происходившего тогда.
Конечно, Рон обо всем догадывается, это видно по его лицу, с негодованием подумала Пат.
— Твоя изобретательность волновала бы куда больше, если бы с ее помощью ты не пытался удалить меня из Сквонегалы и тайком прибрать ее к рукам.
Мрачное выражение лица Рона не предвещало ничего хорошего.
— Мое отношение к событиям той ночи, очевидно, полностью отличается от твоего. Но повторись все сначала, и ты бы вела себя иначе.
Нет, он не прав, и все же у нее не хватило решимости возразить. Просто не могла заставить себя лгать даже ему.
— Ты умрешь от удивления, — увильнула Пат от дальнейшего разговора, — но я отправляюсь покупать одежду.
Стремительно выйдя из комнаты, она услышала вслед нескрываемый смех. Ладно, это ему дорого обойдется.
Модельер Эмиль Фрошель обосновался в люксе роскошного отеля в центре Филадельфии. Имя Рональда, словно заклинание, открывало любые двери. Патрисия договорилась осмотреть коллекцию одежды в то же утро.
Два часа спустя она едва могла поверить, что потратила несколько тысяч долларов на одно черное платье — но зато какое! Оно было восхитительно, начиная от собранного в складки верха, делающего ее талию миниатюрной, до нижней кромки шелковой юбки, плещущейся вокруг ее ног.
Единственным, что смущало ее, был вырез, идущий треугольником от плеч до талии; его прикрывали черные кружева, расшитые настоящими бриллиантами.
— Вам не кажется, что это слишком откровенно и бросается в глаза? — с беспокойством спросила Патрисия у автора модели.
— Никаких откровений, это — лишь намек, — строго ответил он. — Поверьте мне. На церемонии вам позавидует не одна женщина. Не только потому, что на вас настоящее платье из моей коллекции, но и потому, что знаменитый Рассел не сможет отвести от вас глаз.
Подобная перспектива чуть не заставила совсем отказаться от этого платья. С таким же успехом можно играть с огнем. Но потом девушка стала злиться на себя. Какое ей дело до мнения Рональда? Она прекрасно чувствует себя в этом платье, и ей нужна уверенность в себе в блестящей толпе участников банкета.
Все сомнения вернулись вновь, когда Рональд постучал в дверь и сообщил, что пора отправляться. Она только что закончила возиться с прической: волосы были собраны в пучок на затылке, но для большего эффекта Пат оставила свободными несколько завитых прядей, которые игриво обрамляли ее лицо. Требовались еще и серьги, но собственная дешевая бижутерия казалась оскорблением для настоящих бриллиантов на платье. Она решила обойтись без украшений.
На лице почти не было косметики, единственное исключение составляла ярко-красная губная помада, контрастным штрихом подчеркивающая черный цвет платья. Сейчас, когда Рональд оценивающе смотрел на невесту, она ощущала вкус этой помады, нервно покусывая губы.
— Надеюсь, ты удовлетворен вложением денег, — осмелилась произнести Пат, пока продолжалась эта сцена.
Его палец слегка коснулся кружевной вставки платья, расшитой бриллиантами. Фасон лифа не позволял надеть бюстгальтер, и грудь была заметна под кружевами. Бюст тяжело вздымался, по мере того как учащалось дыхание молодой леди.
— Я более чем удовлетворен, — сказал Рон. — Возможно, я даже совсем откажусь от посещения церемонии.
— Мы… мы не можем, — испуганно воскликнула Пат. — Ты сам сказал, что твоя компания — главный спонсор.
— Что и дает мне право выбирать, посещать церемонию или нет, — заметил он.
Слова Рона вызвали у девушки невольную оторопь. Теперь она призналась себе, что намеренно выбрала это платье, чтобы бросить ему вызов. Неужели он попался на ее уловку?
— У меня есть идея. Подожди, — сказал жених и исчез за дверью.
В недоумении Пат застыла на месте, хотя ей хотелось убежать как можно дальше. Что он задумал? Рон вернулся, прежде чем она успела перебрать в уме все возможные варианты.
Он протянул ей бархатную коробочку.
— Надень это.
Открыв дрожащими пальцами коробочку, Патрисия увидела пару оправленных в золото бриллиантовых серег в форме слезинок. Ее сердце упало.
— Я не могу, это уж слишком.
— Даже от любящего жениха?
Она бы очень дорожила этим подарком, приняв его от того, кто действительно мог бы считаться суженым. Но его слова звучали насмешкой.
— Нет. Я не возьму.
— Эти серьги подходят к платью. На тебе должно быть и то, и другое, либо ничего вообще. Тебе решать.
— Тебе послужило бы хорошим уроком, если бы я отправилась на банкет в нижнем белье, — недовольно бросила Пат.
Пронизывающий ее взгляд говорил, что Рон хорошо представляет, как мало надето под платьем.
— Это — интересная мысль. Попытайся, только уйдешь не дальше этой двери.
Пат было неприятно признаться себе, что этот разговор подействовал на нее возбуждающе. Пальцы не слушались ее, и, пытаясь вытащить серьги из коробочки, она уронила одну.
Рон поднял ее и вынул вторую.
— Разреши мне.
Девушка обмякла, когда мочек ушей коснулись его пальцы, чтобы закрепить бриллиантовые капли. Закончив с сережками, он погладил ее по щеке, и Пат испытала непреодолимое желание дотронуться губами до его ладони. Все было так неожиданно для нее, что на глаза навернулись слезы.
Рон не мог не заметить их.
— Ты разочарована, что мы все-таки пойдем? — лукаво сощурившись, осведомился он.
Вопрос жениха вернул ее к действительности.
— Нет, конечно. Чем скорее все закончится, тем лучше.
Рон взял мягкую кожаную сумочку — еще одну вещицу, дополнявшую туалет, — и подал невесте.
— Вполне согласен, но совсем по другим причинам.
Она могла о них только догадываться, но сейчас предпочла ни о чем не расспрашивать.
У входа в гостиницу полицейские сдерживали натиск толпы поклонников, пытавшихся получше рассмотреть знаменитостей из мира музыки, вылезавших из шикарных лимузинов и важно поднимавшихся по ступенькам, застеленным красным ковром.
Хорошо, что Элис находится внутри, за кулисами, куда ее уже должна была проводить Оливия, подумала Пат, и не видит творящегося здесь безумия, готовясь к сольному выступлению. Патрисии нестерпимо захотелось улизнуть отсюда в тишину своего дома, но Рон дал ясно понять, что ее поддержка нужна Элис. Вот только не сказал, а нужна ли она ему самому. Тем не менее у нее не оставалось другого выбора, кроме как пройти и через это испытание.
Дверца лимузина открылась, и Патрисии помогли выйти. Маэстро следовал за ней. Их прибытие сопровождалось огневой завесой вспышек фотоаппаратов. Девушка почувствовала, как рука Рона подхватила ее под локоть, и с благодарностью оперлась на нее.
— Все идет прекрасно, — прошептал он ей на ухо.
Его внимание придало уверенности, и Пат даже улыбнулась в направленную на них телекамеру.
— Это Рональд Рассел и его невеста, — доносились со всех сторон голоса, пока они поднимались по ковровой дорожке.
Девушка почувствовала прилив гордости, когда по просьбе фотографа посмотрела на красивое лицо
