– Нечего вымещать неудачу на Глипе, – вспыхнул в ответ я. – Просто он слегка растерялся, вот и все.
– Как-как? – изумился мой наставник.
– Глип! – заявил мой зверек, выбрасывая язык для очередного ароматического слизистого облизывания. На этот раз, к моему облегчению, облизанным оказался Ааз.
– Фу! – воскликнул мой наставник, вытирая лицо тыльной стороной ладони. – Меня может стошнить.
– Зверь просто выказал благодарность за спасение его хозяина, – рассмеялся Корреш.
– Совершенно верно, – согласился я. – Если бы не ты…
– Забудь об этом, – отмахнулся Ааз. – Я никому не позволю измываться над моим учеником, пока я рядом.
Что ж, я его понял.
– «Никому не позволю» – отлично сказано, Ааз, – усмехнулся я.
– Нет, не отлично, – зарычал мой наставник. – Сегодня пока ничего не было отличным. А почему мы стоим и болтаем?
– Потому что первый период закончен, – уведомил его Корреш. – Могу еще добавить, что забит и первый гол.
Мы все посмотрели через поле на наши ворота. Поле усеивали тела, к счастью, чужие, а не наши. Что бы там ни произошло, мы неплохо постояли за себя. Молодцы с носилками и тренеры занимались павшими и ранеными – эвакуация явно была хорошо отработана. Игроки, все еще остававшиеся на ногах – и на поле, и за боковыми линиями, – плясали, обнимаясь друг с другом и высоко подняв указательные пальцы, как я полагал, в каком-то ритуальном действе. Плохсекир привалился к одной из четырех штанг, а Гэс обмахивал его крыльями.
– А счет, – небрежно продолжал тролль, – ноль-ноль-один… не в нашу пользу. Не самое лучшее начало, а?
Сперва я решил было, что мы набрали очки. А затем вспомнил, что в этой игре очки начислялись не в пользу команды. Следовательно, «ноль-ноль-один» означало, что мы отстаем на одно очко.
– Не беспокойся, – прорычал Ааз. – Мы вернем это очко с процентами! Если они хотят грубой игры, мы можем им это устроить. Верно?
– Совершенно верно, – усмехнулся Корреш.
– Да? – нерешительно вставил я.
– Так поддать жару! – продолжал мой наставник. – Корреш, притащи сюда Гэса и Плохсекира на обсуждение стратегии. Малыш, возвращайся на дракона – и на этот раз постарайся остаться на нем, а?
Я отправился было выполнять его указание, но затем снова к нему повернулся.
– М-гм-м-м… Ааз?
– Да, малыш?
– Я не слишком удачно выразился минуту назад, но спасибо, что спас меня.
– Я же сказал, забудь об этом.
– Нет, не забуду, – вызывающе проговорил я. – Ты мог бы погибнуть, выручая меня, и я просто хочу, чтобы ты знал: когда-нибудь я отплачу тебе тем же. Я, может, и не очень храбрый, когда дело касается меня, но я, помимо всего прочего, обязан тебе жизнью, и она принадлежит тебе в любое время, когда понадобится.
– Минутку, малыш, – поправил меня наставник. – Любой риск, на какой я иду, – мой, понятно? Сюда входят и те случаи, когда я иной раз вытаскиваю твой хвост из огня. Не порти моего стиля, сваливая на меня ответственность за две жизни.
– Но, Ааз…
– Если я в беде, а ты свободен, то тикай. Усек? Особенно в этой игре. Кстати, вот… – он порылся в поясной сумке и извлек знакомый предмет, – …вот И-Скакун. Он установлен так, чтобы отправить тебя домой. Оставь его у себя и воспользуйся им, если придется. Появится шанс забрать Танду и смыться отсюда – хватайся за него! А обо мне не беспокойся.
– Но…
– Это приказ, ученик. Если хочешь его оспорить, подожди, пока мы не вернемся на Пент. А пока делай, что я говорю! Либо ты соглашаешься, либо я отправляю тебя домой прямо сейчас.
Несколько секунд мы глядели друг на друга в упор, но я уступил первый.
– Ладно, Ааз, – вздохнул я. – Но мы еще поговорим об этом, когда вернемся домой.
– Прекрасно, – усмехнулся он, хлопнув меня по плечу. – А теперь давай-ка залезай на своего глупого дракона и постарайся держать его нацеленным в нужном направлении. Нам надо набирать очки!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Нам было необходимо набрать несколько очков, а для этого нам требовался мяч.
Эта мысль занимала мой ум в первую очередь, когда мы снова выстроились в ряд. Тем или иным способом нам предстояло завладеть этим мячом.
Когда прозвучал свисток, я был готов. Мысленно потянувшись, я заставил мяч перелететь ко мне в руки. Однако прежде чем наша команда успела построиться вокруг меня, снова раздался свисток, и к нам рысью подбежал размахивающий руками валлет в полосатом мундире.
– Ну что еще? – проворчал Ааз. А затем крикнул: – Что случилось, судья?
– Был подан протест, – уведомил его судья. – Ваши противники говорят, что вы применяете магию.
– Ну и что? – возразил мой наставник. – Никакие правила этого не запрещают.
– Ну, официально – да, – признал судья. – Но уже довольно давно действует джентльменское соглашение.
– Мы не джентльмены, – усмехнулся Ааз. – И поэтому посторонитесь и дайте нам играть.
– Но если вам можно применять магию, то можно и вашим соперникам, – настаивал полосатый.
– Пускай применяют, – зарычал Ааз. – Начинайте игру.
Меня внезапно осенило вдохновение.
– Минутку, Ааз, – воскликнул я. – Сударь, мы готовы согласиться, чтобы против нас применяли магию, но только при условии, если маги будут применять ее на поле.
– Что? – явно недопонял судья.
– Что слышали! – гаркнул Ааз. – Если ваши маги присоединятся к командам и будут получать все шишки, как наш маг, то тогда они вольны применять любые умения и способности, принесенные ими с собой на поле. В противном случае они могут сидеть в последних рядах вместе со зрителями и держать свою магию при себе.
– Это кажется мне справедливым, – задумчиво кивнул валлет. – Я так и сообщу другим командам.
– Должен отметить, – заметил Корреш, когда судья тем же аллюром удалился, – это была вспышка ясного мышления.
– Тактически превосходно, – кивнул Плохсекир.
– Именно такое командование и побило армию Большого Джули, – гордо добавил Гэс.
Я скромно отмахнулся, но голова у меня закружилась от похвал.
– Давайте подождем с поздравлениями до окончания игры, а? – ледяным тоном предложил Ааз.
Замечание это было до обидного точным. До окончания игры еще предстояла долгая битва. В мрачном молчании мы приступили к делу.
Не буду даже пытаться изложить здесь все, что мы пережили, период за периодом. Многое из случившегося я пытаюсь забыть, хотя иногда по ночам все еще резко сажусь на постели, выскакивая из крепкого сна весь в поту. Валлеты были парнями крутыми и знали свое дело. Сдерживали их только грубая сила и свирепость моих товарищей по команде да кое-какая вдохновенная магия вашего покорного слуги.
Однако опустить в описании несколько эпизодов, случившихся перед самой кульминацией игры, было бы преступной небрежностью.
В тот день Глип стал совершеннолетним. Не знаю, в каком возрасте драконы обычно обретают
