Наследство

естественно, что чистый ребенок в знак протеста покидает вероломную мать.

Варвара. Это ты мне говоришь?

Шумов. Я говорю то, что Саша думает, но не говорит.

Варвара. Саша, это все правда?

Саша. Да, мама... Нет, я не совсем так думаю, но...

Шумов. Саша, я понимаю, тебе трудно, но ты же мне говорил почти то же самое... Может, ты забыл? Но Эдуард слышал, скажи, Эдуард...

Эдуард. Сашенька, все точно.

Варвара (Шумову). Ты что, сюда пришел с понятым? Тебе свидетель нужен?

Шумов. Мало ли что... может, и понадобится.

Варвара. Саша, ты понимаешь, что здесь происходит? Ты понимаешь, что ты делаешь! Прошу вас удалиться. Мне нужно поговорить с сыном.

Шумов. Но ты, надеюсь, не долго? Мне некогда.

Варвара. Успеешь. (Шумову и Эдуарду.) Ну?!

Шумов. Ладно, идем, Эдик, посидим в нашей бывшей комнате.

Эдуард. Я лучше, Костя, пойду... Я не хочу вмешиваться в ваши семейные неурядицы.

Шумов. Идем, идем, перекурим.

Оба уходят. Саша стоит в стороне, не глядя на Варвару.

Варвара. Саша, что случилось?

Саша. Ничего, мама.

Варвара. Ты что, в самом деле так решил? А я, бабушка, дед? Как же мы?

Саша. Ты же выходишь замуж?

Варвара. Кто тебе сказал?

Саша. Все так говорят, и папа...

Варвара. Он тебя обманул.

Саша. Но у тебя есть знакомый человек? Ты была с ним на спектакле «Отцы и дети»?

Варвара. Ах вот что... Да, у меня есть один знакомый человек, и я была с ним на спектакле. Кстати, могу тебе сказать: это хороший человек.

Саша. Мне наплевать, какой он человек... У меня есть папа. С меня достаточно.

Варвара. Я тебе и не предлагаю его в качестве отца.

Саша. Я не хочу его знать ни в каком качестве. У меня есть папа...

Варвара. А я?

Саша. Ты... да... Ты тоже.., Но ты обидела нас с папой. Ты не сердись на меня, мама, но я всегда думал и давно хотел тебе сказать, что ты сама во всем виновата. Я собирался с тобой говорить. Хотел просить тебя, чтобы ты попросила у папы прощения.

Варвара. Я?!

Саша. Теперь я вижу, это невозможно. Но это ты всем сделала плохо. И папе, и бабушке, и деду. Всем. А папа ничего плохого никому не сделал. Правда, он иногда был виноват перед тобой, но он же всегда просил у тебя прощения. Я же слышал... Женщины из-за детей все терпят. Могла бы и ты потерпеть.

Варвара. А ты знаешь, Саша, сколько я терпела? Сколько я тебе отдала жизни?

Саша. Я, мама, решил... Наверно, так будет лучше...

Варвара. Кому?

Саша. Ну, я не знаю кому... Нам, наверно...

Варвара. Кому нам?

Саша. Я пообещал папе, он очень одинок, и никаких знакомых у него нет.

Варвара. А ты папину жизнь знаешь?

Саша. Я не знаю... Но он благородный человек... Если бы он не был благородным человеком, он никогда бы не пришел за мной... И не открыл мне глаза.

Варвара. Он тебе открыл глаза?

Саша. Он все мне рассказал, как ты его обидела.

Варвара. А он не рассказал тебе о том, как он меня долгие годы обижал?

Саша. Это неправда. Я не видел. Он никогда тебя не обижал. Он всегда говорил о том, как тебя любит... Называл тебя всегда самой любимой, —

Варвара. Самой любимой... А не приходила тебе мысль о том, что у него были еще и не самые любимые?

Саша. Ты считаешь, что у папы есть посторонняя женщина?

Варвара. Ой, Саша... Я не могу с тобой говорить об этом. Возможно, когда-нибудь ты все и сам узнаешь. А не узнаешь — для тебя будет лучше. Я не хочу чернить отца в твоих глазах.

Саша. Ну, даже если это так, неужели ты не можешь потерпеть?.. Ради семьи...

Варвара. Кто научил тебя этой гадости?

Саша. Я уже не мальчик.

Варвара. Ты еще мальчик... Ты ребенок, Саша. Как ты можешь матери говорить такие слова?

Саша. Тебе любой скажет то же самое.

Варвара. Но ты не любой, ты мой сын.

Саша. Папа — мужчина, а мужчина может это сделать.

Варвара. Мало того, что меня оскорблял твой отец, теперь меня оскорбляет сын?!

Саша. Я не оскорбляю тебя, я говорю тебе то, что думаю.

Варвара. Это ужасно, что ты так думаешь.

Саша. Не сердись, мама, но я не могу папу оставить одиноким. У него, кроме меня, никого нет.

Варвара. Что ж, Саша. (Плачет.) Иди...

Саша. Ну, мама...

Варвара. Иди, иди.

Входит Шумов с пачкой книг и тетрадей, за ним Эдуард с портфелем.

Шумов. Надеюсь, вы уже обо всем переговорили? Варя, я тут собрал Сашины учебники. За остальными я заеду на днях. (Саше, видя, что он растерян.) Ты, может, уже перерешил? Ты идешь или остаешься?

Варвара. Он идет... Идет... Я не знаю, есть ли на свете что святое, но ты будешь наказан. Самым жесточайшим образом наказан. Ты не имел права забирать Сашу. Не имел такого права. Я знала, что ты — жестокий человек, но что ты дойдешь до этого?! Вы оба предали меня!

Эдуард, с ожесточением бросив портфель, уходит.

Шумов. Я предупреждал тебя, если ты помнишь? Ты сама себе избрала меру наказания. Но я отвечу тебе. Если на свете есть что святое, то оно будет свидетелем, что я всю свою жизнь посвящу Саше. Ты идешь, Саша, или нет? Мне надоела эта комедия.