зверинец, — проворчал он вполголоса.
— А удостоверение? — не сдавался хозяин квартиры. — Я пожилой человек, не могу открывать кому попало.
— Посмотрите через глазок. Или откройте дверь на цепочке, — посоветовал капитан.
— Зрение у меня слабое, — жаловался старик. — Вот если бы вы утром зашли…
— Да что вы его слушаете? — возмутилась Ира. — Может, ребят там уже убивают!
Ребята между тем подняли такой шум, что в такую версию несложно было поверить.
— Согласно оперативным данным, здесь незаконно удерживаются люди. Я считаю до трех, а затем ломаю дверь! — Морозов не намерен был продолжать препирательства.
— Зачем же ломать? Я сейчас открою. Подчиняюсь грубой силе, — забормотал старик, возясь с замками и цепочками.
— Милиция! — еще раз повторил капитан, демонстрируя удостоверение, едва створка отворилась.
— Теперь вижу, что милиция, — согласился хозяин квартиры. — А я как раз собирался вас вызывать. Ко мне в дом проникли два мошенника, прикинувшись Дедом Морозом и Снегурочкой. Но я их обезвредил!
Пока дед, пытаясь переквалифицироваться в жертву, говорил, Ира, не теряя времени, помчалась к источнику шума и открыла щеколду. Девочка очень торопилась. Ребята же, почуяв близость свободы, налегли на дверь с удвоенной силой. В результате, распахнувшись, створка отправила спасительницу в нокдаун.
— Вот смотрите, какие опасные хулиганы! — воскликнул старик. — Вдвоем напали на даму!
Андрей же с Генкой, забыв про своего тюремщика, наперебой хлопотали над приходящей в себя Ирой, до которой причина удара еще только доходила. Мальчики страшно смущались и не знали, что предпринять. Наконец Андрей сбегал на кухню, вернулся с ведром воды, стоявшим там в углу с неизвестно с какими целями, и окатил пострадавшую с ног до головы. Столь радикальная мера поспособствовала, конечно, тому, что она быстрее пришла в себя, но никак не появлению у нее хорошего настроения.
— Они мне все полы испортят! — тут же наябедничал хозяин квартиры.
А Морозов пока решал, что следует предпринять. Ведь если разобраться, то именно мальчишки проникли в чужой дом, и арестовывать старика было вроде не за что. Вопрос с незаконным лишением их свободы в такой ситуации казался очень скользким. Капитан досадовал, что информация об этой квартире не дошла до него чуть раньше. Тогда можно было бы не соваться сюда, а установить слежку. Ребята же, опередив милицию, все испортили. Если бы милиционер знал, что, прибудь он чуть позже, старик успел бы сделать звонок сообщникам, которых можно было бы накрыть тут же, расстройство его стало бы еще сильнее. Сейчас же лейтенант Жаров терпеливо вышагивал под окном, но ни бежать из второй квартиры, ни проникать туда никто не собирался.
— Надо бы тут обыск устроить! — предложил Андрей, видя, что Ира уже может позаботиться о себе сама и не горит желанием отблагодарить его с Генкой. — Ему, наверное, краденое несут!
— Вроде этого мешка? — съехидничал старик. Он уже успел заглянуть в мешок, с которым пришли мальчики, и вокруг которого теперь растекалась большая лужа. — Может, у вас есть доказательства?
— Поищем и найдем! — буркнул Генка.
— Тогда, наверное, у вас имеется ордер?
— Замолчите! — рявкнул Морозов на ребят. — Забирайте свои вещи и выметайтесь отсюда! А мы тут немного потолкуем, если хозяин не возражает.
— Всегда приятно побеседовать с вежливым человеком, — отозвался старик. — А детишки пусть себе идут. Я, так и быть, заявлять на них не буду. Я старый добрый человек…
Под строгим взглядом капитана и насмешливым хозяина квартиры Ира и мальчишки побрели к выходу. Так все хорошо начиналось: разгадали шифр, нашли квартиру преступника. И вот на тебе: выгоняют с позором, как нашкодивших щенков. И ничего не сделаешь.
— Так вот он какой, огарь, — еле слышно, почти про себя проговорил Андрей, вглядываясь на прощание в птицу, чье имя послужило паролем.
— Оставь птицу в покое! — старик так и взвился. От показного благодушия не осталось и следа. — И пошел вон!
Возможно, так ревниво он относился ко всем экспонатам своего домашнего музея, однако Генка был другого мнения.
— Какую птицу оставить в покое? Вот эту? — с самым невинным видом поинтересовался он, приподнимая чучело.
— Вон! — Старик бросился к мальчику, а из-под птицы на пол спланировал клочок бумаги. И вдруг дед, словно молодой регбист, бросился на пол, закрывая его своим телом. — Я буду жаловаться! Негодяи! Вон из моей квартиры!
Под тяжелым морозовским взглядом мальчишки пулей выскочили на лестницу. Ира не спеша, с достоинством последовала за ними.
— Видели, как старикашка на ту бумагу кинулся? — возбужденно зашептал Генка, как будто столь великолепный прыжок можно было не заметить.
— Знать бы, что там, — вздохнул Андрей.
— А капитан не может отнять бумагу?
— Его же потом самого засудят!
— И как мы не успели ее перехватить?
— Или хотя бы прочитать…
— Ну, вы-то, может, и не успели, — подала голос доселе не вступавшая в разговор Ира.
— И что же там написано?
— Ирка, что там? — перебивая друг друга, спрашивали мальчишки.
— У вас свои секреты, а у меня свои! — с вызовом произнесла девочка. — Вы обошлись без меня, а я справлюсь без вас!
— Ирка, не время вредничать, — настаивал Андрей.
— Еще как время! — ответила Ира, потирая ушибленный дверью лоб. — Надо снег скорее приложить, а то шишка будет на пол-лица.
Все вышли на улицу. Лейтенант Жаров оживился было, но, увидев старых знакомых, успокоился.
— Что там? — спросил он.
— Мы тайную бумагу нашли! — выпалил Генка. — Но прочитала ее только она.
Конечно, его последние слова походили на ябедничество, но мальчик считал, что после всего пережитого имеет право знать, что скрывалось под птицей. Тем более что именно он ее поднял.
— Да, прочитала, — подтвердила Ира, прикладывая снег и морщась. — Но это не ваше дело!
— Хватит вам играть в сыщиков! — негромко, но твердо заявил лейтенант. — Не хочешь им говорить, скажи мне. Но улики скрывать не стоит. И так все далеко зашло…
— Ладно, — вздохнула Ира. Она тоже понимала, что сейчас не время для секретов, но хотела слегка позлить ребят, отомстить им за расследование без ее участия. — Но я успела прочитать всего несколько слов. Остальное старик закрыл.
— И что же там? — Жаров пока не понимал, о каком старике и о какой бумаге идет речь, но очень хотел знать главное.
— Кажется, так… — Ира закрыла глаза и приподняла голову, стараясь как можно точнее вспомнить текст: — «Нет альбатросов. Гагары, огари рады очень дятлам, снегирям, которые обожают йод. Еж лишился колючек ежиных».
— Все? — спросил лейтенант, стенографировавший ее слова. — Ты точно запомнила?
— Вроде да. Остальное старик закрыл, — кивнула Ира. — Надо же, совсем психи, не только на птицах, но и на ежиках помешались.
— «На городской елке», — медленно прочитал Генка, заглядывая в запись.
— Ой, завтра же у театра, на городской елке, все Деды Морозы со Снегурочками собираются! — воскликнул Андрей. — Мы еще туда с Ирой собирались и забыли совсем.
— Теперь придется со мной идти, — усмехнулся Генка, помрачневший было при упоминании об их
