присоединиться ко мне в моем поиске наслаждений, – пояснил принц.
– Мужчины счастливее женщин, – вздохнула Розамунда.
– Почему? – полюбопытствовал он.
– Вы можете совершенствовать свое искусство любовника до свадьбы и после нее. Ни одна порядочная девушка не имеет на это права. И когда она выйдет замуж, придется оставаться добродетельной, пока ее муж ходит развлекаться к другим женщинам. Я считаю это довольно несправедливым, а как по-твоему?
– Хорошая женщина, особенно чья-то жена или дочь, обязана быть целомудренной, – чопорно ответил принц. – Только потаскухи и куртизанки могут забавляться с любовниками.
– А ты считаешь меня хорошей девушкой, Хэл? – неожиданно выпалила Розамунда.
– Разумеется, – поспешно ответил тот.
– Почему же в таком случае пытаешься совратить меня?
Очернить мою репутацию? Рано или поздно я выйду замуж.
Кому нужна жена, о которой ходит дурная слава? Та, которая считается открытой дорогой для всех парней? Ибо если ты добьешься своего, непременно похвастаешься друзьям, и они тоже будут искать моих милостей.
Принц виновато покраснел.
– Но ты сама была согласна, – хмуро пробурчал он.
– Ты просил поцелуя, – мягко напомнила она. – Одного поцелуя.
– Твои губы сладки, госпожа Фрайарсгейта, – оправдывался он, и, прежде чем Розамунда успела ответить, рядом послышался чей-то голос. Очень знакомый голос.
– А вот и вы, ваше высочество. Ваш отец прибыл из Лондона и желает вас видеть, – объявил сэр Оуэн Мередит, и хотя тон его был достаточно почтительным, во взгляде светилось любопытство.
– Дама подвернула ногу, – торопливо объяснил принц и встал, по-прежнему держа Розамунду на руках. Правда, сразу же передал ее сэру Оуэну. – Мой отец в своих покоях?
– Да, ваше высочество.
Принц молча удалился.
– Ты не можешь идти? – спокойно осведомился Мередит.
Розамунда, багровая от смущения, кивнула. Подумать только, ее застали в столь непристойной позе, да еще с принцем!
– Как это случилось? – продолжал сэр Оуэн, направляясь ко дворцу со своей прелестной ношей.
– На теннисном корте, – выдавила Розамунда. – Я упала, пытаясь ударить по мячу.
– Теннис – чересчур грубая игра для леди, – покачал головой сэр Оуэн.
– Вынуждена согласиться, – кивнула Розамунда. – Вы прибыли с королем?
– Да. Он отправил меня к графине Ричмонд. Говорит, что теперь, когда королева покинула его, у него нет нужды в большом штате слуг. Бедный король в меланхолии и, похоже, с каждым днем все больше тоскует по жене. Меня оставили просто из-за моей долгой и верной службы в доме Тюдоров и еще потому, что я валлиец. Не будь это так, давно отправили бы домой, как многих других.
– Родные были бы вам рады? – спросила Розамунда.
Сэр Оуэн горько рассмеялся.
– Вряд ли, если бы только я внезапно не разбогател.
Кроме того, мы так давно не виделись, что сомневаюсь, узнал ли бы я кого-нибудь.
– Как грустно! – вздохнула Розамунда. – Если бы дома никто не был мне рад, я посчитала бы это огромным несчастьем.
– Я не был на родине с тех пор, как мне исполнилось шесть, – пояснил рыцарь, – и никого там не помню. Даже считаю своим домом Кэрнавонский замок, резиденцию сэра Джаспера. Но, госпожа Розамунда, тебе не следовало бы целоваться и обниматься с принцем Генри.
– Сэр! – с деланным возмущением воскликнула она.
– Не можешь же ты это отрицать, – хмыкнул он. – Моя милая Розамунда, я говорю это для твоего же блага.
Если хочешь получить мужа, нельзя пятнать свое доброе имя.
– Он всего лишь просил о поцелуе, – пробормотала Розамунда. – В этом нет преступления.
– Послушай, девочка, – строго сказал сэр Оуэн, – принц Генри лапал служанок, едва успев надеть свои первые штаны. В одиннадцать лет друзья привели ему шлюху.
При дворе об этом знают все. Один поцелуй? Да его рука была у тебя за корсажем! Уверяю, ты в два счета оказалась бы на спине! Такие победы лишь разжигают в нем кровь, а до последствий ему нет дела, потому что таковых для него и не будет. Если не считать постыдной болезни, разумеется!
– Сэр!
Ее щеки снова пылали.
– Ты девственница, из порядочной семьи, с хорошей репутацией, но принц не задумается обольстить тебя, не заботясь о твоем будущем А если он наградит тебя ребенком? Тебя с позором отошлют домой и,
