— Сызнова, — обреченно кивнул доктор.
— Так пошла я дохтуров меж гостей выспрашивать, что ль? Ток лучшее мне не с Гран Атели начать, а…
— Начинай откуда хочешь.
— Так мне иттить?
— Да иди уже! — отмахнулся Арбузиков и предложил Истрову: —
Если желаете, оставайтесь на чай. Если больше пациентов не появится, я расскажу вам несколько весьма занимательных случаев из моей вот уже восьмилетней практики в Южной Пристани. Вы же приехали к нам развеивать мифы, вот и узнаете некоторые из них.
— А откуда вы знаете, зачем я приехал?
— Южная Пристань — маленький город, все про всех все знают.
Однако попить чаю не удалось — в дверь постучали. На пороге стоял напуганный толстяк, по виду лавочник, вместо «здравствуйте» залепетал:
— Доктор, у меня… — у него перехватило дыхание, и он принялся торопливо стягивать рубаху.
Истров невольно отшатнулся: на объемистом животе пациента проступал узор, аналогичный тому, что на коже разляляjйца. Пока что узор был гораздо бледнее, чем у иномирянина, но откуда-то взялась уверенность, что яркости еще прибавится.
Доктор Арбузиков явственно побледнел. Потом спросил:
— Почему вы так напуганы?
— А там малец какой-то прибегал, гутарил, что разляляjец с таким вот художеством помер уже.
— Он еще жив, — успокоил Арбузиков.
— А… ну, мож он гутарил, что сомлел, а не помер тот гость. Так теперь-то что, доктор? Что будет- то?!
Доктор обвёл всех глазами:
— Эпидемия.
Доктор Арбузиков тяжело опустился на кушетку. Рядом со сжавшимся от ужаса лавочником.
Истров тоже испугался. До холодного пота, до сухости во рту, до дрожи. Он же прикасался к разляляjйцу… и зачем было это делать — валялся бы проклятый иномирянский гость посреди набережной!
Захотелось куда-то бежать, что-то срочно предпринимать… да хоть приставать к иномирянам — лекарства от «змеиной кожи» требовать…
«Змеиная кожа»… подходящее название иномирянской заразы придумалось, и от этого стало немного легче. Когда у врага есть имя…
И все равно хотелось выбежать из больницы, рвануть, куда глаза глядят.
Доктор Арбузиков, кажется, прочитал намерения Истрова, потому что сказал помертвевшим голосом:
— Вам лучше не покидать больницу. Вполне возможно, что вы заразились и теперь являетесь разносчиком.
— Что же нам делать…
— Дожидаться Прасковью.
— А если она не найдет врача?!
— Хоть один из гостей да знаком с медициной, а в других мирах она зачастую продвинулась… Кое-что нам кажется магией.
— Нам просто сидеть и ждать?
— Да. Впрочем, можно сделать кое-какие анализы.
Доктор взял кровь у разляляjйца и лавочника и засел за микроскоп.
А Истрову осталось только вышагивать по пустой больнице, мучаясь страхами. Рассчитывал жить долго…
Когда в очередной раз проходил мимо лаборатории, доктора перед микроскопом не было. Обнаружился он в приемном покое, — вертелся голый перед зеркалом и хмуро рассматривал бледный, едва проявившийся «змеиный» узор на груди, животе, ногах, спине, ягодицах…
Истров остолбенел, потом судорожными движениями задрал рубашку и уставился на свой живот. Да, вот они, пока еще малозаметные ромбы и прямоугольники. Как ни странно, Истров успокоился.
— Доктор, я хорошо себя чувствую, может эти узоры… не опасны?
Арбузиков отрицательно покачал головой:
— Отсутствие жара, тошноты и других симптомов свидетельствует, что организм не борется с инфекцией. В то же время, наличие на коже узора, к тому же прогрессирующего — очень серьезный симптом…
Давайте выпьем. Никогда не пил медицинский спирт…
Но и спирт выпить не удалось — прибежал еще один пациент с симптомами «змеиной болезни», — трясущийся, зареванный, бледный
Никодим. Благодаря этой бледности был заметен чёткий змеиный узор на руках, лице и шее. Пришлось успокаивать перепуганного ребенка:
Прасковья придет, врача приведет. Затем пришел чиновник из канцелярии, спросил, не переступая порога:
— Доктор Арбузиков, в городе эпидемия?
— Да, — твердо ответил тот.
Чиновник испуганно выдохнул, уточнил дрогнувшим голосом:
— Его превосходительству придется объявить карантин? Запретить выход в море?
— Это будет верное решение. Нельзя допустить, чтобы эпидемия распространилась по Империи. — Он решительно закрыл дверь.
Истров спросил:
— Откуда они знают?
— Южная Пристань — маленький город. Давайте все же выпьем.
И лавочника пригласим.
Но им снова помешали — едва доктор выставил на стол бутыль, как заскрипела дверь, и послышался голос Прасковьи:
— Ох, страсти, ох и страсти!
Доктор буквально подскочил, крикнул в коридор:
— Ты нашла врача?!
— Не, не нашла. Я врачиху нашла. Аж двух! Вот эту и еще одну, она потом придеть.
Вместе с Прасковьей в приемную вошла уже виденная Истровым женщина с иглами на ушах и камнем на щеке.
— Мазэнка! — обрадовался лавочник, а лицо доктора буквально полыхнуло надеждой. И появившийся в дверном проеме Никодим расплылся в улыбке. Очевидно, мазэнцы — лучшие врачи в мире… во всех мирах.
Нежным мелодичным голосом иномирянка обратилась к Арбузикову:
— Это вы больны?
— И я тоже…
— Вы слишком возбуждены, вам нужно успокоиться, — доброжелательно произнесла женщина.
— Ну так успокойте меня!
— Но вы действительно напрасно волнуетесь, ваша болезнь незаразна и неопасна, достаточно проявлять сдержанность в еде, отказаться от жирной и острой пищи, крепких напитков, — и ваши желудок и печень восстановятся.
— Это я и сам знаю! А как же узоры?!
— Узоры? Какие узоры?
Доктор задрал рубашку — змеиная расцветка была видна отчетливо.
Впрочем, она была видна уже и на лице.
— Я не вижу узоров, — сказала мазэнка. — Вероятно, дело в том, что мы видим по-разному.
