Параскеви в другом месте. Вас где высадить?
– У хорошего ресторанчика с видом на море.
– Сейчас в моде 'Арго'. Кухня хорошая,… хотя дорогой. Везти?
Рыжая вопросительно посмотрела на меня.
– Вези,… вези, – утвердительно кивнул.
За такси расплачивалась Мерлин – у водителя не было сдачи со ста евразов.
Пройдя через благоухающий ароматами субтропических цветов и деревьев небольшой ухоженный парк, мы вышли к 'Арго'. Откуда такое название, догадаться несложно. Крыша в виде древнегреческого корабля и сделана так здорово, что я невольно остановился.
– Ух ты, какой галион!
– Тоже мне умник! Не галион, а диера.
– Ну, диера, так диера. Лишь бы кормили вкусно.
Вошли в просторный чистый зал. Посетителей немного. Деревянная резная мебель. На стенах картины из античной жизни: воины в шлемах со щитами и мечами, юные гречанки с амфорами в руках. В углах отгороженные от остального зала плетеным заборчиком глиняные амфоры, от которых веет сединой тысячелетий. У эстрады и вовсе чудо – Посейдон на троне с трезубцем в руке и склонившиеся к нему с обнаженными бюстами русалки.
Официантки, как на подбор – молодые красивые в легких коротких туниках.
Пока Мерли делала заказ, одна из таких нимф, 'случайно' коснувшись меня нежным бедром, дала вдоволь насладиться красотой глубокого декольте, помогая, так сказать, разобраться в меню.
– Умник, ты, кажется, хотел есть! Смотри, как бы не захлебнулся слюной, – отпустила шпильку Мерли, переключая мысли в гастрономическое русло.
Теперь пришла моя очередь удивить окружающих: заказал свиную отбивную, жареный картофель, маслины, салат из нарезанных кольцами помидор и красного сладкого перца, бутылку 'Метаксы'.
Когда нимфы улетели на кухню, Мерли процедила сквозь зубы:
– Вот дрянь! Албанские потаскухи! С тех пор как их король открыл границы, лезут во все дыры. Моя б воля…
Я удивленно посмотрел на рыжую. 'Ревнует что ли? Ведь девушки не от хорошей жизни оставили родину, семьи, родителей. По сравнению с ее промыслом – они просто ангелы. В жизни устраиваются, кто как может. Кому-то из них повезет, а кому-то нет. И тут ничего не изменить. У каждого своя судьба'. Вот и у этих двух, что нас обслуживают – разные дороги. Красивую игривую брюнетку, так разозлившую Мерли, ждет удачное замужество и счастливая семейная жизнь. Ну а маленькой крашеной блондиночке не повезет: заразится сифилисом, сопьется и помрет от туберкулеза в трущобах.
'Сбудется ли мое предвидение? Не знаю. Но думаю, что да'.
Взглянул на хмурящую брови Мерли. Что ждет ее? Нет, не буду! Пусть все идет как идет.
Тем временем девушки сервировали стол. Приборы мельхиоровые, рюмки сверкают хрустальными гранями, тарелки с изображением сцен античной жизни. Подали салат из мяса кальмара для Мерлин, оливки, ломтики помидоров и красного перца. Следом принесли яркий расписной глиняный кувшин с фирменным напитком – ароматизированной подкисленной соком лимона водой из источников на горе Дифрис, бутылку 'Метаксы'.
Наполнив рюмки коньяком и бокалы напитком, пожелав нам приятного аппетита, нимфы отошли в сторонку. Мерли, капризно надув губки, от коньяка категорически отказалась.
– Нет! После вчерашнего еще дурно. Видеть не могу.
– А вот я могу, и даже с удовольствием.
Рыжая выпила напитка, поковырялась в салате. Я же отдал должное местной кухне. За салатами последовали необыкновенно мягкая и сочная отбивная с картошкой и обжаренные на оливковом масле маленькие, размером с мизинчик, рыбки. Они пришлись по вкусу и Мерлин. Ее лицо подобрело, в карих глазах сверкнули привычные лукавые искорки. Она приосанилась, расправила плечи, выпятила вперед свою небольшую, но рельефно очерченную грудь. Мол, 'и мы не лыком шиты!'
– Перекусил? И куда дальше, Умник? – в полголоса спросила она.
– Сначала в Афины, а потом…
Тут я задумался… Рыжая восприняла паузу по-своему.
– Домой, в Россию? У тебя там кто? Родители, жена, дети…
– Что?
– Дома тебя кто-то ждет?
– Меня?
Даже не знаю, существует ли в этом мире независимая Украина. Насколько я понял, расслоение реальности произошло где-то в восемнадцатых – двадцатых годах. Деникин взял Питер и коммунистический переворот придушил. Тогда моего прадеда не расстреляли по приказу Блюхера в далеком двадцатом после взятия Перекопа. Ну а дед так и не встретил свою 'половинку' в киевском госпитале в сорок четвертом.
– Мерли! У вас Вторая мировая была? Ленин, Сталин, Гитлер? Атомная бомбардировка Хиросимы?
– Где это у вас? – в ее глазах мелькнул страх. – Кончай пить 'Метаксу', и так почти всю бутылку вылакал.
– Нет, я серьезно. После электрошоков многое в моем мозгу перемешалось, реальное и выдуманное. Эти события и имена тебе что-то говорят?
– Ленин, вроде, был, об остальных даже не слыхивала. Какая чушь: Вторая мировая, атомная бомбардировка… У тебя точно там порядок? – постучала пальцем по лбу.
– Да порядок, не боись. Никто меня в России не ждет. Нам нужно куда-нибудь в людное место. Скажем, затеряться среди туристов. Туда, где всегда рады людям с деньгами и не слишком копаются в их документах и прошлом… А в Египте сейчас сезон?
– Там всегда сезон. Правда, летом жарковато. Вот осенью и весной аншлаг.
– Ты когда-нибудь там отдыхала?
– Нет, не приходилось.
– Так может, махнем? Отдохнем, так сказать… после трудов праведных.
Мерли налила себе в бокал напитка, отпив немного, поинтересовалась:
– С тобой что ли, Умник?
Казалось, она хочет пробуравить меня взглядом насквозь. Колеблется. Попытался убедить.
– Почему бы и нет? Станет скучно – разбежимся.
– Скучно?… С тобой? Да лишь бы не слишком весело. Того и гляди ухохочешься – до смерти.
– Кто б говорил! Тоже мне, ангел небесный. Ну так что, со-гласна?
Похоже решилась.
– Думаю, нам лучше лететь в Шарм-ель-Шейх. Там построили много классных отелей. Из Афин есть прямой рейс 'Евраз-аэр'.
– Самолет… Контроль в аэропорту жесткий?
– В пределах Евразийской Конфедерации – формальный. Конечно, не совсем плевый, но и не такой, как в Сауду.
Человеческий фактор меня не волновал, но компьютерный face control – с ним могут возникнуть проблемы. Хотя… Интернета нет, значит, базы данных тоже.
Счет принес сам хозяин – профиль греческий, седеющая бородка…
Вначале думал, что причиной послужила высокая по мест-ным меркам стоимость заказа – двести евразов. Однако, 'заглянув поглубже понял, что Николаса Кустодиса интересует иное. Обслуживающая нас нимфа шепнула, что клиент в одиночку выдудлил семисотграммовую бутылку 'Метаксы', и при этом остался абсолютно трезв.
– Довольны ли дорогие гости кухней, напитками, обслуживанием? – любезно спросил он, вглядываясь в мои глаза. Не найдя того, что искал, отвел заинтригованный взгляд.
Я какое-то время позволял себе наслаждаться чувством легкого опьянения, но потом, активировал ферменты и убрал алкоголь из крови.
– Все в порядке, Николас. Коньяк ароматный и крепкий. Причина во мне – редко пьянею. Сделай-ка лучше нам одолжение: вели своему водителю отвезти в Афины. Это ведь не слишком далеко? Правда?
