После этого он совершил поступок, над которым потом много смеялись: бодро отправился прямо в львиную пасть — французский генеральный штаб.
Ночью он снял копии с чертежей и теперь взял их с собой. Выдав себя за механика–самоучку, он показал их дежурному офицеру. Тот, бросив на чертежи беглый взгляд, отшвырнул их в сторону.
— И вы утверждаете, что понимаете в механике? Что занимаетесь этим в свободное время? Послушайте мой совет: лучше удите рыбу или играйте в футбол. Вся эта штука разлетится вдребезги при первом же выстреле!
Изобразив на лице печаль, Винанки пошел обратно.
На следующее утро, через час после прибытия в Берлин парижского экспресса, он сидел напротив Маттезиуса.
—Я сейчас же увидел, — говорил он, — что чертежи ни к черту не годятся. Если из одного такого ствола в короткое время выпустить столько патронов, то его нужно совершенно иначе охлаждать. Нужный для этого охладитель еще не найден. Чтобы вполне в этом убедиться, я спросил французского офицера…
— Простите, — вздрогнул Маттезиус, — кого вы спросили?
Дежурного офицера французского генерального штаба…
И Винанки подробно рассказал о своем походе в генштаб.
Вечером в Берлине появился Писсар.
—Я специально приехал из Парижа, чтобы сказать тебе, что ты ангажировал дьявола, — заявил он Маттезиусу. — Я шел за ним по пятам, когда он отправился в генштаб. Он блестяще выдержал испытание, и мы можем начать с ним работать. Только будь осторожен: упаси бог, если он узнает, что мы разыграли с ним эту комедию.
Аннемари была больна. Одиночество и бедность довели ее до полного отчаяния. Сидя рядом с нею, Винанки понял, что ей необходимо переменить образ жизни.
Маттезиус дал ему новое задание. Винанки предстояла поездка по Маасу с вполне определенными целями. Он решил взять с собой Аннемари.
В Страсбурге, после тяжелой внутренней борьбы, он решил рассказать Аннемари о том, чем ему теперь приходится заниматься.
Сперва она была в ужасе перед опасностью его нового ремесла, но вскоре примирилась, утешенная мыслью находиться всегда рядом с любимым человеком.
Через несколько недель Маттезиус получил точное описание усиленных фортов на Маасе и новых дорог, не обозначенных ни на одной карте.
Немного спустя Винанки и Аннемари отправляются в Шарлевиль. Винанки должен уточнить, где начинается линия первых укреплений от Шарлевиля до Вердена с севера на юг, выяснить, в чем ее сильные и слабые стороны.
Во время этого путешествия Аннемари уже знает, в чем дело, и оказывается, что она владеет французским языком не хуже Винанки.
Он убеждается, что она обладает способностью так разговаривать с крестьянами, кондукторами и чиновниками, что они, восхищенные ею, выбалтывают все, что нужно.
У Винанки швейцарский паспорт, а за спиной — мешок с ботаническими книгами и гербарием.
Однажды ночью, в маленькой деревенской гостинице, Аннемари неожиданно просыпается и будит своего возлюбленного.
— Нас преследуют, — шепчет она, — мне приснился страшный сон. Я уверена, что это так на самом деле.
У нее сильно бьется сердце, и ее беспокойство передается Винанки.
На следующее утро они едут автомобилем в Шарлевиль и берут билеты до Кельна. Строго говоря, они уже выполнили свою задачу: в подкладке жилета у Карла зашита масса мелко исписанных и исчерченных листов.
Поезд приходит через четверть часа. Они ждут на перроне, как вдруг Аннемари замечает молодого человека в сером костюме, которого она уже видела несколько раз в продолжение этой недели. Три дня назад он был в одежде лесничего, а вчера она заметила его во дворе деревенской гостиницы, где они ночевали.
Аннемари хватает Карла за рукав, он видит ее белое лицо и тоже узнает этого человека. Тот еще не заметил их; они понимают, что нужно немедленно скрыться.
Винанки и Аннемари незаметно выбираются из здания вокзала, садятся в ландо и просят отвезти их за город.
В первой же деревушке они рассчитываются с кучером, идут некоторое время пешком, находят другой экипаж, потом, наконец, им попадается автомобиль, который и перевозит их через бельгийскую границу, и таким путем они добираются до Шарлеруа, а оттуда на поезде до Кельна.
Они спасены, германская граница уже позади, и только теперь Винанки признается, что с самого утра чувствует страшную боль в желудке.
Согнувшись от боли, он сходит с поезда, Аннемари везет его в больницу, и в ту же ночь судьба одним ударом разбивает счастье и любовь Аннемари Лессер: во время операции капитан Винанки умирает от гнойного воспаления слепой кишки.
Администрация больницы узнает от Аннемари адрес родителей покойного. Она вспоминает еще, что Винанки всегда твердил ей: если с ним что?нибудь случится, нужно сообщить об этом некоему Маттезиусу на Бюловштрассе в Берлине.
На следующий день приезжают родственники Карла. Они не хотят с ней разговаривать, запрещают подходить к гробу: семья убеждена, что именно Аннемари принесла ей несчастье.
Запершись в номере гостиницы, Аннемари готова наложить на себя руки, но в это время появляется обер–лейтенант из комендатуры и вежливо объясняет, что ему поручено просить ее о выдаче бумаг покойного. Аннемари в ужасе вскакивает: она совсем забыла, что бумаги зашиты в жилете Карла.
После похорон Винанки обер–лейтенант провожает Аннемари на вокзал, сажает ее в поезд и предупреждает, что в Берлине ее встретят.
На берлинском вокзале ее ждет маленький худой человечек, который сразу подходит к ней и везет в город.
Войдя с Маттезиусом в его бюро, Аннемари видит на столе знакомые страницы, исписанные рукой Винанки. Рядом с ними карты и планы.
Аннемари приходит в себя и начинает объяснять Маттезиусу то, что он не понял в записях Карла. Вот эти цифры означают квадраты на карте французского генерального штаба, эти штрихи — дороги, по этим линиям проходили последние маневры.
В течение нескольких часов они нотируют все записи. Аннемари объясняет все ясно и точно, расшифровывает малейшие детали, и, в конце концов, уже на рассвете, Маттезиус удивленно говорит:
— Откуда у вас эти способности? Я думаю, нам нужно об этом серьезно поговорить.
Ночует Аннемари на шезлонге в бюро Маттезиуса. Она еще спит, когда два человека прогуливаются по пустынному Тиргартену. Один из них — Маттезиус. Другой — «его превосходительство».
Между ними происходит следующий диалог:
Его превосходительство: Ваше предложение не выдерживает никакой критики. Тот факт, что девочка может расшифровывать записи, не доказывает еще, что она сама в состоянии их делать.
Маттезиус: Я умею разбираться в людях и настаиваю на том, что это нужно во всяком случае попробовать. Кроме того, мне очень жаль ее.
Его превосходительство: Если вам ее жаль, сделайте ее учительницей или гувернанткой, но нельзя же подвергать девочку такой опасности.
Маттезиус: Она сама будет искать ее, вы увидите. Это такой характер.
Его превосходительство: Ну, в конце концов, делайте что хотите. Решайте это самостоятельно…
