появиться? — от шестнадцатилетнего сына Тейна и Мэри, Дика, до Энни, дочери Тома и Адды, которой на Рождество исполнится три года. Все были близки друг другу и потешались над проделками малышей, особенно маленькой Энни. Не отставал и Кон, бросая на нее нежные взгляды.
Из-под опущенных ресниц Сабина наблюдала, как он откровенно заигрывает с трехлетней крошкой. Да, он ничуть не изменился — чертовски обаятелен и знает это. И ему все равно, кто перед ним — маленький ребенок или восьмидесятилетняя старуха. Все его кузены обзавелись семьями и счастливы. Он же и не думает жениться. Да, Кон умеет ладить с детьми. Но вот пройдут каникулы, и он вернется к своей беззаботной холостой жизни. Это ее раздражало. Как хорошо, что она уже переболела им.
Сидя на противоположном конце стола, Сабина пыталась не обращать на Кона внимания, но заливистый смех Энни и других детей делал это невозможным. Натужно улыбаясь, она видела, как он чмокнул малышку в щечку, и вот уже его глаза смотрят на нее.
Сердце в груди забилось так сильно, что стук эхом отдался в ушах. Проклятье! — мысленно возмутилась Сабина. Как это ему удается? Она нарочно села как можно дальше от него, но его порочные, всезнающие глаза буквально пригвоздили ее к стулу. Сабина почти физически ощущала, как он раздевает ее взглядом, лишая воли и разума.
Так, значит, тебе по-прежнему нужна я, решила Сабина. Ну что же, посмотрим, что из этого выйдет.
Кон не спускал с нее глаз, и ему было все равно, что это заметили другие.
Чолли постучала вилкой по стакану.
— Внимание, внимание, дайте мне сказать! — попыталась она перекричать стоявший за столом шум. — Я хочу кое-что вам сообщить.
— О Господи, началось… — простонал Тейн, покачивая головой. — Она придумала новое имя для ребенка. Ну, что на этот раз? Персиваль или Ланселот?
— Горячо, Тейн, горячо, — сказала Чолли под общий хохот. — Они звучат лучше, чем Джо или Гарри.
Озадаченный, он постарался понять, что сказала сестра.
— Ты собираешься дать ребенку сразу два имени.
Глаза Чолли хитро блеснули. Она взяла сидящего рядом мужа Майкла за руку, сжала ее и улыбнулась:
— Нет, мы дадим каждому ребенку свое имя.
На мгновение за столом воцарилась тишина. Все замерли от изумления. А когда осознали значение слов, вскочили со своих мест.
— Неужели близнецы? — прошептала изумленная Сабина. — У вас будут близнецы?
Бетти, врач по профессии, сразу же забросала ее вопросами:
— У тебя все в порядке? Ты регулярно бываешь на приеме у своего доктора? Что он говорит о твоей работе на ферме?
— В самом деле, не лучше ли тебе бросить работу? — спросил Шэд строго. — Бетти, например, четыре месяца пролежала в постели перед родами. Ты соблюдаешь предписания врача?
— Ну да. Впервые в жизни я им следую, — засмеялась Чолли. — Майкл следит за этим. И конечно, я бываю на приеме у врача и не работаю начиная с будущей недели. Дайте передохнуть немного, я вам расскажу все.
Элис, которую буквально распирало от гордости, подала шампанское и обещанный торт. Незаметно обед превратился в вечеринку. Скоро шампанское было выпито, торт съеден, но они продолжали сидеть за столом и болтать обо всем на свете: начиная с самых невероятных имен для малышей и кончая тем, в какой колледж они пойдут, когда вырастут.
— Меньше всего нас сейчас волнует колледж, — рассмеялась Чолли. — Важнее то, где мы разместим детей, если родятся мальчик и девочка. У нас в доме только одна свободная комната.
— Это легко устроить, — отозвался Кон. — Я могу подготовить чертежи перестройки дома.
— Но ты же на отдыхе. Мы не хотим его тебе испортить.
— Вы не можете отказать, если я этого хочу, — убеждал он будущих родителей. — Считайте это моим подарком новорожденным.
Чолли заколебалась и вопросительно посмотрела на мужа, который счел своим долгом сказать:
— Большинство ограничиваются плюшевым медвежонком. Ты уверен, что хочешь этого?
— Я бы не предлагал, если бы не был уверен. В любом случае я не собираюсь сидеть здесь целый месяц и плевать в потолок. Да я с ума сойду без дела!
Майкл переглянулся с женой, затем пожал плечами и улыбнулся:
— Ну ладно. Было бы глупо отказываться. Спасибо, Кон. Мы весьма тронуты.
— Дел сейчас особых нет, — задумчиво проговорил Шэд. — Если мы все займемся этим, то при наличии чертежей быстро пристроим еще одну комнату.
Все тут же стали обсуждать, кто что может сделать и когда следует начать строительство. Кон принялся рисовать прямо на салфетке, а Чолли рассказывала, какую детскую хотела бы иметь.
Наблюдая за ним со своего места, Сабина представила, что это она беременна, а Кон делает чертежи детской для своего ребенка.
«Опомнись, Бина! — возопил внутренний голос. — Даже и не думай об этом!»
Но было уже поздно: былые мечты и тайные желания, спрятанные в глубине сердца, вдруг проснулись и переполнили ее. В семнадцать лет Сабина мечтала о том, что настанет день, когда она будет держать на руках новорожденного ребенка. Ребенка ее и Кона. Потом мечты умерли, и, казалось, навсегда. И вот оживают вновь.
Бледная, уставшая от всего пережитого, она отодвинулась от стола и сразу же привлекла внимание всех, включая Кона. Избегая его взгляда, Сабина встала и с несколько натянутой улыбкой извинилась:
— Был очень тяжелый день. И если я сейчас же не пойду спать, то рухну прямо здесь.
— Ты так побледнела, — сказала озабоченно Бетти. — С тобой все в порядке?
— В округе эпидемия гриппа, — включилась в разговор Адда, с тревогой глядя на Сабину. — У тебя нет температуры?
— Нет, Адда, все хорошо. Правда, хорошо, — сказала она улыбнувшись и поднялась из-за стола. — Мне надо лишь немного отдохнуть. Я выехала в пять утра и, по правде говоря, притомилась. Не беспокойтесь обо мне. Увидимся утром.
Сабина поднялась в свою комнату в полной уверенности, что тут же заснет. Но, приняв душ и забравшись в постель в любимой фланелевой рубашке, она долго ворочалась с боку на бок. Мысли беспорядочно бились в голове, как шарики о стенки крутящегося лототрона. Она слышала, как внизу прощались Тейн и Том и их семьи, живущие в отдельном доме. За ними последовали Чолли и Майкл. Затем воцарилась тишина — Бетти и Шэд с детьми тоже отправились спать. А она все лежала, уставившись в потолок, и сна не было ни в одном глазу.
Из комнаты напротив долетали приглушенные звуки: шум воды в ванной, глухой стук сброшенных на пол ботинок: одного, потом другого. Это Кон готовился ко сну. И против ее воли эти звуки стали обрастать плотью. Ей казалось, что она видит, как Кон раздевается, плюхается в постель с усталой улыбкой, мнет подушку, чтобы удобнее было лежать. И что она лежит рядом… Такого с ней не было уже давно. Но она не собиралась начинать все сначала.
С бешено бьющимся сердцем Сабина вскочила с кровати, набросила халат и босиком, чтобы не поднимать лишнего шума, выскользнула из комнаты. Возле лестницы тускло светил ночник. Кругом было тихо. Она спустилась в гостиную и включила телевизор. Чтобы побыстрее заснуть, ей нужен был какой- нибудь старый занудный фильм. Но показывали любимую ленту «Неприкаянные» с участием Кларка Гейбла и Мерилин Монро. Поддавшись соблазну, она свернулась калачиком на диване, подоткнула полы халата под ноги и, прижав к груди подушку, буквально прилипла к экрану.
В таком положении и застал ее Кон, когда минут через двадцать вошел в гостиную. По пути в кухню за еще одним куском шоколадного торта он услышал приглушенные звуки телевизора и заглянул в комнату, чтобы посмотреть, кто там сидит. При виде Сабины, со слезами на глазах, едва заметная улыбка скользнула по его лицу. Она явно получала удовольствие и от мелодрамы, и от собственных слез.
Ему бы следовало тихо повернуться и уйти. Но он был не в силах. Совершенно забыв о торте, ради
