Штарк была привлекательной девушкой, но Блэр в действительности не интересовалась ей. Возможно, потому что догадывалась, что Штарк не была лесбиянкой. А Блэр с юного возраста уяснила, что с натуралками лучше не связываться. Но, проведя четыре дня в трехкомнатном номере, рядом с женщиной по имени Кэм, которая могла без малейшего усилия завести ее и точно с такой же легкостью отвергнуть, Блэр решила со скуки попытаться соблазнить эту хорошенькую и свеженькую Штарк.
— Судя по всему, пакет к вашей двери положил один из уборщиков, работающих в здании. Какой-то мальчишка дал ему десять долларов за это. Скорее всего, наш преследователь использовал мальчика как передаточное звено, чтобы самому остаться неузнанным. И мы не сможем установить его личность.
— Так я могу поехать домой? – спросила Блэр. У нее были смешанные чувства. Ей до смерти надоело сидеть в этом номере, где вокруг постоянно были какие-то люди, и не было возможности поработать. И в то же время Кэм почти всегда была рядом. Когда ей нужно было поспать, ее место занимало несколько других агентов. Блэр привыкла к ее присутствию. Кэм была рядом, когда она просыпалась и когда ложилась спать. А днем они разговаривали, читали и просто молчали вместе. Так близко Блэр ни с кем не была со школы.
— Да, но думаю, лучше всего вам сейчас куда-нибудь уехать за пределы города.
— Мы с Дианой как-то говорили, что неплохо было бы покататься на лыжах. Наверно, сейчас самое подходящее время. Я позвоню ей и организую все на эти выходные.
Кэм кивнула в знак согласия.
— Да, идея хорошая. Правда, эти выходные, пожалуй, слишком скоро, потому что мне нужно проработать детали охраны.
— Вы можете сделать это в самолете, — сказала Блэр с ноткой раздражения в голосе. Она не привыкла менять свои планы или откладывать их, чтобы подстроиться к своей службе охраны.
— Могу я напомнить вам о нашем соглашении? – спокойно сказала Кэм.
— По-моему, мы договаривались о том, что я не буду бегать от ваших агентов, — подчеркнуто сказала Блэр.
— На самом деле, я думала, что вы согласились сотрудничать с нами, ну и не бегать от нас тоже, — ответила Кэм.
Блэр заметила быструю улыбку, осветившую прекрасные черты лица Кэм, и невольно рассмеялась сама.
— В следующий раз надо будет все записать, – пробормотала она. – Как насчет того, чтобы обсудить детали сегодня за ужином?
Кэм кивнула, понимая, что Блэр обошла ее, но продемонстрировала готовность к сотрудничеству.
— Хорошо, — сказала Кэм. Она уже развернулась уходить, но потом добавила: — Для нескольких моих людей это первое серьезное задание. Им не пойдет на пользу, если мне придется перевести их на другую службу.
— И почему же вам вдруг придется это сделать? – с подозрением спросила Блэр.
— Если кто-нибудь из них скомпрометирует свою объективность, скажем, 'дружбой' с вами, к примеру.
— А за себя не боитесь? – сердито сказала Блэр. Что за дело было Робертс, с кем она проводит время, если это никому не мешало. Ну даже если бы и мешало, что с того? Блэр ненавидела, когда ей диктуют условия!
— Ну я ведь не новичок, мисс Пауэлл, — ровным голосом ответила Кэм и ушла.
Блэр смотрела ей в след, кипя от злости. Если она захочет переспать с Паулой Штарк прямо в вестибюле отеля – она это сделает, черт возьми! Может, Кэмерон Робертс и контролирует себя, но она никогда не будет контролировать то, что относится к ее, Блэр, жизни.
Они не виделись до вечера. В полседьмого в дверь квартиры Блэр позвонили.
— Давайте прогуляемся, — вместо приветствия сказала Блэр. Как обычно, Кэм прекрасно выглядела в спортивном пиджаке цвета хаки и полинявших джинсах.
— Хорошо, — согласилась Кэм. Она вошла за Блэр в лифт, обратив внимание на то, что волосы Блэр были распущены и уложены, а шелковый пиджак и брюки с широкими штанинами подчеркивали ее стройность.
Блэр шла грациозно и уверенно, и Кэм знала, что это потому, что Блэр идет ужинать не как дочь президента, а как обычная 25-летняя женщина. На мгновение Кэм пожалела о своей работе в качестве коммандера. Как бы ей хотелось просто наслаждаться ужином в компании с красивой женщиной. Но она не могла. Даже если Блэр могла забыть или пытаться забыть кто она с помощью алкоголя и непрекращающихся сексуальных подвигов, Кэмерон этого забыть не могла. Неважно, какой себя Блэр показывала внешнему миру, Кэм знала, что она была сложной, многослойной личностью, которую она поклялась защищать. И все же она предвкушала этот ужин с таким чувством, которое не посещало ее уже давно.
Когда лифт остановился и двери открылись, Блэр положила руку на предплечье Кэм.
— Я не хочу, чтобы остальные пошли с нами, — настойчиво сказала она. Почти незнакомые люди постоянно наблюдали за ней. Поэтому пусть несколько часов, но ей хотелось провести их без надзора и просто пообедать с женщиной.
— Я знаю, что не хотите, – тихо ответила Кэм, – и знаю почему. Но мы не можем пойти одни. Не сейчас, особенно так скоро после появления этой посылки. Я скажу им держаться на расстоянии.
— Это не то.
— Я знаю, что не то. Поверьте мне, если бы я могла что-то изменить, я бы изменила.
Блэр провела рукой по рукаву пиджака Кэмерон, на миг коснувшись пальцами тыльной стороны ее ладони. В голосе Кэм она почувствовала искренность.
— Спасибо, — сказала Блэр.
Кэмерон шепнула несколько слов в микрофон, вышла из лифта и подала Блэр руку. Она не была уверена в том, что это хорошая идея, но у нее было такое чувство, что не пойди она Блэр на уступку, она могла потерять все шансы на сотрудничество с ее стороны. На самом деле Кэм не хотелось больше держать Блэр в клетке. Ведь это продолжалось не только последние четыре дня, а последние пятнадцать лет.
Когда они вышли на улицу и вдохнули свежий и холодный воздух раннего вечера, Кэм поняла, как ей хотелось доставить Блэр эти мгновения удовольствия. У Кэм перехватило дыхание от удивления, когда Блэр взяла ее за руку, потому что за ними наблюдали, по крайней мере, три агента.
— Я не думала, что вы боитесь слухов, коммандер, — поддразнила ее Блэр.
— Я опасаюсь не слухов, а вашего отца, — сухо ответила Кэм.
Агенты рассредоточились за ними в толпе, держась на расстоянии трех метров. Они переглянулись друг с другом, не понимая, что так рассмешило Блэр Пауэлл.
— Думаю, это можно устроить, — сказала Кэм, откинувшись на спинку стула. Она с удовольствием отдыхала после неторопливого и спокойного ужина в небольшом ресторане на Четвертой стрит в Вест- Вилладж. Они с Блэр сидели за столиком на двоих перед большим камином. Сначала Блэр предложила столик перед широким окном, но Кэм вежливо отвергла этот вариант, предложив сесть туда, где Блэр была не столь на виду. Кэм потягивала эспрессо, Блэр допивала коньяк.
Блэр тихо рассмеялась. Впервые ее не раздражало то, что ей пришлось обсудить свои планы с начальником ее охраны. Даже она была должна признать, что опасения Кэм не были безосновательными.
— Я рада, что вы согласились, — сказала Блэр. Она не спеша пила крепкий коньяк и изучала Кэм. Два часа они говорили об искусстве, обсуждали европейские города, которые понравились им больше всего, а также сравнивали различные боевые искусства. Они не говорили о политике, о преследователе Блэр и о личной жизни. Их ужин был очень похож на первое свидание, наполненное предвкушением узнавания нового человека. Блэр не позволяла реальности разрушить эту иллюзию. Она сама себя не узнавала. Наконец, она поняла, что исчез постоянный ее спутник – еле сдерживаемый гнев. Это было уже пугающим признаком. Если она позволит себе привыкнуть к этому чувству, то пустота и разочарование жизнью разрушат ее. Она чувствовала, что Кэм смотрит на нее. Кэмерон могла смотреть так, будто кроме них вокруг
