— Что ты делаешь? — Вошедший Рон явно не ожидал увидеть меня стоящим на собственных двоих.
— Мое величество изволит встать, — настроение было великолепным, почему бы не пошутить с утра?
— А мое величество тебе это запрещает! — Моментально переместившись ко мне, парень попытался заставить вернуться в кровать, на что я ответил отчаянным сопротивлением.
— Ну, уж нет, не могу больше валяться.
— Тебе еще рано вставать, ты за один вчерашний день раза три чуть не помер, а без сознания провалялся и того больше!
— Кстати, давно хотел тебе объяснить. Понимаешь, это у моего организма защитная реакция такая, — начал я, сам не зная зачем, — как только боль становится слишком сильной, мозг просто отключается. За время плена и не такие условные рефлексы выработаешь, чтобы жизнь адом не показалась.
— И как? — Рон заинтересованно приподнял брови. — Не кажется?
— Хм… пожалуй от того не зависит.
— Ладно. С тобой все понятно, только думаешь, зная эту твою… особенность, что ли… мы волноваться меньше будем? А вот и нет, сам же говоришь, происходит только при сильной боли, значит нужно постараться тебя от нее отстранить.
— Рон, ты только никому не говори, но вряд ли получится. Я много думал и понял, миру ведь тоже нужно изредка спускать пары, вот он и нашел себе мальчика для битья. Нет, я совсем даже не схожу с ума, можешь не сверлить таким скептическим взглядом. Не забывай, какая кровь во мне течет, она сама по себе притягивает всевозможные… хм, последствия… причем, как благоволение, так и отрицание. Понял?
— Хочешь сказать, что ты типа пылесборника все на себя тянешь?
— Очень похоже на то, и мне крайне интересно, что с этим делать?
— Попробовать переломить, — раздался веселый голос Лионэля и он сам вплыл в незапертую человеком дверь. — Давно догадался?
— Почти двадцать лет назад. На меня с рождения столько не сыпалось!
— Да, мне тоже так кажется. Есть правда один способ… но о нем попозже. Идем лучше обедать.
— Уже обед? — Я удивленно уставился на задернутое окно.
— Именно, — эльф ушел, оставив нас вдвоем, но ненадолго, буквально две минуты спустя явился Рэми.
— Ты как?
— В порядке, — я действительно ощущал себя почти здоровым, если бы еще бок так зверски не ныл.
— Угу, только я тоже эмпат, не ври. Бок болит? — Отрицательно помотав головой, я упрямо посмотрел на коменданта.
— Аль, ну зачем ты противишься? Тут все говорят, что комендант еще и единственный на округу целитель. Может он снимет боль?
— Почаще слушай свою «тень», дельные вещи говорит, — видимо на моем лице что-то отразилось, потому что Рэми подавился словами и предпочел откланяться. — Ээээ… ладно, пошли, поедим, раз уж все на ногах!
А я, покосившись на настороженного Рона, предпочел трусливо избежать разговора, заторопившись следом с почти идеально голодным видом. Голоден то я, конечно, был на самом деле, когда последний раз ел, сам не помню, но вот разговора по душам теперь не избежать со всей очевидностью.
Глава 46
Я стоял на своем любимом месте, то есть на крыше замка и смотрел вдаль по старой привычке. Изредка мои плечи приходили в движение, словно скидывая груз последних ошибок. Вот только ничего вокруг это не меняло. С памятного боя прошло четыре дня, и обитатели замка успели привести территорию в порядок. Бросаемые в мою сторону настороженно восхищенные взгляды, когда считается, что я не вижу, несколько нервировали и скорее отталкивали, чем доставляли удовольствие. А вот воспоминания и ночные кошмары, прочно привязавшиеся с тех пор, перебивали даже боль в не до конца заживших ранах. Но жаловаться не мой удел, не так ли?
Усмехнувшись, отчего клыки сами собой удлинились, приподнимая верхнюю губу, я вновь нервно передернул плечами и отвернулся от окрасившегося багрянцем заката. Рон стоял у самой двери, привалившись к старой серо каменной кладке и с непонятным настороженным выражением смотрел на меня в упор. Странно, что я его не почувствовал. Может быть, научился-таки экранироваться? Хотя, я ведь и не пытался разобраться в чувствах, просто завис в собственном самокопании и самобичевании. Правы, ох, как же они все правы! Нельзя постоянно обвинять себя во всех грехах, рано или поздно этот груз ляжет на тебя сверху, раздавив, как букашку.
— Ты давно здесь? — Я вновь отвернулся, не желая встречаться с другом глазами, хотя и понял, от разговора не отвертеться.
— Нам нужно поговорить? — Рон резко отлепился от стены, в два стремительных шага оказавшись рядом. — Что значит «тень»?
— Да, нам надо поговорить… — горечь скрыть не удалось.
— Аль, прекрати! Просто расскажи мне все. Давай не будем трепать друг другу нервы?
— Прости, это моя вина.
— Что именно? — Не дождавшись ответа, парень нахмурился и резко ударил по краю невысокого парапета, отчего старый камень начал крошиться и опадать вниз. — Послушай, я так больше не могу… мы друзья?
— Я не знаю, — интересно, честность всегда дается так трудно? — Зависит от того, что ты решишь.
— Тогда просто расскажи мне, что бы я мог решить хоть что-то!
— Да, мне следовало давно это сделать.
— Почему же не сделал?
— Хотел сам решить эту проблему. Знаешь, как принято у вас, у людей, если не обращать на что-то внимания, то вроде как этого и нет? Я всеми силами старался забыть… не вышло.
— Почему-то у меня такое чувство, что ты из мухи делаешь слона. При этом ни в какую не желая делить его на части.
— Ладно, — я искренне усмехнулся последнему заявлению с чисто человеческой точки зрения, — слушай. Я немного издалека начну? — И, не дожидаясь ответа, продолжил. — У нас все не так, как у людей. Престолонаследие передается только в одной ветви и не может быть захвачено. Считается, что первый Повелитель, кстати, общий на светлых и темных, эта часть истории у нас общая, еще до разделения… Так вот, считается, что он произошел от союза богини и смертного, эльфа. Ты ведь слышал, что их называют перворожденными? Да, это действительно так, только не совсем. Напомни мне, я потом как-нибудь расскажу. Кем именно был тот смертный неизвестно, по крайней мере, богиня так и не назвала имя отца своего сына, но вот воспитала его на совесть, со всеми вытекающими отсюда огрехами. Он был заносчив, эгоистичен, самолюбив, с беспредельной жаждой власти и так далее, но чего у него не отнять, так это любви к собственной земле и своему народу. В общем, каким бы он ни был, но его любили, и трон был занят вполне заслуженно. Вот от него и пошел род Повелителей — дети Богов… который почти прервался… Ну, ладно, сейчас не об этом! Пока все понятно? — Рон увлеченно кивнул. Как же он любит все эти истории! Кажется, этому мальчишке можно скормить все что угодно. — Не думаю, что стоит вдаваться в лишние детали, у нас не так много времени, — я бросил косой взгляд в сторону клубов пыли, появившихся на горизонте. — Кое-что о моем предке, вампире, ты уже слышал, но есть то, о чем известно очень немногим. Дело в том, что хоть вампиры и подчиняются нам, все же, раса у нас разная, а отсюда, как следствие,
