косметики чуть-чуть.
'Интересно, а в каком пеньюаре она придет ко мне вечером?' – сама собой прокралась пошленькая мыслишка, а рот наполнился слюной: будто людоед какой-то и собираюсь ее вечерком на ужин слопать.
В глазах девушки сверкнули лукавые искорки, ну совсем такие же, как у Шарлотты. 'В чем-то сестры?'
Не удержавшись, попытался телепатически 'прощупать'. Ты посмотри! Не тут-то было! Вне доступа! Похоже, прислугу контролировать не смогу.
– Желаете завтрак, господин?
– Да, Марго, желаю.
На этот раз обеденный зал встретил меня 'Июльским утром' Uray Heep. 'Guly morning', чашечка ароматного бразильского кофе, ломтики 'Мааздама', галетное печенье и глубокое, многообещающее декольте очаровательной брюнетки улучшили и без того неплохое настроение.
– Ну что ж! Пора приступать к делам. Зови-ка, Марго, в кабинет моего консультанта-водителя. Кстати, зовут его как?
– Константин, – девушка чуть покраснела.
'Константин… Костик значит. 'Шаланды, полные кефали, в Одессу Костя приводил…' так-так…'
Еще не увидел его, а уже сложилось некое предубеждение. Понимаю что не прав, однако поделать ничего не могу.
Когда Константин вошел, я уже сидел за столом, откинувшись на спинку кресла.
– Доброе утро, шеф!
'Стало быть, не 'господин', а 'шеф'. Существенное отличие. Значит, Константин не входит в число прислуги. 'Щупать' тоже, скорее всего, бессмысленно. Легкая попытка подтвердила догадку'.
– Подойди ближе! – я специально не ответил на привет-ствие и не предложил сесть.
Он был не высок и не низок, не худощав и не полон. Короткая, почти под 'ноль', стрижка, прямой с горбинкой нос, узкие блеклые губы, непонятного цвета глаза. Он их не то чтобы прятал, но и открыто тоже не смотрел. В сером, мышиного цвета костюме, таком же свитере и черных замшевых туфлях. Среднестатистический представитель толпы, мог раствориться в ней бесследно.
Я какое-то время молчал. Не знаю отчего, но неприязнь нарастала снежной лавиной.
'Ударил' наугад.
– К Марго подходить не смей!
– Но… это не запрещено,… – напускная невозмутимость сменилась смертельной бледностью. – У нас ничего не было, – добавил он, как бы смиряясь с неизбежностью и признавая мое право повелевать, -…и быть-то не могло.
– Я знаю. Просто предупредил. Во избежание… А теперь давай, консультируй,… вводи в курс дел.
Консультант вновь растерялся. Похоже, такой встречи не ждал.
– Что Вас, шеф, интересует? Спрашивайте, если знаю, расскажу.
– Меня интересует все. Для начала, где расположена Зона? Кто из персонала имеет право покидать ее территорию?
– Зона в пригороде Полтавы, за селом Кротенки, в лесу, триста метров от трассы. Кроме Вас, покидать ее могу только я.
'Значит, сдвиг реальности ему не страшен. Любопытно…'
– Каждый раз будешь ставить меня в известность.
– Да, шеф. Сегодня нужно ехать за продуктами.
– Какие у нас машины?
– У Вас – джип 'Grand cherokee' и 'Audi', у меня 'Chevrolet Aveo'.
'Что ж, подобрано неплохо! В прошлой жизни даже мечтать не мог'.
– Сколько ты проработал у Фарадея?
Недоуменное молчание. Или не понял, или притворяется. Скорее второе.
– У прежнего шефа… Чего молчишь?
– По местному летоисчислению больше двадцати лет.
Срок немалый. Можно не раз и полюбить, возненавидеть.
– И как складывались ваши отношения?
Вновь небольшая пауза.
– Отношения? Какие могли быть у нас отношения? – сузившиеся глаза и тень на лице. – Если Вы в плане моей причастности к исчезновению… Не теряйте зря времени. Методы до-знания ведомства, наверное, Вам хорошо известны. Разматывают память и сознание, как… по ниточке…
'Интересно! Весьма! Мышление консультанта человеческое, образное – хотел сравнить с клубком, но удержался. Кто же он – мой телохранитель?'
– При малейшем подозрении меня никогда бы не вернули на прежнее место…
– Когда и как исчез твой бывший шеф?
– Три недели назад, в городе… Позже я забрал закрытую машину возле 'Палаццо'.
– Машина, какая?
– Пятисотый 'Mercedes'.
– Где она сейчас?
– Изъяли вместе с жильем, обстановкой и прислугой.
– А может, Фарадей еще найдется?
'Похоже, я сказал глупость. Даже на невозмутимом лице шофера промелькнуло удивление'.
– Ошибок не случается. Генно-молекулярный поиск не обманешь!
– А что предпринял куратор реальности?
Вновь изумленные глаза Константина. Еще одна несуразица с моей стороны.
– Ты хоть его знаешь?
– Нет! Не положено.
В правдивости его слов сомневаться не приходится. Похоже, я не продвинулся ни на йоту.
– Хорошо. Узнай о судьбе Алексея Владимировича Калгина тысяча девятьсот шестьдесят третьего года рождения, проживавшего по улице Сковороды, 28 и работавшего хирургом во второй горбольнице… А также его бывшей жены – Марины Сергеевны. Пока все.
Когда Константин ушел, я, устроившись удобней в кресле и прикрыв глаза, задумался.
'Выводы – неутешительные. Во-первых, никому и ничему верить нельзя. Взять, например, небылицы Горио о законе сохранения массы или невозможности предугадать, в какой мир ведет портал. Думаю, он приврал и на счет 'фермы тел' для астальдов.
Во-вторых, как можно решать задачу, не зная исходных данных. Кто такой Фарадей? Его друзья и недруги?… Куда делась прислуга и личные вещи? Какова миссия подкуратора реальности? Да и вообще существовал ли он до того, как 'соизволил' исчезнуть?
В-третьих, единственная ниточка – Константин. И она, похоже, никуда не ведет.
В-четвертых, дело, видать, 'архиважное', раз средства и время не ограничены. Понимать нужно так: расследуй, как знаешь и сколько хочешь. Настоящего спеца послать не сочли нужным.
Создается впечатление, что конкретных результатов от меня ни-кто не ждет. Делом об исчезновении занимаются – и точка. Поэтому мне суетиться, чрезмерно активничать тоже ни к чему. Поживем – увидим. А условия жизни – дай Бог каждому! Вот сейчас возьму колокольчик и появится очаровательная Марго. Закажу хорошего коньячку да лимончик, несмотря на то, что времени всего десять с хвостиком. А потом – в Интернет. Посмотрим, что произошло в мире 857-бис за период моего, то есть Умника, отсутствия'.
Сказано-сделано.
Марго, очаровательно улыбнувшись, сверкнула белоснежными жемчугами зубов и темными до черноты сапфирами. Дав в очередной раз оценить богатство декольте, поставила передо мной на серебряном подносе бутылку марочного 'Арагви', небольшую хрустальную рюмочку бочоночком и два фарфоровых, расписанных золотом блюдечка с ломтиками лимона. На одном – с сахаром, на другом – с солью.
Уж не знаю от чего, но вновь полный рот слюны. Чувствую – следствие затянется.
– Господин желает еще чего-нибудь?
