Куда спешишь, каретная собака,
Я все же не из рода Борджиa.
Здесь нет карет, здесь есть собачья драка,
И не собачья тоже…
Но жива
Разлука-сука, с взвоем, по-щенячьи,
Приникнувши к хозяину – судьбе,
Она скулит от жалости к себе,
И разгрызает счастья хилый хрящик.
В помойных ямах тоже есть душа?
Тебя туда так тянет – что ж, попробуй,
Ты, как и я: упрямый, толстолобый –
Но не отыщешь, пес мой, ни шиша.
Не торопись, каретная собака,
Для нас еще не сделали карет,
Для нас весь мир – одна сплошная драка,
И жизнь, которой без разлуки нет.
Приходите
Приходите собирать камни
Побивать меня: увы, грешен!
Вы – святые (знать, своей мерой),
Вы – судите, раз у вас сила.
Только чей у вас портрет в рамке,
Не Его ли, что порой вешней
Научил прощать и жить с верой,
Что спасется всяк – любой сирый?
Почему же в суете праздной,
Распаляя дух вражды гневом,
Проклиная весь мой путь терпкий,
Призывая на меня беды,
Вы решили, что у вас – Правда,
Что живу я, чтоб набить чрево,
А распутства аромат едкий –
Вот единое мое кредо?
Приходите собирать камни,
Их разбросано вокруг вдосталь,
Мне всего-то одного хватит,
Чтоб – наотмашь, прямиком в душу!
Только верю, что придет с вами
Жизнь не вашего, пардон, роста,
И над городом святым встанет,
И туда войду…
Плюс тридцать
Когда «плюс тридцать», легче уходить,
Дыханье чаще – я через дыханье,
И через пот – от нервного дрожанья,
И от непониманья, может быть…
