Ансельм?
Впервые в жизни священник был готов убить человека. Как может леди Ровена быть такой бездушной и легкомысленной!
Сейчас Арабелла вновь вспыхнет, а ведь ему с таким трудом удалось успокоить девочку! Хуже всего то, что глупая женщина призывала его в союзники, — священник не мог открыто опровергнуть ее слова, не вступая в конфликт с учением церкви.
Загнанный в угол, отец Ансельм был вынужден мрачно кивнуть, хотя ни на минуту не верил в слабость духа Арабеллы.
Только не эта девочка!
— Церковь признает стойкость и выносливость женщин — ибо в противном случае Господь никогда не возложил бы на женщину тяжкое бремя вынашивания и родов. В наставлении святого Павла говорится, что женщина должна быть покорной мужу, и я знаю: когда Арабелла обвенчается с сэром Джаспером, она станет ему такой же хорошей женой, какой были вы, миледи, для сэра Генри. Думаю, что ваши волнения беспочвенны.
— Согласна, мама, — вмешалась Арабелла. — Буду исполнять свой долг, ибо я — дочь своего отца, отдавшего жизнь за родину. Конечно, я не родилась мальчиком, но ношу фамилию Грей!
— Да-да, конечно, — промямлила леди Ровена.
Сэр Джаспер выдавил улыбку. Да, Арабелла — в самом деле необычная девушка.
— Милая Ро, — пробормотал он. — Кажется, твоя дочь — настоящая мятежница. Для меня это полнейшая неожиданность!
— Предпочли бы получить в жены мямлю и трусиху? — огрызнулась Арабелла. — Каких же детей подарила бы я вам в таком случае? Я привыкла откровенно высказывать свое мнение и не собираюсь молчать и впредь!
Рыцарь громко расхохотался и кивнул:
— Да, моя вспыльчивая злючка, думаю, что получу большое удовольствие, укрощая тебя.
Священник, слишком невинный в вопросах отношений между женщиной и мужчиной, не расслышал угрозы, но Ровена все поняла. Арабелла, однако, ничего не сообразив, гордо вскинула голову.
— И как же вы намереваетесь укрощать меня, милорд?
— Любовными песнями, нежными словами и дорогими подарками, — чарующе улыбнулся сэр Джаспер, предпочитая в эту минуту играть галантного кавалера.
— Неужели, сэр?
Сердце Арабеллы внезапно встрепенулось — до сих пор жених обращался с ней как с ребенком.
Заметив ее смущение, сэр Джаспер взял ее руку и обжег ладонь долгим поцелуем.
— Никогда не смогу воздать королю за великую награду, которой он удостоил меня, дав красавицу невесту… даже если у нее непокорный характер, который, несомненно, причинит мне много бед.
Не зная, как отвечать на комплимент, Арабелла по-девчоночьи хихикнула, и Ровена почувствовала укол ревности.
— Вы расточаете слишком много ласковых слов, милорд, — резко сказала она. — Боюсь, моя дочь чрезмерно возгордится!
— Меня красивыми словами не одурачить, мама, — отозвалась Арабелла, раздраженная несвоевременным вмешательством матери, — но слушать их приятно.
«Девочка не глупа, — вновь подумал сэр Джаспер. — Наивна, но не простушка». Но все же он заметил краску на ее щеках и широко раскрытые зеленые глаза.
— Мужчине не грех баловать красивую жену, — просто сказал он.
Очутившись в своей комнате, Арабелла уже в который раз стала размышлять о сэре Джаспере. Красив, добр к ней и к матери. Фитцуолтер уважал его, а кроме того… жених явно знал, как обращаться с женщинами. Он во многом напоминал покойного отца, и все же… все же было в нем нечто неуловимое, тревожившее девочку, в душе словно звучал предостерегающий голос. Но от кого и от чего он остерегал? Или это просто разыгравшееся воображение? Ведь в каком-то смысле она была против приезда сюда сэра Джаспера — после свадьбы Арабелла лишится права на владение Грейфером.
Трудно представить, что крепость будет принадлежать кому-то другому. Арабелла с самого детства знала, что в один прекрасный день Грейфер перейдет к ней, и была уверена: будь жив отец, только она была бы хозяйкой крепости. Без Грейфера она мало что стоит; как тяжело отдавать его другому! Мужчине!
Иногда Арабелла жалела, что не родилась мальчиком. Им легко живется, и будь она сыном, а не дочерью Генри Грея, никто не посмел бы отобрать Грейфер. Может, Арабелла не так возражала бы, питай она любовь к сэру Джасперу, но, видя отношения между родителями, девочка считала, что любовь — это не только соединение душ и тел, но и всего, чем владеешь.
К сэру Джасперу таких чувств она не испытывала. Может, когда-нибудь это придет… со временем.
Глава 3
Осенью прошлого, 1483 года в разных местностях вспыхивали восстания против короля Ричарда — в Кенте и юго-восточной части Англии, в центральной области и на западе, в Корнуолле и Девоне. Мятежники в окружающих Лондон графствах планировали захватить столицу, освободить вдовствующую королеву Элизабет Вудвилл и ее дочерей. Герцог Бэкингем, когда-то верный союзник Ричарда, перешел на сторону врага и, объединившись с графом Дорсетом, намеревался призвать на подмогу армии в Уэльсе и на западе, чтобы поддержать предполагавшееся вторжение Генри Тюдора из Бретани. Однако мятежники были разобщены и не имели единого вождя. Восстание в Кенте быстро подавили. Бэкингем не сумел сформировать даже несколько полков, не говоря об армии, Дорсет не смог помочь войскам Тюдора высадиться в Англии, и тот был принужден возвратиться в глубь континента.
Кроме того, у Ричарда были мощные союзники. Герцог Норфолк отправился оборонять Лондон, а потом уничтожил врага на юго-востоке. Хэмфри Стаффорд, лорд Грефтон, сдержал наступление Бэкингема, захватив все мосты на реке Северн.
Армия короля с триумфом проследовала к юго-западу, и мятежники окончательно растерялись. Бэкингем, как потомок Эдуарда III, сам претендовавший на трон, был захвачен, приведен к Ричарду в цепях, осужден и казнен второго ноября, в День всех святых. Королевские войска смели последние силы сопротивления и отправились на зимние квартиры.
Однако Новый год принес тревожные вести. Пока мужчины бились на полях сражений, в Англии мать Генри Тюдора, Маргарет Бофор, в новом браке леди Стэнли, вела переговоры с Элизабет Вудвилл, прося руки ее дочери, Элизабет Йорк, для своего сына. В день Рождества 1483 года Генри Тюдор, находившийся в ссылке, торжественно поклялся в Реннском соборе жениться на Элизабет Йорк, тем самым официально выдвигая претензии на английский трон. Замысел был неглуп, но никто в Англии и даже в Европе не принял помолвку всерьез. Летом 1484 года правительство Бретани согласилось выдать Генри Тюдора. Предупрежденный Генри вместе с друзьями успел сбежать во Францию, где был тепло встречен королем Карлом VIII, не устоявшим перед возможностью подразнить заклятого врага.
Несколько месяцев Тюдор и его сторонники жили при французском дворе, где и узнали, что наследный принц умер, а у королевы больше не будет детей, и что Ричард объявил своего племянника Джона де ла Пола, графа Линкольна, возможным наследником. Королева Анна была больна.
Вдовствующая королева Элизабет Вудвилл, по слухам, примирилась с Ричардом. Отвратительнее всего была сплетня о том, что король похотливо поглядывал на племянницу, Элизабет Йорк, намереваясь, по всей видимости, заменить стареющую бесплодную королеву молодой женщиной, способной родить ему детей.
Самого Ричарда ужаснули подобные сплетни, и хуже всего — он не мог найти того, кто их распускает, и заткнуть рты клеветникам. Каждый раз, когда мерзкий вымысел, казалось, больше не пересказывается и заглох, он тут же вспыхивал вновь. Король, человек твердых моральных принципов и глубоко религиозный, был смущен и растерян. Хуже всего было то, что это ранило женщину, которую он любил и которая так и не смогла оправиться после смерти сына. Теперь стало невозможным видеться с племянницами, а ведь он всегда хорошо относился к ним. Но это пока было самой большой бедой, и теперь, когда угроза в лице Генри Тюдора миновала, король мог спокойно править государством.
Для Арабеллы Грей эта зима была самой счастливой, потому что девочка впервые в жизни
