? Никто не знает, зачем на территории нашего кордона построили Темницу. Лишь один из старожилов, безымянный безногий инвалид, когда ищет средства на бутылку, может позабавить историей что, дескать, Темницу сделали «старые люди» и у него есть бумаги со сметой на строительство, которые доказывают это. Но ему никто не верит, потому что он наотрез отказывается показать бумаги, пока его не накачают спиртным, а затем становится невменяемым и от всего открещивается.
Темница – сложный архитектурный комплекс, предназначенный для охраны важных персон. Он один на всю планету и строить такие сооружения уже никто не умеет. Можно долго перечислять какие здесь толстые стены, средства остановки противника, электронная сигнализация, вооруженные отряды охраны, роботизированные лазерные установки – я, как специалист, могу рассказывать долго. Но ограничусь лишь следующей фразой: в Темницу не войти и не выйти, если мы этого захотим. Она способна выстоять даже против атаки танкового батальона – четыре мощных дальнобойных пушки не дадут соврать.
Недавно у нас случилось событие, из-за которого кордон стал на некоторое время очень важной стратегической точкой. Наши отряды поймали и захватили в плен живого полиморфа.
Полиморфы произошли от людей. Когда на земле случилась ядерная война, часть людей спрятались в бункерах, но большинство осталось на поверхности. Погибли почти все, кто попал в радиационную среду, но некоторые радикально изменились и выжили. Они изменились вместе с миром, который стал враждебным для нас, потомков настоящих людей.
Незащищенный броней и антирадами человек проживет в большинстве мест планеты всего несколько минут. Для полиморфов же это родная среда – они купаются в озерах, которые светятся по ночам, едят ядовитые растения и животных, спокойно переносят мутации, которые стали для них таким же обычным делом, как для нас насморк. Они идеально вписались в этот новый мир.
Самое страшное в полиморфе – это сам полиморф. Они научились полностью контролировать энергетический потенциал своего тела и вытворяют с ним жуткие вещи. Например, полиморф может за несколько секунд изменить молекулярную структуру своей шкуры, сделав ее прочнее. В таком состоянии он не очень шустрый, так как гибкость конечностей снижается, но убить его становится очень сложно. А может наоборот «разогреться» – мы называем так состояние полиморфа, в котором он может положить целую роту за несколько секунд даже без всякого оружия, поскольку одна рука превращается в гигантскую клешню. В это время снайпер может «снять» полиморфа, так как броневой потенциал шкуры ощутимо слабеет, но застать «разогретого» полиморфа врасплох удается только опытным профессионалам. В каком состоянии находится полиморф сразу видно по его внешнему виду. Если он выглядит как тролль и окрас шкуры светлый, значит пробить его можно только артиллерийским снарядом, а если он темно-фиолетовый, худой, и вместо правой руки у него громадная крабья клешня, значит, ты видишь его последний раз в своей жизни.
На протяжении тридцатилетней войны нам еще ни разу не удавалось захватить полиморфа живым. Они страшные противники в бою и обладают странными технологиями. Например, их плазменные био- винтовки бьют сильнее и на порядок дальше наших плазмаганов. А когда полиморф подключается к своему оружию, то он даже способен уничтожать бронемашины самых последних моделей. Живые био-реакторы разгоняют энергетические характеристики ствола, и плазма с легкостью прошивает броню танка. Освоить их технологии не получается: без полиморфа стрелять из оружия невозможно – нужна энергия, которой у человека нет. Мы даже до сих пор не знаем: выращивают они свое оружие, конструируют механическим способом или это гибридный процесс.
Захваченный нами полиморф был подбит артиллерией, проводившей зачистку квадрата джунглей. Патруль во время заключительной фазы зачистки наткнулся на него еще живого. Если, конечно, разорванное на три части существо можно назвать живым. Полиморфа сразу принесли в Темницу и оперировали уже внутри. Процессом руководил сам профессор Вернер, или как его все коротко называют, Док. Это такая гениальная ученая шишка, что даже самые отпетые морпехи никогда не называют его «яйцеголовым», и всегда отзываются о нем только уважительно, хотя все знают, что презрение к любой ученой братии у морпехов заложено на генетическом уровне. Я думаю это, потому что больше половины нашего отряда живы только благодаря изобретению Дока – терраформ-газу. Он мгновенно спасает и излечивает умирающего человека от смертельной дозы радиации, ожогов и мутаций, стоит его только вдохнуть.
Полиморф выжил. И что удивительно уже через несколько часов полностью восстановился. Первые несколько месяцев его осторожно изучали лишь дистанционно. На дежурстве периметра всегда стояло три роты солдат, а сам кордон был в состоянии постоянной боевой готовности. Но затем Док, который без остановки проводил научные опыты на пленнике, выяснил, что наш полиморф полностью потратил всю био-энергию своего тела. Лишенный энергии и своего оружия, полиморф превратился в невинного ягненка.
Конечно, этот пятисоткилограммовый тролль мог бы заехать вам по лицу своей толстой несуразной ручищей и отправить на тот свет одним хуком. Но такая мысль пришла бы в голову только человеку. У полиморфов же своя логика. Как мы выяснили, в рукопашную полиморф вступает, только если он «разогрет». Во всех остальных морфах он совершенно не помышляет о драке, хотя мастерски управляет оружием. Наш полиморф был пойман в защитном морфе и уже не мог его сменить – на это требовалась био-энергия, которую ему неоткуда было восполнить.
Дополнительную охрану сняли, оставив только расчет из двадцати солдат. Сама по себе Темница очень надежный комплекс и способна удержать внутри даже полиморфа. Так что теперь никто не сомневался, что пленник никуда не денется.
На кордоне стояла обычная сонная тишь. Солдатня откровенно бездельничала. Работягами на базе можно было считать всего троих человек: моего начальника (по долгу службы), Дока, который вообще непонятно когда отдыхал, и меня самого (стану я стучать на самого себя).
С полиморфами можно говорить. Общение с полиморфом с первого взгляда похоже на общение с ребенком. Их язык похож на смесь украинского-польского-русского, но его легко выучить – достаточно буквально пару недель общения. Однажды был случай – в карауле оказался белорус, который потом подозвал меня и сообщил, что полиморф говорит почти на белорусском языке, только как будто он слабоумный. Но на самом деле эти существа очень умны. Просто совсем другие.
Я прихожу к полиморфу каждый день и беседую с ним час-два. Иногда он молчит и не реагирует ни на что, а иногда болтает без умолку. С чем связаны его периоды молчания и словоохотливости, я пока что не выяснил.
Больше всего он любит общаться на тему конфликта людей и полиморфов. Дело в том, что полиморфы считают себя защищающейся стороной. Мы для них захватчики и мусорщики в их собственном доме. Их не интересует, что когда-то предки полиморфов были людьми, и что нам, людям, сейчас практически негде жить на нашей же родной планете.
Вот, например, мы стараемся потушить все крупные радиационные очаги, чтобы понизить общий радиационный фон на планете. А для полиморфов радиация является важным поставщиком пищи. Дело в том, что некоторые животные включили мутации в свой жизненный цикл, как естественный способ
