коммунальные услуги когда платила?! За свет, за газ... То-то же! И куда подевалась вся обстановка?!
— Но это же было не твое, Володя! Ты мне сдал голые стены, и я сама купила всю обстановку!
— Что, на мели сидишь, девочка?! Продала все свое имущество... Нет, так дальше дело не пойдет! Не хватало еще, чтоб ты мне здесь притон устроила!
— Но, Володя, я же никого сюда не пускаю!
Дорохов чуть посторонился, давая дорогу появившемуся на лестничной площадке плотному мужчине, одетому в дубленку и пыжиковую шапку.
— А это еще кто такой?! — буркнул тот, задержавшись на мгновение возле дверей квартиры. — Я вижу, как ты «не пускаешь»...
И, уже спустившись ниже, он громко крикнул:
— Грета, собирай вещички, и чтобы к завтрашнему утру твоей ноги здесь не было!
Прежде чем девушка успела запереть дверь, Дорохов шагнул внутрь и оказался в крохотной прихожей.
— А вы кто такой?! — Она посмотрела на него исподлобья, явно не признав в нем компаньона по ночным похождениям. — И что вам от меня нужно?!
— Не узнаете, Грета? А вы напрягите память, может, вспомните, чем занимались прошлой ночью и где, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились...
Она стояла перед ним, зябко кутаясь в черный атласный халатик, лицо у нее было бледное, но все же не до такой степени, как вчера вечером, тогда она была белая как мел. Ее черные волосы были в полном беспорядке, а глаза из-под этих спутанных прядей смотрели на Дорохова холодно и безразлично — как на пустое место.
Он аккуратно взял ее за локоть, развернул и увлек в комнату, пустую, если не считать лежанки, небрежно застеленной клетчатым пледом; но его внимание сразу привлекло огромное зеркало, занимающее почти целиком одну стену.
— Что вы себе позволяете, черт вас побери! — вяло огрызнулась Грета. — Я вас знать не знаю, убирайтесь вон!
Дорохов отпустил ее локоть, затем, засучив рукав, демонстративно постучал пальцем по циферблату своих «командирских».
— Мы должны были встретиться в полдень у станции метро «Автозаводская»... Ну что, вспомнили?
Она внимательно посмотрела на него, затем, убрав с лица спутанные пряди волос, негромко произнесла:
— А-а, так это вы... Извините, я вас не сразу признала. Кажется, вас Александр зовут?
Она плотнее запахнула на груди свой халатик, сквозь полупрозрачную материю которого смутно проглядывало матово-молочное тело.
— Мы вчера были с вами вместе, да? Извините, но я себя очень плохо чувствую...
— Мы познакомились, если это можно назвать знакомством, в «Парковой зоне», — сказал Дорохов. — На вас, Грета, не знаю уж почему, напали двое тамошних парней. Я оказался тому невольным свидетелем и... Как бы это помягче сказать? Короче, я объяснил им, что джентльмены так не должны себя вести.
— Да, я все вспомнила. — С ее стороны последовал легкий кивок. — Вы меня, кажется, выручили? Ну что ж, спасибо. Надеюсь, я ничего не обещала вам за эту услугу?
— Вы сами вызвались мне помочь, — уточнил Дорохов. — Я вас, между прочим, за язык не тянул.
— Ах да!.. Вы ищете какую-то девушку. Боюсь, я вчера что-то напутала и невольно ввела вас в заблуждение... Простите, я сделала это без злого умысла. А теперь, пожалуйста, уйдите — у меня больше нет ни сил, ни времени с вами разговаривать.
— Одну минуту... Вчера вы взяли у меня деньги.
— Не нужно было давать.
— Не в деньгах дело, поймите наконец! Я ищу пропавшую без вести... девушку, и вы вчера зародили во мне надежду. Есть подозрение, что, перед тем как исчезнуть, она была с кем-то из своих знакомых на дискотеке «Парковая зона». И что ее могли насильно увезти оттуда примерно так же, как это собирались сделать с вами!
— Она что, эта девушка, сидит на игле?
— Нет, — с удивлением сказал Дорохов. — Так вот... Вы сказали, что видели ее...
— Я вам соврала.
— И еще вы говорили вчера, что знаете не только «шестерок» в таких заведениях, как «Зона» и «Сарай», но и хорошо представляете себе, кто над ними стоит.
Она горько улыбнулась.
— Вы что, еще ничего не поняли? Я наркоманка. Вернее, я завязала недавно, но меня все еще периодически ломает. Вчера я пыталась купить один препарат, чтобы на нем «перекумариться»... Посмотрите на меня внимательно, Александр! Вы что, с луны свалились?! Неужели вы не видите, кто перед вами?!
Обнажив столь беспощадным образом свою истинную сущность, она тем самым повергла Дорохова в минутное замешательство. Он не с луны свалился, а приехал из Таджикистана, где насмотрелся на этих чертовых наркоманов, и впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь... Но чтобы кто-то из них вел себя как Грета, не тупо и безразлично и не агрессивно, а вот так, обнажая свою мятущуюся душу, — с таким он сталкивался впервые.
— Вы думаете, я всегда была такая?! — В ее голосе прозвучала неподдельная горечь. — Да ладно... Все равно вы ни черта не поймете!
Дорохов не знал, чем занималась эта Грета раньше и как она выглядела до того, как стала употреблять наркотики. Несмотря на нынешний болезненный вид, она все же мало походила на тех наркош с одутловатыми, землистыми с прозеленью лицами и худыми костистыми телами, которые в своем губительном пристрастии успели дойти до предела. По всему чувствовалось, что раньше она была очень красивой девушкой — эдакой породистой, ухоженной, царственной особой. Она и сейчас сохранила великолепную осанку, а движения ее были легкими и плавными, как у тех девушек, что долго занимались бальными танцами. Хотя он специально не таращился на ее просвечивающее сквозь ткань тело, он все же невольно подметил, что она великолепно сложена. Он знал, что употребление наркотиков старит, а потому, согласно его прикидкам, получалось, что Грете лет двадцать пять или около того.
— Вы еще не ушли? — спросила она сухими бескровными губами. — Ах да, я же должна вам деньги...
— Забудьте о деньгах, — сказал он. — Это мелочи.
— Сколько я у вас вчера взяла? — не слушая его, продолжила девушка. — Впрочем, денег у меня все равно нет... При случае я с вами рассчитаюсь.
— При чем здесь деньги? Мне нужно совсем другое.
— Вы хотели бы получить с меня натурой? — превратно истолковав его слова, спросила Грета. — Вынуждена вас огорчить, но я своим телом не торгую. Надеюсь, вы не будете меня насиловать? Нет? Тогда оставьте меня, ради бога, в покое! И не забудьте плотно закрыть за собой дверь!
Заметив, что мужчина не собирается исполнить ее просьбу, девушка круто развернулась, но Дорохов не позволил ей уйти, легонько придержав за локоть.
— Подождите, Грета... Послушайте... Расскажите-ка мне о себе. Может так случиться, что мы способны помочь друг другу: вы — мне, а я — вам.
Он вновь повернул ее лицом к себе.
— Рассказать? Вам? О том, кто я такая? — На ее бледном, с лихорадочно блестящими глазами лице появилась уже знакомая горькая усмешка. — Да как же вы сможете понять?!
— Я постараюсь, — сказал он. — Главное — начните рассказывать.
Она покачала головой, удивляясь интересу, какой проявляет к ней этот молодой, крепкий, пышущий здоровьем мужчина, долго смотрела на него своими золотисто-карими кошачьими глазами — и от этого странного взгляда у Дорохова вдруг забегали по спине мурашки, — затем все же стала говорить, сбиваясь временами на свистящий шепот:
— Нас было полтора десятка девочек в возрасте от девяти до четырнадцати лет, и я была самой младшей... Начало двадцатых годов, мы жили в каком-то просторном, холодном, гулком особняке почти в
