— Некоторые женщины, предпочитающие двор усадьбе мужа, не очень хотят иметь детей, — заметил он.
— Я самая старшая у матери, милорд, и могу заверить вас, что люблю детей. И если брак между нами будет заключен, хочу, чтобы вы знали: я готова исполнить свой долг.
— А кто будет растить наших отпрысков, мистрис? — допытывался граф.
— Я служу королеве, милорд, и должна время от времени появляться при дворе. Иначе потеряю должность.
— Но если вы будете замужем, — возразил он, — то уже не сможете быть фрейлиной. Неужели не думали об этом? И найдется ли для вас другое место в хозяйстве королевы?
Такое ей в голову не приходило. И граф прав: замужняя женщина теряет должность фрейлины. Ни одна из девушек, с которыми выросла Филиппа, выйдя замуж, не вернулась ко двору.
— Я не… — начала она, неожиданно для себя всхлипнув. Граф неуклюже погладил ее по плечу, пытаясь утешить.
— Стань вы моей женой, Филиппа Мередит, я не запретил бы вам жить при дворе, но вам придется бывать и в Брайарвуде, чтобы следить за воспитанием детей. Многие аристократы бросают своих отпрысков на попечение слуг, но я не из таких. Мы можем приезжать ко двору осенью, чтобы поохотиться, а потом — еще раз, на рождественские праздники. Остаток зимы будем проводить в Оксфорде, а весну — в столице, прежде чем уехать на лето домой. Находясь при дворе, вы будете служить королеве, но, возможно, впервые в жизни захотите насладиться придворными развлечениями.
— В ваших устах это звучит соблазнительно, милорд, — кивнула девушка.
— Наверное, — согласился он. Оба снова сели.
— Мое замужество было бы большой удачей для нашей семьи, — начала Филиппа. — И вы, наверное, сочтете меня очень глупой, но я должна получше узнать человека, прежде чем идти с ним к алтарю.
— Почему же? Я полностью с вами согласен, ибо сам считаю, что должен узнать женщину, до того как произнести священные обеты. Все же, думаю, мистрис Мередит, начало было хорошим.
— А я считаю, что при сложившихся обстоятельствах вы вполне можете называть меня Филиппой.
— В честь кого вас назвали? — полюбопытствовал граф. — Уверен, что это фамильное имя.
— В честь бабушки со стороны матери, Филиппы Невилл, хотя я ее и не знала. Она умерла вместе с моим дедушкой Болтоном и их сыном, когда маме было всего три года.
— Невилл — известный на севере род, — отметил граф.
— Да, но они происходили из менее выдающейся ветви семьи, — поспешно пояснила Филиппа, не желая, чтобы он подумал, будто она хочет казаться знатнее, чем есть на самом деле.
— Вы чистосердечный человек, Филиппа. И не пытаетесь приукрасить свое происхождение. Это качество я высоко ценю как в мужчинах, так и в женщинах.
— И женщины могут быть благородны, милорд, — сухо заметила она.
Ей приходилось нелегко. Оба они так официальны и вежливы, что оторопь берет. Интересно, он может быть другим? В конце концов, ему уже тридцать. И все же немало придворных его возраста и старше обладали чувством юмора. Взять хотя бы короля!
— О чем вы думаете, Филиппа? — спросил он.
— Что мы оба держимся натянуто, — призналась она.
— Вы всегда отвечаете так правдиво? — усмехнулся он, чувствуя холод ее маленькой ручки. — Впрочем, вы правы, все это очень сложно. Мы совершенно не знаем друг друга, а нам предлагают пожениться.
Он потер ее ладошку между своими, пытаясь согреть.
— Я очень давно не ухаживал за женщиной и, полагаю, потерял сноровку, хотя, честно говоря, никогда не владел этим искусством.
— Поэтому и не женились? — поинтересовалась она. Граф кивнул:
— У меня и времени не было, поскольку самым главным в жизни я считал службу королю. Надеюсь, вы понимаете меня, потому что сами преданы монарху так же свято, как ваш отец.
— Расскажите о вашей семье, — попросила она.
— Мои родители на небесах. Старшие сестры обе вышли замуж и уверены, будто до сих пор могут меня воспитывать и знают, что для меня лучше.
Теперь настала очередь Филиппы рассмеяться.
— Отношения в семье — дело странное, милорд. Вы любите родных, но временами больше всего хотите, чтобы они помолчали и куда-нибудь испарились, оставив вас в покое и одиночестве.
Граф снова усмехнулся:
— Для столь юной девушки вы мудры не по годам.
— Я не молода! В конце апреля мне исполнится шестнадцать!
— Неужели? В таком случае следует как можно быстрее принять решение, пока никто не сказал, что вы чересчур для меня стары, — поддразнил он.
— О, значит, у вас все-таки есть чувство юмора! — воскликнула Филиппа. — Я ужасно боялась, что вы окажетесь дряхлым занудой, милорд. Слава Богу, что это не так!
Граф Уиттон, не выдержав, расхохотался:
— Лорд Кембридж пообещал, что с вами никогда не будет скучно, и, судя по тому, что я сегодня услышал, он нисколько не преувеличил. Итак, мы встретились и поговорили. Продолжим ли мы наши встречи, или вы предпочитаете расстаться навсегда?
— Я должна выйти замуж. Вам нужно жениться, — резонно заметила девушка. — Если вы не против, милорд, поухаживать за мной, то я согласна. Но необходимо подождать официального обручения.
— Разумеется, — согласился он. — И я хочу попросить разрешения королевы показать вам свой дом в Оксфордшире и приглашаю лорда Кембриджа и вашу сестру. Кроме того, вы, наверное, пожелаете увидеть ваше новое имение.
Он снова поднес к губам ее руку и поцеловал.
— А теперь я возвращаю вам ваши хорошенькие пальчики. Филиппа зарделась.
— Вы надолго приехали в Лондон, сэр?
— Ровно настолько, чтобы поговорить с королевой. А потом вернусь в Брайарвуд приготовить дом к вашему приезду. Я хочу, чтобы все было в наилучшем виде. Зима подходит к концу, и разумнее путешествовать сейчас, пока дороги не развезло. Брайарвуд прекрасен даже в это время.
— Если мы решим пожениться, милорд, хорошо бы справить свадьбу после визита их величеств во Францию, в начале лета. И хотя я уверена, что наши король и королева — самые яркие звезды на тверди небесной, все же неплохо бы когда-нибудь рассказать нашим детям о том, что я видела также французских монархов.
— Да, разумеется, если все пойдет, как мы ожидаем, вы можете служить госпоже во время визита во Францию, но я непременно поеду с вами, Филиппа. Вы молоды и, несмотря на приобретенный при дворе лоск, невинны. Не желаю, чтобы вас соблазнил какой-нибудь красавчик придворный. Они лукавы и коварны, эти французы. Я поеду с вами и уберегу от беды.
— Я не нуждаюсь в защите, милорд, поскольку вполне способна постоять за себя! — негодующе объявила Филиппа.
— Вы когда-нибудь встречались с французами? — осведомился граф.
— Н-нет, — пробормотала девушка. — Но думаю, они не изворотливее английских придворных.
— О, тут вы ошибаетесь. Они куда хитрее англичан, и не успеете оглянуться и сообразить, что происходит, как сумеют освободить вас от платья и уложить на спину. Французские придворные, как мужчины, так и женщины, — настоящие мастера обольщения. Я не могу допустить, чтобы будущая графиня Уиттон оказалась скомпрометированной каким бы то ни было образом. Вы должны доверять моему опыту в подобных вещах.
— Вы считаете меня дурочкой?! — рассердилась она.
— Значит, вам не терпится поддаться соблазну? Если так, буду счастлив услужить вам, — процедил граф, зловеще прищурясь.
Филиппа сжалась.
— О нет, милорд! Я просто не хочу казаться ребенком. Обещаю вам быть крайне осторожной.
— Да. Тем более что я всегда буду рядом, девочка моя, и если все узнают, что вы станете моей женой,
