– Эт ты о ком? – насторожился Родерик.
– О принцессе Биацке, о ком же еще.
Родерик поскреб щетину и спросил:
– Думаешь про похищение ейное с ней побеседовать?
– Вот именно.
– Можно, конечно… Хотя чего путного от девки услышать можно? Пусть даже и от прынцессы.
– Вот это мы завтра и узнаем, – сказал Дэвид. – А сейчас – спокойной ночи. Устал я, спать хочу.
– Ну, будь здрав. – И Родерик поднялся, чтобы уйти…
Они не слышали, как человек с тонкими усиками, чем-то напоминавший крысу, очень осторожно отодвинул голову от замочной скважины и буквально на цыпочках побежал по коридору прочь от апартаментов чужеземного колдуна Дэвида Брендома…
После завтрака, сообщив распорядителю слуг, чтобы с нынешнего дня ужин ему подавали в комнату, Дэвид зашел в ближайший закуток во дворце, убедился, что его никто не видит, и зачитал заклятие невидимости. Расспросы о Биацке могли вызвать у короля – и уж тем более у графа Маркмана – нездоровое любопытство. Даже если их и познакомят официально, наедине с принцессой поговорить не удастся, это было ясно как день.
Найти комнату принцессы оказалось не так-то легко, особенно если учесть, что Дэвид и понятия не имел ни как выглядит Биацка, ни где расположены ее апартаменты. Пришлось отловить слугу и провести сеанс гипноза. Расспрошенный и тут же забывший обо всем слуга побежал по своим делам, а Дэвид поднялся в донжон, миновал один караул, затем второй, вытер ноги о половичок перед дверью и вошел в комнату принцессы.
Принцесса, как и положено приличной девушке, в свободное время занималась вышивкой. Судя по всему, она задумала монументальное полотно – то ли гобелен, то ли знамя – и в данный момент находилась в самом начале работы. К счастью, в комнате она была одна. Оглянулась на скрип открывающейся двери и удивленно подняла брови, никого не увидев.
Дэвид несколько секунда рассматривал ее.
Это была невысокая худенькая девушка лет семнадцати максимум. Она была по-своему красива… конечно, только с точки зрения тех, кому нравятся тощие девицы. С утра не причесывалась, тусклые золотистые волосы были заколоты кое-как на затылке. На лице было несколько веснушек. Не слишком богатое платье – так, удобный домашний наряд. Мягкие тапочки. Вообще, она не была похожа на принцессу. «Впрочем, – подумал Дэвид. – Ее папаша тоже на короля не похож».
Он щелкнул пальцами и сделался видимым. Принцесса, которая уже начала подниматься на ноги, чтобы выяснить, почему дверь в ее комнату так странно себя ведет, ахнула и упала обратно на стул. Она прижала ладони к подбородку и сейчас еще больше стала похожа на обычную тощую девчонку… перепуганную тощую девчонку. Глаза у нее округлились до такой степени, что Дэвид, смутившись, едва удержался от того, чтобы проверить, не расстегнута ли у него ширинка. Впечатление он произвел мощное, что и говорить…
– Не пугайтесь, – сказал он успокаивающе. – Я вам ничего не сделаю. Я хочу с вами поговорить. Меня зовут Дэвид Брендом… Можно сказать, я уже почти что придворный маг вашего отца…
Биацка вдруг спрятала лицо в ладонях и заплакала.
Дэвид удивился. Может, он не вовремя?.. Может, он ее слишком сильно напугал?.. Он открыл дверь, чтобы уйти… потом закрыл.
– Эээ… Принцесса?..
– Уйдите! – шмыгая носом, всхлипнула принцесса. – Слышите, уйдите!.. Вы, мерзкий, отвратительный, ничтожный колдунишка!
У Дэвида от удивления отвисла челюсть.
– Уйдите! Я ненавижу вас!.. – сквозь слезы воскликнула принцесса. – Я… я… я вас проклинаю!.. вот так!..
– Что я вам сделал?!.
– Вы?.. Вы еще спрашиваете?.. Уходите!.. Ну же, уходите!
Видя, что он и не собирается повиноваться, Биацка от бессильного гнева с каким-то трогательным, почти детским отчаянием топнула ножкой.
– Мы с вами даже не знакомы, – растерянно произнес Дэвид.
– Ну и что?!.. Разве помешало вам это разрушить всю мою жизнь!..
– О чем вы?!
Биацка вытерла слезы, шмыгнула носом и хрипло сказала:
– Я не желаю с вами разговаривать.
– Ну уж нет! – уперся Дэвид. – Я отсюда так просто не уйду!
– А я закричу!
– Кричите.
Он блефовал, но она, похоже, тоже – поскольку кричать принцесса не стала, а лишь поджала губки и прищурила глазки. Судя по всему, это выражение лица должно было обозначать крайнюю степень гнева вперемешку с презрением.
– Так и будете тут стоять?
– Так и буду.
– Да что вам еще от меня надо?! – крикнула Биацка и заплакала снова, на этот раз громко, навзрыд. Дэвид поспешно окружил комнату звукоизолирующим заклятием.
Дождавшись, пока принцесса немного успокоится, он взял свободный стул и сел напротив.
– Давайте поговорим. Чем я вас обидел?
– Будто бы вы сами не знаете!..
– Я ничего не знаю. Впрочем, я, кажется, догадываюсь… Герцог – очень обаятельный человек. Красивый, сильный… Говорить умеет красноречиво. Он вас похитил, но обращался очень галантно… и, в конце концов, сумел вас в себя… ну скажем так: он сумел вас очаровать. Так?
– Нет!
– Нет?
– Нет! Никто меня не похищал!
И снова заплакала.
«Уп-пс… -подумал Дэвид (надо заметить, что заодно в его голове пронеслось еще множество мыслей, в большинстве своем непечатных). -…она что же, так и будет в истерику впадать после каждого моего вопроса?»
Дождавшись в третий раз, когда иссякнет поток биацкиных слез, он негромко спросил:
– Что же произошло?
– Когда?
– Когда он вас похитил… Хорошо, хорошо, он вас не похищал, но на всех дорогах кричали именно об этом. И награду обещали тому, кто вас обратно доставит.
– Я сама сбежала, – как нечто само собой разумеющееся, ответила принцесса. – Я записку оставила… И потом отцу два письма отправила…
– Гм… – Дэвид почесал подбородок.
– Вы этого не знали?
– Нет, не знал.
– А мне говорили, что вы все знаете… Вы же колдун!
– Я действительно колдун, но я не всеведущ… Извините за неуместный вопрос, а… почему вы сбежали?
– Я любила герцога Ратхара… И по-прежнему люблю! – По щекам принцессы снова побежали слезы. – Если хотите, можете смеяться, но я… я люблю его больше жизни!
– Ага, – мрачно сказал Дэвид. – Прямо сейчас.
– Что – прямо сейчас?
– Смеяться начну. Как видите, от хохота по полу катаюсь.
– Я так и думала, – оскорблено выпрямилась Биацка. – Вы мерзкий, отвратительный, жалкий и…
