Когда «плюс тридцать», проще уплывать,
Но только сносит нас к водовороту:
Меня и боль – полтонную колоду,
Прикованную к прошлому опять.
Когда «плюс тридцать», легче стать «ничем»,
До атомов распасться, до нейтрино.
Любовь не понимает половины;
Пускай «ничем», когда не вышло «всем».
Расплываются судьбы контуры
Расплываются судьбы контуры.
Лета тридцать три тому, Поныри;
Как раскрасит жизнь, каким тонером,
Чтобы все, да про него, поняли,
Да какой ему шагать пашнею
И бросать ли семена в терние,
И какой любви бывать зряшною,
А какой тоске кричать: «Грешная!»,
По кому пройдется он ластиком,
Кто его сотрет в муку горькую,
Будут звезды ли к нему ластиться
Иль затравят феврали волками?..
*
Что к двум тройкам он принёс, суетный
(А Христа ж уже на крест подняли)?
Знать, никчёмные они, сутки те:
Лета тридцать три тому, Поныри…
Тебя удалили...
Тебя удалили…
На йодный палатный покой
Ложится заразной тоскою закат.
Тебя удалили…
Понять бы, с надеждой какой
В лоток полетели слова: «Виноват…»
Тебя удалили…
А был ли тот странный февраль
Началом того, что в итоге решает хирург?..
Тебя удалили…
Скажи, ты ж не веришь в Грааль?
Тебя удалили…
Все зря.
И опять без наркоза вскрывают мой круг.
Тебя удалили…
Тебя удалили, как гланды весной.
Тебя удалили…
Всё зажило, или?..
Или – осталась фантомная боль.
Праздники без...
