– Мерлин Славия Редфорд – американка?
Заглянув в окошко, Мерли кивнула.
– Анжей Казимир Вински – поляк?
Настала моя очередь. Никакого компьютерного контроля по базе данных… Запись от руки в журнале и два штампа на пятой странице паспорта. Все!
– Обновление визы каждые тридцать дней. Желаю приятного отдыха, господа.
Усатый вернул паспорта и с ними несколько рекламных проспектов пятизвездных отелей. 'Значит, вопрос мимо ушей не пропустил. Да и деньги сделали свое дело'.
Отдал проспекты Мерли. Пусть выбирает.
Та думала недолго.
'Kings Royle Otel', – быстро просмотрел выбранную цветную открытку, – 'и звучит, и выглядит неплохо, а там посмотрим…'
В отель ехали на такси. Вначале за окном мелькали пальмы, дорожные знаки, рекламные щиты, но вот старый город остался позади, и мы попали в курортный рукотворный рай. Оставалось лишь удивляться разнообразию архитектуры. Дворцы среди великолепных парков будто соперничали друг с другом в утонченности и роскоши. То в виде легких белоснежных цветков из камня, то в виде старинных, сложенных из грубо отесанных плит, наполненных приведениями, замков, то модерновые фантазии из мрамора и стекла. Каждый хорош и притягателен по-своему. Спустя какое-то время в одном из таких 'райских' мест оказались и мы: вдыхали аромат экзотических южных цветов, любовались неудержимым буйством красок. Большая, яркая, с красными пятнами на крылышках бабочка, оставив безопасное место на цветке, уселась на плечо Мерлин, если бы она только знала, как рискует, то вряд ли решилась на столь безрассудный подвиг. Но девушка шла молча, о чем-то думала и не заметила незваную гостью.
Большой, облицованный мрамором холл со множеством бутиков, мягкой велюровой и строгой кожаной мебелью возле сверкающих полировкой и хрусталем столов, ресепшен из красного дерева, огромная, почти на полстены, золотая корона и гордая надпись 'Kings Royle Otel' – говорили, да нет, во весь голос кричали, что в выборе Мерли не ошиблась.
Людей не много. То ли цены кусались, то ли время не самое лучшее. А может, и то, и другое. Во всяком случае приняли нас безо всякой 'магии'. Селиться отдельно я уже не предлагал. Да и рыжая восприняла все, как само собой разумеющееся. Комплекс услуг люкса включал и сейф, что было весьма кстати.
Не знаю как Мерли, но я прожил восемь дней, как в раю. Лазурь, теплота и нега Красного моря, дайвинг, сказочный подводный мир. Можно даже поохотиться с подводным ружьем, предварительно взяв лицензию. Вначале я загорелся, но быстро остыл – не много удовольствия бить экзотических 'цыплят в курятнике'.
Разнообразная вкусная пища, уютные рестораны со спокойной музыкой, любовь красивой женщины и никаких забот. Казалось, с моими-то способностями, что может помешать? Но дьявол всегда найдет лазейку.
– Умник,… – прошептала Мерли, потягиваясь в постели утром, -…знаешь, у меня задержка…
Непонимающе посмотрел в ее встревоженные глаза.
– Месячных нет! А уже пора! Еще неделю назад должны начаться.
Пришлось поднапрячься, 'заглянуть поглубже'. 'Так и есть – беременна. Ничего удивительного, – 'лечение' пошло на пользу'.
– Ты – в положении. Будет мальчик. Наш мальчик…
– Этого не может быть! Откуда ты… – на полуслове оборвала фразу.
'Не знаю, что она обо мне думает, но вижу: уже не сомневается – поверила'.
– Боже, ребенок… мой ребенок! Сын! Сынуля!… Неужели правда?…
Сияющий радостью взгляд вдруг померк. В потемневших глазах блеснула слезинка.
– Умник… ты… ты… ведь ты меня не отпустишь… никогда… Верно?
'Что за чушь? Зачем? Куда и кого отпускать?' – я не успевал за ходом ее скачущих мыслей.
– Держать не стану, но не забывай, что ребенок-то наш. Или хочешь сделать аборт?
– Аборт?!! – крик души и горящие ненавистью глаза. – Я так и знала! Ты захочешь убить моего ребенка!
– Да успокойся же наконец! Никого я не хочу убивать! Сделаем, как скажешь. Я тоже всю жизнь мечтал иметь детей!
– Ты?!! Ты мечтал? Детей?
– Да, я. Хватит истерик! Угомонись в конце-концов!
Было видно, как тяжело ей взять себя в руки. Все же потихоньку справилась.
Затеплилась надежда, что жизнь постепенно возвратится в нормальное русло. Но я-то чувствовал – нет! К бездне страха добавились бетон непонимания и неприязни.
Прошло еще несколько дней, и появился Стив.
Вынырнув, резко тряхнул головой – полетели брызги. Перед глазами еще стояла метровая барракуда, затаившаяся среди белокаменных зарослей кораллов, разноцветные рыбки-попугайчики, краб с одной большой, а другой малюсенькой клешнями, пытавшийся забиться в узкую расщелину. Голубая прозрачность сказочного подводного мира не желала меня отпускать.
Последнее время я нырял без маски и ласт. Способность к адаптации сделала пребывание под водой комфортным: глаза не резало, в уши не давило, дыхание мог задержать на сколько угодно. Думаю, при желании мог бы отрастить и хвост. Да только к чему пугать окружающих и, прежде всего, Мерли? И так ведь, не человек, а Ихтиандр… Твою мать…
Мерли сидела, опершись руками на ступени мраморного волнореза, тянувшегося от берега к глубине, и болтала в воде ногами. Рядом пристроился красавец-блондин в каплеобразных зеркальных очках. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие, а может, ревность.
Подплыл к ним. Бесспорно – блондин хорош собой. У него есть все, что нравится женщинам: правильные черты лица, широкая грудь, поросшая золотистыми волосками, накачанные мышцы рук и ног, великолепный торс.
Рыжая кивнула в мою сторону. На его губах появилась ироническая улыбка. Еще не разглядел, а уже ощущал превосходство.
'Что же, с таким типом людей я неплохо знаком еще по прошлой жизни. Как же он мне ненавистен! Размазать букашку? Нет, нужно сдерживаться. Нельзя переделывать мир под себя! Нельзя? А почему? Ведь иные режут и кроят, не стесняясь, идут по трупам и судьбам, не глядя на людей и не страшась самого Господа Бога! И он терпит! Их терпит! А меня – даже в храм не впустил.
– Умник, познакомься, это мой университетский друг Стив. А это – Умник, мой… ну…
– Приятно познакомиться. Не стану вам надоедать. – Ослепительной белизной сверкнули все тридцать два зуба. – Ведь мы еще увидимся, правда? Бай-бай,… Мерли.
Руки не протянул, зато не забыл поиграть рельефными мускулами. Прощаясь, небрежно пошевелил пальчиками, затем легкой походкой спортсмена зашагал к берегу.
– Пойдем и мы чего-нибудь перекусим.
– Иди сам. Меня при одной мысли о еде воротит, утром даже рвало…
– Помочь? – задал совершенно идиотский вопрос. 'Нет чтобы сделать молча'.
Ответ, словно удар кнута:
– Не смей!… Прошу тебя, не нужно. Пусть все будет, как есть. Лишь бы ему не навредить.
Тон вначале резкий, потом покорный и просящий. 'Убеждать глупо. Мерли так мечтала о ребенке, что даже токсикоз ей в радость. Уберу, сразу поймет!'
– Хорошо. Пообедаю сам. После мотнусь в старый город – погуляю, может, чего куплю.
Я с удовольствием ездил на прокатной машине, стоявшей за воротами. На территорию отеля въезд категорически воспрещался.
В следующий раз Стив появился вечером в ресторане, при-гласил Мерли на танец. А потом мне показалось, что они повздорили. Когда на следующее утро я увидел их снова, идущими вместе по аллее
