После полуночи на небо набежали тучи, закрыв ущербный диск луны, и в лесу наступила просто непроглядная тьма. Резко похолодало, и пошёл мелкий колючий снежок. После короткого совещания решили остановиться здесь, в трёх милях от опушки Туманного леса. Остаток ночи провели в одной палатке, сгрудившись у единственного примуса.
Орайя время от времени проваливалась в неспокойную дрёму. Проснувшись, она уходила на несколько секунд в себя, говорила, что они в безопасности, и снова проваливалась в сон. Кажется, она уже плохо различала, в каком из трёх состояний находится. Антон обнимал её левой рукой и баюкал, надеясь, что это хоть как-то поможет. Сам он не мог сомкнуть глаза ни на мгновение, несмотря на чудовищную усталость и слабость. Наверное, дело было в волнении. Убийцы спали по очереди, по три часа каждый.
Едва рассвело, они, кое-как закусив разогретой тушёнкой и влив в себя по две кружки горячего витаминного напитка, свернули палатку и двинулись дальше. Погода только ухудшилась, задул холодный ветер. Намечался первый настоящий зимний мороз, и Антон решил, что это дурное предзнаменование. Он редко бывал суеверным, но сейчас в нём будто что-то сломалось. Возможно, дело было в лихорадке, которая накатывала на него приступами слабости, сковывая движения и затуманивая мозг.
До опушки добрались через два часа, замёрзшие, уставшие и злые. В том, что здесь стоит вторая линия сигнализации, никто не сомневался. И действительно, едва они вошли в лес, Орайя сказала, что из замка вышел отряд. По выражению её лица Антон понял, что они обречены.
- Восемнадцать человек, - коротко сказала Орайя. - Пока движутся плотным отрядом. Довольно быстро. Будут здесь меньше, чем через два часа.
- Попробуем поводить их за нос? - хрипло спросил главный головорез, который отказался представиться даже ночью. Его подчинённый одобрительно заворчал.
- Конечно, - кивнула Орайя. - Возможно, снег успеет замести наши следы.
- Тогда двинули.
И они 'двинули'. Со всей скоростью, на которую были способны. Пройдя несколько сот метров по прямой, резко свернули налево, огибая довольно большой овраг, и пошли дальше в том же направлении, удаляясь от замка. Орайя хотела добраться до замка по широкой дуге, но её план провалился: после следующего сеанса внутреннего зрения она резко остановилась, а после и вовсе опустилась на колени.
- Что случилось? - резко спросил головорез, тоже останавливаясь.
- Они идут нам наперерез.
- Отслеживают движение?
- Думаю, да.
- Чёрт возьми.
Антон тоже опустился на колени, наслаждаясь каждой секундой отдыха. Ему было плохо, куда хуже, чем утром. Он угрюмо уставился на свою левую трясущуюся руку. Метко стрелять он сможет вряд ли. Землянин несколько раз сжал ей в кулак, стараясь унять дрожь, но у него не вышло. Тяжело вздохнув, он завалился на спину и уставился в серую хмарь неба, сыплющую на него мелким снегом.
- Надеюсь, нас всё ещё хотят взять в плен, - сказал Антон вслух. - А вот вас, ребята, вряд ли пощадят. Думаю, вам нет смысла погибать зазря. Бегите.
- У нас есть чёткое задание, - пробурчал головорез. - Сопроводить вас до замка Ирийстина и помочь убить его.
- Думаю, до замка Ирийстина нас сопроводят другие, - хмыкнул землянин. - И, надеюсь, сделают это куда быстрее, чем вы. Ну, или убьют. Вы можете подождать нас дня три у дирижабля - бежать нам всё равно больше некуда. Если у нас получится, полетим к Аролингу. Если нет, скажите, что нас убили в стычке, как и тех двух ваших.
- Антон прав, - тихо сказала Орайя. - Уходите. Мы немного отдохнём и попробуем отвести погоню как можно дальше от вас.
Главарь союзников думал недолго. Он кивнул своему напарнику и завернул лыжи.
- Мы будем ждать вас три дня, - сказал он на прощание.
Они снова остались вдвоём.
Антон лежал на спине, чувствуя, как на его лице таят снежинки. На миг ему даже стало хорошо. Не надо никуда идти, не надо бороться. Просто полежать некоторое время на спине, подождать, и другие люди решат за него, будет ли он жить или нет. Он находил в этом даже некоторую прелесть.
Наверное, землянин на некоторое время задремал, потому что, открыв глаза, он увидел, что Орайя лежит рядом с ним. Сейчас он вспомнил, что хоть его жизнь уже ему и не принадлежит, от него зависит жизнь двух нечужих, в общем-то, для него людей. Как считать чужими людей, рядом с которыми он проливал кровь?
- Надо отвести людей Ирийстина, - напомнил Антон Орайе, которая с закрытыми глазами лежала на его левом плече.
- Без толку, - пробормотала та. - У преследователей снегоходы, и половина из них уже отделились от общего отряда. Мы как дичь на охоте. Причём, дичь не слишком-то скоростная.
- Зато зубастая, - буркнул стрелок, садясь. - Когда они будут здесь?
- Минут через двадцать. Можно я просто отдохну, хорошо?
- Конечно.
Антон проверил пистолет и положил себе на колени. Он снова собирался убивать. И это уже не казалось ему таким плохим занятием. Возможно, их захотят взять живыми. Что бы он сделал ещё несколько месяцев назад? Конечно же, отложил пистолет и поднял лапки кверху. Человеческая жизнь бесценна, думал он тогда. Сейчас же он собирался отнять парочку таких бесценных жизней и не чувствовал никаких угрызений совести по этому поводу. 'Хреновый из меня моралист', - угрюмо подумал землянин.
Он услышал рёв снегоходов задолго до того, как они появились в поле зрения. Наверное, пара головорезов скоро услышат такой же рёв и поймут, что они обречены. Орайя знала с самого начала, что люди Ирийстина движутся на снегоходах, чего же она хотела добиться, отправив людей Аролинга подальше? Боялась, что их с Антоном может зацепить шальная пуля? Или надеялась, что они вдвоём смогут справиться с девятерыми? Вряд ли.
Когда первый снегоход появился за деревьями, Орайя даже не открыла глаз, хотя и не спала. На её лице появилось выражение какого-то удовлетворения. Наверное, так бы вёл себя человек, больной неизлечимой болезнью, узнав, что ему осталось жить сутки. Что ж, они действительно отмучились.
Снегоходы приближались большим полукругом. Антон увидел, что за спинами людей Ирийстина торчат длинные винтовки, похожие на те, из которых в фильмах BBC стреляют в животных шприцами с катализатором. Что ж, это вселяло надежду на то, что их не будут убивать. Поэтому Антон спокойно поднялся на ноги и, выставив вперёд левую руку, принялся спокойно отстреливать противников.
Это продолжалось тридцать секунд. Но Антону казалось, что прошла целая жизнь. Или три, если считать по убитым им людям. Стрелок выпустил одну обойму и почти расстрелял вторую. Потом в его грудь и правое плечо вошли два шприца, и он умиротворённо повалился на снег. Сон поглотил его ещё до того, как его щека коснулась холодного снега.
Единственным звуком в этой комнате было тихое дыхание Владыки. Множество аппаратов, поддерживающие его жизнь, работали совершенно бесшумно. Он даже попросил выключить электрокардиограф, жалуясь на его неровный писк.
- Я и так чувствую, что моё сердце бьётся неровно, - бурчал Владыка. - И уж точно почувствую, когда оно остановится.
Последнее время он вёл себя, как большой ребёнок. Возможно, из-за того, что Алария была рядом.
Она плохо помнила отца. Дома он появлялся очень редко. Наверное, виной тому была война, которая началась, когда Аларии едва исполнилось пять. А когда появлялся, уделял дочери слишком мало времени. Отец игнорировал её дни рождения, посылая подарки через мать. Позже Алария поняла, что эти подарки делает сама мама. Это случилось в тот день, когда отец спросил, сколько же ей лет, а получив ответ, раздражённо сказал 'Я думал, что больше'. Но хуже всего было то, что он не появился даже на похороны мамы. Наследница второго клана сказал тогда себе, что никогда его не простит. Но простила, когда в
