок.
В дверях появилось настороженное лицо Глэдис.
— Надеюсь, ты не возражаешь? — Коул кивнул на пирог и отправил в рот очередной кусок.
Она холодно посмотрела на него.
— Я оставила это для тебя.
Коул слегка нахмурился. Его расчет на то, что Глэдис будет настроена дружелюбно, не оправдался. Она продолжала стоять за дверью, готовая в любой момент скрыться.
— Полагаешь, я способен бросить недоеденный пирог с курятиной, чтобы изнасиловать тебя? — сухо поинтересовался он.
Она вспыхнула и честно ответила:
— Я… боюсь тебя.
Коул вздрогнул.
— Боишься? Да я не способен тронуть и волоска на твоей голове!
— Ну… Просто тебя так долго не было… и я подумала, что ты напился, — пояснила она, все еще с опаской изучая его лицо.
Он расслабился. Значит дело не в нем. Это все призраки из ее прошлого. Что же за жизнь была у нее с Джерри!.. — разозлился Коул.
Видимо, гнев отразился на его лице, потому что Глэдис испуганно отпрянула.
— Не пугайся, — успокоил ее он. — Я зол на Джерри, а не на тебя. Представляю, как тебе с ним досталось.
Увидев выражение ее глаз, Коул едва нашел в себе силы сдержаться. Его обуревали противоречивые чувства — ненависть к брату и желание утешить несчастную, запуганную Глэдис.
— С тех пор я держусь подальше от пьяниц, — тихо сказала она. — Даже от тех, кто кажется веселым и добрым. Ничего не могу с этим поделать.
— Клянусь, у меня во рту и капли не было! — горячо воскликнул Коул.
Он видел, что она ему не верит. В ее огромных глазах застыла тревога.
Боже, до какого же состояния довел эту женщину Джерри! Как же ее успокоить?
Для начала Коул тепло улыбнулся и весело сказал:
— Теперь моя очередь представить доказательства. Как же мне убедить тебя? Может, начертим на полу черту и я по ней пройду? Или лучше прочитать тебе наизусть первый том «Основ международного права»? А хочешь, я без запинки произнесу какую-нибудь скороговорку?
Глэдис нервно улыбнулась, и в ее глазах промелькнула робкая надежда. Коул понял, что ей очень хочется поверить ему.
— Мне не удавалось сделать это даже в трезвом состоянии, — призналась она.
Он засмеялся.
— Ты убедилась, что я не пьян? Хочешь, дыхну на тебя?
— Нет! — вырвалось у нее.
А он уже представил себе, как прижимается к ее шее губами, вдыхая нежный запах шелковистой кожи…
— Я верю тебе! — поспешно добавила она.
— Значит, я оправдан, — удовлетворенно заметил Коул. — Теперь мы можем поговорить, или ты так и будешь прятаться за дверью?
Глэдис смущенно вошла в кухню. Коул едва сдерживал желание схватить ее в объятия и прижать к себе. Он опустил глаза и погладил кошку.
— Это одна из твоих воспитанниц?
— Да. Когда я подобрала ее, она была такая несчастная и голодная!..
Глэдис сделала шаг вперед, и Коул опять напрягся. К счастью для него, она вовремя остановилась.
— У Пусси была сломана лапа, и она страшно одичала. Удивительно, что она подпустила тебя к себе.
— Видимо, она чувствует, что я не причиню ей вреда.
Глэдис как-то странно посмотрела на него и отвернулась, а потом взяла тряпку и стала протирать безупречно чистую плиту.
Золотистый цвет платья придавал ее коже теплый оттенок, мягкая ткань струилась, обрисовывая соблазнительную фигуру…
Коул с трудом перевел дыхание.
— Отличный пирог, — сказал он. — Мясо такое нежное, прямо тает во рту.
— Кажется, я тоже проголодалась. Сегодня не ужинала, — проговорила Глэдис и, положив кусок пирога на тарелку, уселась напротив. Решившись поднять глаза, она заметила, что Коул жадным взглядом окинул ее фигуру.
— Соблюдаешь диету? Не стоит, ты и так хороша.
Она покраснела.
— Нет, я не стремлюсь похудеть. Просто немного волновалась о тебе, — призналась она.
Рука ее задрожала, и он порывисто потянулся к ней.
— Почему?
— Я… ты… Ты ушел так внезапно, и я вспомнила, как это уже было однажды… Ну, ты был тогда очень расстроен. Я решила, что сказала или сделала что-то не то.
— Мне просто нужно было подумать, — успокоил ее Коул. — Я всегда поступаю так в трудных ситуациях. Когда мать потребовала у отца развода, я ушел. Потому что мне необходимо было осмыслить все это.
— Понимаю. — Глэдис помолчала и добавила: — Причиной твоего горя была моя мать.
— Но не ты! — с горячностью возразил он. — Если бы только отец не пошел тогда меня искать! Он же знал, что со мной ничего не случится…
— Но он все же пошел, — грустно прошептала Глэдис.
— Думаю, это был просто предлог, чтобы уйти из дома. Руфус чувствовал свою вину перед женой.
