люди. За пленниками никто не следил. Да и смысла в этом не было. Перелезть через гладкие каменные глыбы высотой в десять человеческих ростов не смог бы никто.
— Объясни, Бонг, что произошло, — попросил Оргор. — У меня голова кругом идет. Почему Шауран не прикончил этого земляного червя одним ударом меча? И откуда взялись эти глыбы?
— Из-под земли, конечно, — ответил монах. — А случилось самое худшее, что могло случиться. Наш работорговец прогневил земляных гулов. Не знаю уж как, но он исхитрился украсть у гулов их священную реликвию и, судя по всему, успел ее продать за кругленькую сумму, иначе обязательно вернул бы гному. Участь Шаурана теперь будет страшна. Его заберут под землю и подвергнут таким пыткам, которые-то и описать нельзя! Впрочем, и нас ожидает нелегкая смерть. На рассвете эти каменные глыбы сдвинутся и мы будем ими раздавлены. Гул никогда и ничего не говорит зря.
— А если бы Шауран все-таки прикончил гнома? — не унимался Оргор. — Может и колдовства никакого не было?
— Прикончить гнома невозможно по той простой причине, что он никогда не находится там, где его видишь. Гулы — великие мастера иллюзий.
— Что же делать?
— Ждать утра, — вздохнул Бонг. — И радоваться тому, что мы все-таки будем избавлены от участи рабов.
— А если перелезть через глыбы? — Оргор никак не мог поверить в то, что можно сидеть сложа руки и ожидать смерти. — Я не говорю о нас! Люди Шаурана могли бы каким-то образом…
Он не знал, каким образом могли бы люди Шаурана выбраться из каменной западни и поэтому замолчал.
— Гулы, наверное самый загадочные из существ, живущих в Архоне, — вдруг заговорил Бонг. — Никто не знает пределов их мощи. Они повелевают камнями, знают, где хранятся несметные клады, но никогда не вмешиваются в дела людей. Пострадать от гулов можно только из-за таких мерзавцев, как Шауран. Я счастлив, что он получит по заслугам.
Охранники запели. Их пьяные голоса разносились над джунглями вспугивая птиц, которые успели усесться на каменные глыбы.
— Така можно убить, — вдруг сказала амазонка. — Я слышала об этом от своих старших сестер.
Бонг и Оргор повернулись к девушке.
— Что ты сказала?
— То, что слышали: смелый и ловкий человек может прикончить Тэка. Достаточно лишь вонзить ему меч точно в складку, которая находится на затылке. Из нее потечет черная кровь и Тэк умрет. Он превратится в камень. Только сначала нужно его оживить. Я знаю. Об этом говорили старшие сестры. Жительницы джунглей знают.
— Послушай, девочка, — монах дотянулся рукой до плеча амазонки. — Успокойся. Мы понимаем, что ты хочешь сказать нам что-то ценное, но слишком волнуешься. Давай поступим так: я буду задавать тебе вопросы, а ты — отвечать. Согласна?
Амазонка кивнула.
— Сначала: кто такой Тэк?
— Амазонки называют Тэками каменные глыбы, которые подчиняются гулам.
— Разве они живые?
— Ночью Тэка можно оживить.
— И он станет уязвимым?
— Он превратится в трехглазого великана. Я уже говорила, что если вонзить меч в глубокую складку ему на затылке, Тэк умрет.
— Отлично. А ты знаешь, как оживить Тэка? Одного, а не всех двенадцать, что нас окружают.
— Когда луна плывущая по небу скроется за облаками, нужно трижды побрызгать на него водой, — ответила амазонка и, понимая, что к ее словам относятся с недоверием, добавила. — Так говорили старшие сестры…
Бонг задумался, а Оргор уже был не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме сражения с Тэком.
— Я убью этого каменного болвана!
— Если даже предположить то, что девушка говорит правду, — медленно протянул Бонг.
— Нечего предполагать! — нетерпеливо воскликнул Оргор. — Будь у меня меч…
— Потерпи, дурачок! — Бонг покровительственно улыбнулся Оргору. — Я думаю, что теперь можно кое о чем поторговаться с Шаураном. Не так ли?
— Правильно! Этот подлец так дорожит собственной шкурой, что за ее спасение даст любую цену!
— А о нашей цене, я думаю ты догадываешься…
— Свобода всем пленникам! — воскликнул Оргор так громко, что охранники перестали петь.
К Оргору, помахивая своим кнутом, направился Бурдан. Когда он приблизился, Оргор бросил ему в лицо:
— Позови своего хозяина, пес!
Будран поднял кнут.
— Сейчас же зови Шаурана сюда. Я знаю, как нам всем спастись и если этого вовремя не узнает твой хозяин, он добавит к вырванному языку еще и оборванные уши!
Бурдан зарычал, однако уверенный тон Оргора произвел на него впечатление. Он развернулся и зашагал к охранникам, а вскоре пьяный в стельку Шауран уже стоял перед Оргором.
— Ну?
— Я могу спасти нас!
— От гулов? Ты? Ха-ха-ха! — Шауран поднес к губам кожаный бурдюк с вином и сделал несколько жадных глотков. — Бурдан, вернись и бей этого скота до тех пор, пока с него не слезет вся кожа! Раз уж мне не суждено его продать, то хоть отправлюсь к гулам со спокойным сердцем!
Оргор, прикинул расстояние, вытянул ногу и ударил по бурдюку с такой силой, что тот шлепнулся о землю в десятке метров. Шауран обнажил меч, но рука его предательски дрожала.
— Я не скот. Меня зовут Оргор. Скот тот, кто наливается вином, когда смерть начинает дышать ему в затылок.
Шауран опустил меч. Взгляд его стал осмысленным.
— Если ты действительно знаешь, как нам спастись, то станешь самым богатым человеком в Ахроне. Говори!
— Прежде всего, освободи мне руки, — зевнув, ответил Оргор. — У меня что-то затекли запястья.
Когда Шауран выполнил просьбу, звучавшую, как приказ, Оргор широко улыбнулся.
— Девушке и старику тоже.
— Если ты вздумал подурачиться, — работорговец разрезал веревки на руках амазонки и монаха. — То я вырежу твое сердце и съем его прямо здесь.
— Хватит собачиться, Шауран, — Оргор встал и с удовольствием прошелся. — Самое время заключить перемирие. Я точно знаю, как нам спастись. Вопрос лишь в том, какую ты готов дать цену за то, что сегодня ночью одной из этих глыб не станет.
— Я уже говорил. Сделаю тебя самым богатым в Ахроне. А если хочешь — входи в долю. Будь моим партнером. Это большая честь, Оргор!
— У нас тобой разные понятия о чести. Я хочу, чтобы ты освободил этих людей.
— Ни за что! — рявкнул Шауран. — Весь Ахрон будет смеяться надо мной после этого!
— Жаль. Тогда свяжи мне руки снова, извини, что пролил твое вино и считай, что этого разговора не было. Может быть завтра, оказавшись под землей у гулов, ты изменишь свое решение, но тогда будет слишком поздно.
— Будь ты проклят! — прорычал Шауран. — Я согласен!
— Тогда обговорим детали.
После того, как Шауран поговорил с Оргором, в каменном мешке воцарилась просто-таки воинская дисциплина. Охранники перестали пьянствовать. Пленников, хоть и не стали отвязывать, но сытно
