«кадиллака», выругавшись, когда мельком глянул на даты: их следовало выбросить давным-давно. Если Кэндис их увидела бы, то уже не поверила, будто он вообще не читает газет. А он и в самом деле почти не читал — с тех самых пор, как, развернув номер, обнаружил в нем гнусную статью о своем отце, полную смачных подробностей.
Что сказала бы Кэндис, узнав, что дедушка ее ребенка занимался контрабандой спиртного? О, Драммонд Хайд владел и вполне законными и прибыльными предприятиями, но они служили только прикрытием для главного промысла — подпольной торговли наркотиками. И хотя правительство стремилось лишить его нелегальных доходов, Драммонду удалось отмыть деньги и оставить после себя значительное состояние.
Его наследство. Как будто Остин мог прикоснуться к этим деньгам без тошнотворного отвращения.
Он захлопнул дверцу автомобиля и вернулся к работе, не желая слишком долго предаваться воспоминаниям о том, что предпочел бы забыть навсегда. Сделал зарубку в памяти: убрать газеты до того, как миссис Мерриуэзер может их обнаружить.
Он бросил игрушечного котенка в багажное отделение пикапа — к валявшимся там другим случайным вещам, порой весьма странным, потом поднял ящик с кистями. Окинул взглядом гараж, подыскивая место, куда можно было бы временно приткнуть ящик. А, вон там подходящий темный уголок. Остин отнес туда ящик, опустил на пол и вернулся к машине. Сиденье стало относительно чистым, зато пол по бортам пикапа был чуть не по колено завален упаковками из-под готовой еды, бумажными стаканчиками и другим мусором.
— Так вот вы где. Мешки оказались не там, где вы сказали, но я хорошенько поискала и нашла. Надеюсь, вы не в претензии.
Остин обернулся и решил, что она могла бы искать как и где угодно, если после этого станет улыбаться ему так, как сейчас. Втягивая ноздрями изысканный и возбуждающий аромат ее духов, он взял у Кэндис мешок и принялся заталкивать туда мусор. Вскоре показались черные резиновые маты на полу пикапа. Может, Кэндис не обратит внимания на липкие пятна кока-колы, которую он пролил вчера? Закончив возню, Остин отступил в сторону и сделал широкий приглашающий жест со словами:
— Карета подана.
Кэндис помедлила, заглянула в машину.
— А где же ремни безопасности?
Лихорадочно пытаясь припомнить, имеются ли вообще в таких машинах эти проклятые ремни, Остин начал шарить вокруг сидений. Пальцы его на что-то наткнулись. С торжествующей улыбкой он вытащил на свет Божий это «что-то», и оно оказалось окаменевшим гамбургером, а вовсе не пряжкой ремня. Какого дьявола…
— Ну как, нашли? — прозвучал у него за спиной вопрос Кэндис, полный веселого любопытства.
— А, нет, пока не нашел.
Загородив от нее машину широкой спиной, Остин обдумывал, куда бы засунуть гамбургер. Мешок с мусором он до этого поставил на пол гаража позади Кэндис, так что это место отпадало, если он не хотел, чтобы Кэндис убедилась, какой он неряха.
А он по совершенно необъяснимой причине этого не хотел.
Со все возрастающим отчаянием Остин открыл ящичек для перчаток, в просторечии именуемый бардачком, и тотчас в ужасе его захлопнул. Ящичек для перчаток — не лучшее место для хранения пончиков в шоколадной глазури, особенно в теплую погоду.
Остин пришел к выводу, что существует единственное решение проблемы. Он сунул гамбургер под рубашку и спиной вперед выбрался из пикапа.
— Позвольте мне отнять у вас еще минуту времени. Хочу переменить рубашку, эту я чем-то испачкал.
Кэндис собиралась что-то спросить, но он не стал дожидаться ее вопроса, взлетел по лестнице в свое логово и переоделся в рекордное время. Ко времени его возвращения Кэндис успела найти ремень безопасности и на месте для пассажира, и на месте для водителя. Она выглядела такой обрадованной, что Остин вынужден был подавить острое желание поцеловать ее в губы, изогнутые в улыбке.
С другой стороны, почему он должен его подавлять?
Кэндис задохнулась, когда его губы на короткое мгновение коснулись ее губ. Подмигнув, Остин обошел пикап и устроился на водительском сиденье. Посмотрел на Кэндис с виноватым видом, но было ясно — он ничуть не жалеет о том, что поцеловал ее.
— Простите, что заставил вас ждать.
— Ничего страшного.
Слова Кэндис прозвучали искренне, и Остин был этому рад. Он включил мотор и осторожно вывел «додж» из узкого промежутка между «роллс-ройсом» и «кадиллаком». Скоро они уже катили по подъездной дорожке. Остин опустил стекло и с удовольствием вдохнул прохладный воздух. День выдался облачный, но это не портило ему настроения.
— Так куда же мы направляемся?
— Вы имеете в виду, куда сначала? — Остин глянул в зеркало заднего вида, чувствуя себя тем свободнее, чем меньшим казался дом; до сих пор он даже не осознавал, насколько давило его сидение взаперти; трудно даже представить, как тяжело это было для Кэндис. — Наша первая остановка — у «Кей- марта» [4].
— Вот как?
Остин отвернулся, пряча усмешку.
— Да. Это магазин, где торгуют со скидкой.
— Я знаю, что это за магазин, — сдержанно отозвалась Кэндис. — Когда-то я там покупала.
«Недолгое время, — подумал Остин. — Потом ее муж приобрел целую сеть магазинов одежды, и больше не было необходимости подыскивать товары где-то еще».
Они ехали молча до тех пор, пока машина не свернула на оживленную дорогу к стоянке возле магазина.
— Оставайтесь в машине, — велел Остин. — Я очень скоро вернусь.
— Но…
— Один момент.
Остину понадобилось несколько больше времени, чем один момент, чтобы выбрать нечто ярко-розовое и светло-желтое. Быстренько заглянув в бумажник, он добавил простые белые теннисные туфди и пару носков. И не смог удержаться от улыбки, вообразив выражение лица Кэндис.
Сегодня, он готов был в этом поклясться, Кэндис Вансдейл никто не узнает.
Глава 8
Кэндис старалась сохранить серьезный вид, когда извлекла из фирменного пластикового пакета нечто ярко-розовое.
Она очень старалась, так как Остин наблюдал за ней с торжественно-напряженным выражением лица. Ей вовсе не хотелось задеть чувства столь обаятельного человека. Но все-таки у нее вырвался предательский смешок. Потом еще один. Первый она замаскировала кашлем, но не второй, не третий и не четвертый. Кэндис пригнулась и закрыла лицо ладонями, обуреваемая неудержимым хохотом.
— Что-нибудь забавное? — надулся Остин.
Кэндис мгновенно стала серьезной.
— Вы… вы в самом деле хотите, чтобы я это надела?
— А вы хотите повеселиться?
В глазах Остина вспыхнули искорки, а губы медленно сложились в улыбку. Кэндис выпрямилась на сиденье.
— Вы! Вы считаете, что я… что вы… о!
Она достала из пакета теннисную туфлю и запустила ею в Остина. Не попала — туфелька ударилась о стекло и упала Остину на колени. Он рассмеялся низким, хрипловатым смехом, от которого у Кэндис дрожь прошла по спине. Он продолжал смеяться, выезжая со стоянки на дорогу.
— Переоденьтесь, ладно? У нас в запасе пятнадцать минут, пока мы доедем до «Клайда».
— Кто такой Клайд и… — Кэндис сделала паузу, поскольку до нее дошел ошеломительный смысл слов
