— Привет, братец, — отрывисто произнесла Сабина, не сводя с него глаз. — И на всякий случай запомни: старая любовь ржавеет. Что ты тут делаешь?
— То же, что и ты, — хмыкнул Кон. — Собираюсь провести Рождество.
— Что? Не, может быть!
Он расхохотался, ничуть не задетый ее реакцией.
— Боюсь, что так. Я тоже был ошарашен, когда узнал, что ты приезжаешь. Могу я рассчитывать на твой подарок?
Вовсе не в восторге от происходящего, Сабина бросила на него испепеляющий взгляд.
— А как ты сам думаешь?
Он думал, что ей по-прежнему ненавистна его бравада, и не мог упрекнуть ее в этом. Кон не забыл, что произошло между ними тем летом десять лет назад. Она была еще совсем ребенком, только вступала в жизнь и искала в ней свое место. Ему не следовало увлекаться ею, но Сабина выглядела такой милой и непосредственной, что он не устоял. Кон постоянно твердил себе, что ни за что не потеряет рассудка и не сделает никакой глупости. Так, пофлиртует немного, пару раз поцелует.
Но после первых же свиданий девушка уже не выходила у него из головы. Потом они стали заниматься любовью. А когда наконец он опомнился, то увидел в ее глазах свадебные колокола. И это его до смерти напугало.
Оглядываясь в прошлое, Кон понимал, что все делал неправильно. Но он тогда был молод и запаниковал, когда Сабина стала без конца повторять, как они будут счастливы вместе всю жизнь. И поэтому поступил так, как считал единство верным: пригласил сокурсницу и подстроил так, чтобы Сабина застала их во время жарких объятий.
Конечно, особенно гордиться было нечем, тем более что теперь Сабина ни за что не поверит, что все было сделано нарочно, ради ее же блага. В тот же день она уехала и в дальнейшем избегала с ним встреч. До сегодняшнего дня.
Удивляясь неожиданному повороту судьбы, Кон спрашивал себя: а что, если все было зря? Вот они опять вместе, на том же ранчо, и опять препираются, словно маленькие дети. Только на этот раз Сабине уже не семнадцать.
А ведь могут возникнуть проблемы, неожиданно подумал он, сдвинув брови. Все эти годы она оставалась в его памяти девочкой с веснушками на щеках, длинными, выгоревшими на солнце волосами, схваченными сзади в хвост, в подрезанных и обтрепанных джинсах, тесно облегавших бедра, и в выцветшей футболке, подчеркивавшей чуть выступавшие вперед груди. Но этой девочки больше нет. Она превратилась в Сабину Брайони, мимо которой Кон мог бы пройти на улице, не узнав ее.
Молодая привлекательная женщина. За прошедшие десять лет он никогда не думал о ней, как о молодой привлекательной женщине. Но особа, которая все это время старательно избегала его как чумы, как-то неожиданно приобрела лоск и грацию. Куда подевалась девчонка-сорванец, о которой Кон вспоминал с нежностью? Девчонка, которая сломя голову мчалась верхом по ранчо, оставляя за собой шлейф смеха и пыли. От нее не осталось и следа в стоявшей перед ним Сабине, с головы до пят городской жительнице. В черных шерстяных брюках и голубом свитере из ангоры, с огненно-рыжими волосами, ниспадающими на плечи мягкими локонами, она была ему совсем незнакома.
Бог мой, как же она похорошела! И почему никто не сказал ему об этом? Родственники держали его в курсе всех ее любовных приключений в школе и колледже, но ни один не удосужился сообщить, что одна ее улыбка способна парализовать движение на улице. Если бы он знал, то хотя бы подготовился к встрече с ней.
Но, полно, кого он пытается обмануть? С овальным лицом, высокими скулами, безукоризненной кожей и чувственными губами, которые хотелось целовать бесконечно, Сабина была неотразима. Любые восторженные эпитеты меркли перед реальностью. И с этой сногсшибательной красоткой ему придется общаться целый месяц. Что-то подсказывало Кону, что это будет нелегко.
Стараясь не выказать своего смятения, Сабина поспешила наверх, в свою комнату, чтобы распаковать вещи. Но мысли были заняты другим. Го, что они с Коном вновь оказались вместе в том же доме, вовсе не означало, что между ними возможно нечто большее, чем просто вежливое общение. Да и потом, не так уж и часто придется им видеться. Кон в прошлом редко засиживался дома и все больше болтался где-то на ранчо или в близлежащем городке. Если повезет, они будут встречаться только за столом в обществе родственников.
— Все, что от тебя требуется, — так это улыбаться и поддерживать беседу, чтобы не ставить других в неловкое положение, — сказала она своему отражению в зеркале, когда, закончив распаковывать вещи, решила привести себя в порядок. — Это будет несложно.
На словах действительно все казалось простым. Но стоило ей выйти из комнаты, как дверь напротив отворилась и Сабина лицом к лицу столкнулась с Коном. На секунду тот замер от удивления, затем спокойная, сводящая с ума усмешка скривила его губы.
— Больше не следует так встречаться, дорогая, — сказал Кон тихо. — А то пойдут разговоры.
Покраснев, Сабина едва сдержалась, чтобы не ударить его.
— Резонно, — согласилась она. — Почему бы тогда тебе не оказать мне любезность и не вернуться туда, откуда приехал?
— Почему это должен делать я? — ухмыльнулся Кон. — Я первым оказался здесь.
— Черт тебя побери, Кон. Это не игра. Я говорю серьезно. Нам обоим не доставляет удовольствия видеть друг друга. Если ты джентльмен, то уедешь!
Пару секунд он как бы обдумывал ее предложение. Сабина права: никто из них не был в восторге от этой встречи и их пребывание здесь может помешать другим. Но мысль снова попасть в цепкие лапы Оливии приводила в ужас. Нет, он сможет справиться с ситуацией, умерить ее враждебность.
— Прости, дорогая, — сказал Кон грустно. — Но не тебе ли знать, какой из меня джентльмен. Тебе вовсе не обязательно оставаться здесь. Уверен, что родственники с пониманием отнесутся к твоему отъезду. Ты же всегда можешь вернуться к матери.
— Чтобы все решили, что я испугалась тебя? Ни за что на свете, Конрад Ньюман! Я как-нибудь потерплю твое присутствие здесь.
— Как хочешь, дорогая. Всегда к твоим услугам.
Сабина презрительно посмотрела на него.
— Если так, то, по крайней мере, прояви такт и поживи в доме Тейна и Тома.
— Зачем? Чтобы мы не натыкались друг на друга, когда ты будешь выходить из комнаты? — поддразнил он ее. — Боишься снова влюбиться в меня?
— Не дождешься, — возразила Сабина с резким смешком. — Все в прошлом, ковбой. Так что если будешь околачиваться поблизости в надежде пробудить старые чувства, то только потеряешь время.
2
Когда все члены семьи Брайони собирались к обеду, то сдвигались вместе два стола и приносились все стулья, какие только имелись в доме. И даже в этом случае сидеть было тесно. Невозможно было повернуться, чтобы не задеть рядом сидящего человека. К тому же стоял жуткий гвалт — разговаривали все разом, перебивая друг друга. Но Сабине это нравилось.
Когда она приезжала сюда школьницей, народу было поменьше. В те времена здесь жили только Шэд, Том, Тейн и Чолли, тогда еще все холостые. И конечно же Элис, которая хлопотала над ними, помогая Шэду поднимать всех на ноги после смерти родителей.
Для Сабины, у которой не было родных братьев и сестер, каждый приезд на ранчо был событием. И больше всего она любила обеденное время. Дом славился гостеприимством, и всем находилось место за столом. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.
Видя вокруг смеющиеся лица кузенов и кузин, племянников и племянниц Сабина радовалась, что все осталось по-прежнему. В семье сейчас было пятеро детей разного возраста, — и когда они все успели
