Моя сестра умеет в непринуждённой манере высказать философскую мысль, одна из черт которая очаровала Константина во времена его ухаживаний за Ольгой.
— Эмили и Натали, похоже, теперь разделяют твоё мнение, — ответила я.
К моему удивлению, наш печальный опыт очень заинтересовал Константина.
— Значит, духа звали Марк, — задумался он, — и он полюбил Натали...
— Да, — ответила я, не понимая о чём речь.
— Двадцать лет назад в близлежащей усадьбе двое влюблённых покончили жизнь самоубийством, их звали Марк и Натали... Возможно, их убили, — пояснил он, — вчера вечером я был в гостях у Лужицкой... Её подопечная Валенька Сорокина напомнила об этой трагедии...
— Ладно, прошу тебя, — перебила Ольга, заметив тень испуга на моём лице, — к вам мог явиться Марк из средневековья и даже сам Марк Антоний [2], решивший сделать комплимент очаровательной Натали...
Мы не могли с ней поспорить, невозможно теперь узнать, какой именно Марк явился нам.
...И снова неприятное видение промелькнуло перед моим взором. Ночная прохлада... свет луны в окне... Валенька в лёгком белом платье стоит у открытого окна... Темнота... девушка лежит на полу с кровавой раной у виска...
Я решила не рассказывать об этом видении в присутствии Ольги, и поговорить с Константином наедине, вспомнилось и видение смерти Голованова. Мои видения вызывают у Ольги беспокойство за моё физическое здоровье, слишком много волнений я испытываю, когда предвижу смерть.
Сегодня мы с супругой провели вечер у вдовы Лужицкой. Мы не были с ней дружны, но были знакомы, поэтому Ольга посоветовала мне принять приглашение дабы не давать повода для возможной ссоры. По правде сказать, мы приняли это приглашение, не надеясь на приятный вечер. Лужицкая прослыла одной из наискучнейших особ водяного общества, единственным из достоинств которой было прекрасное умение играть в карты.
Лужицкая приехала на воды вместе со своей подопечной Валенкой Сорокиной, опекуншей которой стала после смерти её матери, своей кузины. Вдова Лужицкая оказалась самой близкой родственницей девушки, обладавшей наилучшей репутацией. Трудно поверить в то, что в юности эта чопорная дама слыла очень легкомысленной. Между опекуншей и подопечной были ровные отношения, Валенька её слушалась, а Лужицкая старалась в пределах возможного не ограничивать её свободу. Валенька Сорокина была наследницей солидного родительского состояния, которое, согласно завещанию, должна была получить в придание при замужестве, когда более не будет нуждаться в опеке.
Помимо меня и Ольги среди гостей были Семён Боровиков со своим сыном, претендовавшего на роль женила Валеньки. Господин Боровиков, солидный мужчина, на каждом балу или собрании постоянно бросал на сына суровые взгляды. Его строгость у многих вызывала удивление, поскольку, если верить словам его приятелей, в юности Степан Боровиков снискал себе славу гуляки и волокиты, для которого, казалось, правил приличия не существовало. Однажды он был выставлен из какого-то провинциального театра за непристойное поведение.
Алексей Боровиков сумел избежать подобной славы, или благодаря непонятной строгости отца, грозившегося лишить его содержания за любую провинность, или из-за природного спокойствия. Его трогательные ухаживания за барышнями никогда не выходили за порог допустимого, а его репутация как одного из самых добропорядочных светских юношей вызывала умиление отцов и матерей дочерей на выданье.
Другим гостем стал полковник Желков, принадлежавший к числу любителей изводить общество байками о своей воинской юности. К таким я давно успел привыкнуть и считаю их самыми безобидными представителями водяного общества.
С некоторым опозданием пришла баронесса Шпёкен, постоянно жалующаяся на слабое здоровье, впрочем, как и её супруг, пожелавший провести вечер дома. Опять же по воспоминаниям знакомых её юности, она всегда сетовала на слабое здоровье. Она любила книжки печальной тематики и всегда жила в ожидании скорой кончины от чахотки, которой, как сказал доктор Майер, у неё отродясь не было. Действительно, баронесса, крупная румяная дама производила впечатление пышущей здоровьем особы.
Когда лакей впустил нас в прихожую, к нам сразу же подошла Валенька.
— Это я настояла, чтобы вы пришли, — шепнула она, испугано оглядевшись по сторонам.
Мы прошли в гостиную, где должен был пройти вечер, на котором мы сразу же почувствовали себя лишними. Судя по всему, мы попали на встречу старых приятелей: Лужицкая, Желков, Боровиков, Шпёкен - когда-то они были компанией молодёжи, любившей совместные прогулки и пикники. Они приезжали на воды, когда Пятигорск не был городом и именовался Горячими Водами. В те годы в этой местности ещё не было гостиниц и рестораций, и господа гостили у родственников - обладателей усадьб в окрестностях источника. Между старыми приятелями быстро завязался разговор о проделках их юности. Сколько лет прошло? Примерно, двадцать...
Сорокина и Боровиков-младший не упустили момента устроиться в креслах рядом друг с другом. Я недоумевал, почему Валенька настояла на том, чтобы мы пришли. Мы были, явно, ненужными в этой сплочённой компании.
— А вы не забыли, что сегодня день смерти Марка Ильинского и Натали Куликовой? - вдруг напомнила Сорокина. - Надо бы помянуть усопших!
Весёлая болтовня вдруг стихла.
— Не могу понять, почему они покончили жизнь самоубийством? - произнесла Лужицкая. - История Ромео и Джульетты...
— А было ли это самоубийство? - заметил полковник.
— Если это не самоубийство, то каждый из вас - подозреваемый! - произнесла Валенька наигранно-игривым тоном.
— Дорогая, прекрати! - одёрнула её опекунша.
— Да, поговорим о моём замужестве! - опомнилась Валенька.
— Верно, — согласился Боровиков, — вот мой сын давно сватается, не вижу причин откладывать помолвку!
— Спешка в этом деле неуместна! - возразила Лужицкая.
Постепенно разговор вернулся к былой непринуждённости. И мы, воспользовавшись моментом, покинули общество. Похоже, Валенька решила напомнить о забытом убийстве? Зачем?
Следующей ночью Валенька Сорокина была найдена мёртвой в своей комнате, о чём сообщил перепуганный слуга, посланный Лужицкой. Эту ночь я и Ольга решили провести в ресторации, поэтому узнал о смерти барышни одним из первых. Я взглянул на часы, было полтретьего ночи.
Как сказал доктор Майер, отправившийся засвидетельствовать смерть:
— Мы вошли в комнату около трёх часов ночи, тело уже холодное и начало коченеть. Значит, барышня умерла примерно три часа назад... входит, около полуночи.
— Я вошла в комнату в два часа ночи и нашла её, — всхлипывала Лужицкая, — я ничего не трогала... Ох, где она только оружие разыскала?
Я обошёл комнату, окно было закрыто и задёрнуто занавесками. Мой взгляд снова упал на мёртвое тело... и 'дамский' итальянский пистолет в маленькой руке.
