но, впрочем, в этом не было ничего нового. Чтобы прикрыть свое смущение, я стал вместе с остальными глазеть на плавающую в воздухе фигуру Тананды.
Квигли заметил, что мы глядим в его сторону, и нервно заерзал. Он явно был недостаточно уверен в своих недавно обретенных силах, чтобы вполне уютно чувствовать себя под нашим массовым и пристальным наблюдением. Его неуютные ощущения повлияли на его магию… по крайней мере на левитацию. Тело Тананды наклонилось и закачалось, и я испугался, как бы он не уронил ее вниз головой.
– Если у нас на пути стоит только этот маг, – заметил Гэс, – то думаю, нам надо просто рвануть всем туда и отнять ее.
– Нельзя, – отрезал Ааз, замотав головой. – Малыш обещал, что мы не сделаем ничего выставляющего этого мага в плохом свете.
– Это касается лишь вас, – возразил горгул, – а мы с Коррешем ничего не обещали.
– Слушай, Гэс, – вмешался Корреш, – мы не можем пойти против обещания Скива. Это будет не по правилам.
– Согласен, – пробурчал Гэс. – Просто я подумал, что это будет легче, чем дожидаться, пока нам вышибут мозги в этой глупой игре.
Тут я разделял его мнение. Очень приятно было найти хоть что-то созвучное собственным мыслям. Но довод Корреша о правилах до меня решительно не доходил.
– Я считаю, господин маг, – прогромыхал Плохсекир, – что данное вами обещание было не самой мудрой из клятв.
– Вот как? – зарычал Ааз, поворачиваясь к нему. – Вы, генерал, конечно, говорите, основываясь на долгом опыте знакомства с демонами.
– Ну… вообще-то…
– Тогда я предложил бы вам держать при себе свое мнение о мудрости и способностях господина Скива. Помните, он ваш билет на выезд отсюда. Без него домой придется идти долго.
Посрамленный генерал пошел на попятный физически и словесно.
– Спасибо, Ааз.
– Заткнись, малыш, – зарычал на меня наставник. – Он прав. Это был глупый шаг.
– Но ты же сказал…
– Можешь назвать это рефлексом, – отмахнулся Ааз. – Надо еще заслужить право критиковать моего ученика… а этот образчик пентийского воинского опыта пока этого права не заслужил.
– Ну… все равно спасибо, – неуклюже закончил я.
– Не стоит благодарности.
– Эй, Ааз, – окликнул его Корреш. – Давай-ка удалим этот… Приз с центра поля и поставим куда-нибудь в безопасное место.
– Куда, к примеру? – огрызнулся мой наставник. – На этом стадионе я доверяю только нам.
– А как насчет наших ворот? – предложил Гэс, показывая на широкую сетку в нашем углу треугольного поля.
– Вроде неплохо, – согласился Ааз. – Секундочку, малыш, я сейчас вернусь.
Я настолько привык к бедламу на стадионе, что уже едва его замечал. Однако когда мои товарищи по команде начали перемещать Приз, то разразившийся хор неодобрительных и оскорбительных криков угрожал оглушить меня. Мои коллеги ответили с надлежащим апломбом, грозя кулаками и корча рожи в ответ на их выкрики. Толпе это очень понравилось. Если бы ей это понравилось еще чуть-чуть больше, она бы вырвалась на поле и линчевала нас всех.
Я собирался предложить своим товарищам перестать дразнить толпу, когда генерал Плохсекир отозвал меня в сторонку посовещаться.
– Господин маг, – осторожно начал он. – Надеюсь, вы понимаете, что я нисколько не хотел оскорбить вас своими предыдущими замечаниями. Я сейчас понял, что мне просто немного не по себе. Мне никогда раньше не приходилось вести войну на глазах у зрителей.
– Забудь об этом, Хью, – отмахнулся я. – Ты был прав. Задним числом я сам понимаю, что дал неудачное обещание. Между прочим… зови меня Скив. Раз уж мы вместе в этой передряге, то соблюдать формальности немного глупо.
– Благодарю вас… Скив, – кивнул генерал. – Но вообще-то я хотел поговорить с вами наедине по личному делу.
– Разумеется, – пожал плечами я. – По какому именно?
– Вы не могли бы немного рассказать мне о том чудесном создании, с которым меня только что познакомили?
– Чудесном создании? – не понял я. – Каком чудесном создании?
– Да вы знаете… о Маше.
– О Маше? – рассмеялся я. А затем заметил, как суровеет лицо генерала. – Ах, об этом чудесном создании! И что же вы хотите узнать?
– Она замужем?
– Маша? Э… нет, не думаю.
Генерал испустил вздох облегчения.
– Есть ли возможность, что она когда-нибудь навестит нас в Поссилтуме?
– Сомневаюсь, – ответил я. – Но если хотите, я могу ее спросить.
– Прекрасно, – просиял генерал, с невероятной силой опуская мне руку на плечо в знак дружбы. – Буду считать это обещанием.
– Чем? – испугался я. Эти слова почему-то звучали как-то знакомо.
– Я знаю, как вы чтите свои обещания, – продолжал Плохсекир. – Выполните это и увидите, что я могу быть отличным другом… точно так же, как могу быть страшным врагом, когда мне встают поперек дороги. Мы понимаем друг друга?
– Но я…
– Эй, малыш, – крикнул Ааз. – Поторопись и залезай на своего глупого дракона! Игра вот-вот начнется!
Я был настолько поглощен разговором с Плохсекиром, что совершенно упустил из виду иную деятельность на поле.
Команды из Та-Хо и Вейгаса отошли к боковым линиям, оставляя на поле по пять игроков. Кошка и жук обрели теперь всадников и расхаживали туда-сюда в нервозном предвкушении сражения.
На середине поля, там, где раньше находился Приз, стоял валлет, одетый в мундир в черно-белую полоску и державший мяч. Слово «мяч» я здесь употребляю весьма вольно. Предмет, который он держал, представлял собой куб из какого-то черного губчатого материала. Квадратный мяч! Еще одна мелкая деталь, о которой Живоглот не счел нужным упомянуть.
Так и не ответив генералу, я повернулся и побежал к Глипу. С чем бы мне ни предстояло столкнуться, я ни в коем случае не желал сталкиваться с этим в пешем строю.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Едва я успел оседлать Глипа, как валлет на середине поля поставил мяч на землю и принялся пятиться к боковой линии.
– Эй, Ааз! – крикнул я. – А что это за тип в полосатом мундире?
– Оставь его в покое, – крикнул в ответ мой наставник. – Он судья.
В принципе я и не собирался нападать на него, но все равно порадовался, узнав, что он не входит в число противников.
Я оказался последним в команде, занявшим свое место. Ааз и Корреш ограждали меня по бокам в качестве Клыков, Гэс находился позади меня, дожидаясь возможности воспользоваться своим преимуществом повышенной мобильности в качестве Перехватчика, а Плохсекир занял место в воротах в качестве Замка. Нам казалось, мы были в полной боевой готовности.
– Эй, малыш! – окликнул меня Ааз. – Где твой посошок?
