— Вовсе нет. Последние четыре месяца я провела среди своих соотечественников и теперь отдаю предпочтение китайцам.
— Наверное, в кругосветном путешествии вы часто с ними встречались? — спросил Чан.
— Да, буквально повсюду.
— Это правда, — подтвердила Памела Поттер.
— Китайцы — это аристократия Востока, — продолжала миссис Лейк. — У них незаурядные способности, они культурны и исключительно трудолюбивы. Среди ленивой толпы восточных народов китайцы не имеют конкурентов, господин Чан. Впрочем, вы и сами это знаете…
Чарли улыбнулся.
— Ваши слова музыкой звучат в моих ушах. Однако с нами не особенно считаются в Соединенных Штатах. Американцы ценят нас, лишь когда отдают белье в китайскую прачечную. Ваше великое отечеству уверено в себе и преисполнено гордостью. Об остальном мире оно знает очень мало, а думает о нем еще меньше.
— Вы правы, — заметила миссис Лейк. — Давно вы были в Китае в последний раз, господин Чан?
— Очень давно, — вздохнул тот. — Я видел его еще глазами юноши. Тогда это была спокойная страна.
— Теперь она переменилась, — вставила свое слово Памела.
— Да, сейчас Китай болен, но существует мудрое изречение: «Многие из тех, кто проявляет участие к больному, умирают раньше него».
На дворе поднялся ветер, и по крыше забарабанил дождь.
— Он не скоро пройдет, — проговорил Чаи.
Тропический ливень продолжался до конца обеда. Уже в гостиной Дафф взглянул на часы.
— Я не хочу показаться невежливым, Чарли, — произнес он, — но «Президент Артур» отчаливает в десять, а сейчас уже девять. Этот вечер останется в моей памяти как один из счастливейших в жизни, по мысль о том, что мы можем опоздать на теплоход, отравляет мне существование.
— Об этом говорить не будем, — запротестовал Чан. — Неужели, зная, какая ноша на ваших плечах, я сейчас не отвезу вас?
Стали прощаться с хозяйкой дома, расхваливая обед.
— Это самое симпатичное воспоминание из всего путешествия вокруг света, — сказала Памела Поттер.
Чарли с женой покраснели от удовольствия. Через несколько минут автомобиль мчался по улицам города. Вдали мигали огни порта.
Они уже заехали в гостиницу за багажом и летели дальше, к теплоходу, когда Дафф внезапно схватился за голову.
— Боже мой, Чарли! Я совсем забыл! Все мои записи остались в сейфе комиссариата.
— Зато не забыл я, — улыбнулся Чарли. — Мы туда и отправляемся. Вы останетесь собирать бумаги, а дам я отвезу в порт. Сейф вам кто-нибудь откроет. Потом я вернусь, и мы еще успеем поговорить в последний раз…
— Чудесно, — согласился Дафф.
Он вышел под проливным дождем перед комиссариатом, а автомобиль поехал дальше.
Распрощавшись с дамами в порту, Чарли поспешил обратно в полицию. Забираясь по хорошо знакомой лестнице, он почувствовал тяжесть на душе. Посещение Даффа приятно скрасило его жизнь, но оно длилось так недолго. Завтра начнется то же самое. Потекут дни, похожие друг на друга.
Чарли Чан пересек холл и распахнул дверь своего кабинета. Во второй раз за последние тридцать шесть часов его подстерегала неожиданность. На полу возле кресла лежал Дафф, беспомощно закрывший голову руками. Закричав от испуга, китаец склонился над инспектором. Лицо Даффа покрывала смертельная бледность. Чарли быстро проверил пульс.
Инспектор был жив. Чан позвонил в больницу.
— Скорая помощь! — завопил он. — Срочно высылайте врача в комиссариат полиции. Во имя неба, побыстрее!
Повесив трубку, он осмотрелся. Окно было распахнуто, как всегда. На дворе лил дождь. Окно! Да, неожиданный выстрел из темноты. Чан взглянул на стол, там лежал открытый портфель Даффа.
Бумаги, похоже, не тронуты. Некоторые остались в папке, иные в беспорядке валялись рядом, словно их разбросал ветер.
Чарли громко позвал шефа, тот не заставил себя ждать, немедленно появившись в кабинете. В эту минуту Дафф пошевелился. Чан опустился перед ним на колени. Англичанин открыл глаза и увидел над собой лицо друга.
— Веди расследование дальше, Чарли, — прошептал он и потерял сознание.
Чан поднялся, бросил взгляд на часы и начал собирать со стола бумаги.
Из Гонолулу в Сан-Франциско
Шеф наклонился над Даффом и, изменившись в лице, спросил Чана:
— Что случилось, Чарли?
Китаец указал на открытое окно.
— Выстрел, — объяснил он кратко, — пуля попала в плечо. Это нехорошо. Инспектор Дафф приезжает в наш спокойный город, преследуя убийцу, скрывающегося среди туристов, прибывших сюда сегодня утром, а вечером убийца стреляет.
— Верх наглости, — в бешенстве воскликнул шеф. — Покушение на убийство в самом комиссариате полиции!
— И даже хуже, — заметил Чан. — В моем собственном кабинете, которым я так гордился. Я стану всеобщим посмешищем, если преступник не будет пойман.
— Ну, я бы не воспринимал этого столь трагически, — покачал головой шеф.
Чан молча уложил бумаги Даффа в портфель и стянул его ремнем.
— Что ты намерен делать, Чарли?
— То, что обязан. Я выступлю с контратакой, уехав сегодня вечером на «Президенте Артуре».
— Ты не можешь так поступить!
— А что мне помешает? Лучше скажите, кто самый искусный хирург в Гонолулу?
— По-моему, доктор Ланг.
Тут же схватив телефонную книгу, Чан стал набирать номер. В это время приехала «скорая помощь». Санитары внесли носилки. Шеф лично проследил, чтобы они действовали осторожно, пока Чарли Чан беседовал с хирургом. Доктор Ланг пообещал добраться до больницы раньше «скорой помощи».
Чарли положил трубку на рычаг, но через секунду снял ее опять и позвонил в другое место.
— Это ты, Генрих? Говорит отец. Слушай внимательно. Я сегодня отплываю на континент. Что? Не удивляйся, это решено. Тебе придется проявить исключительную сноровку. Уложи мне зубную щетку, второй костюм, бритву, смену белья. Спроси у себя, что еще может понадобиться в дороге, и тоже упакуй. Мать тебе подскажет. Возьми свою машину и лети в порт к причалу «Президента Артура», привези мой багаж и свою мать. Теплоход отходит в десять. Ты уже догадываешься, что спешка тут необходима. Спасибо.
Закончив разговор, он увидел, что шеф в задумчивости стоит у стола.
— Лучше взвесь все за и против, Чарли…
Чан пожал плечами.
— Я взвесил.
— А как я буду это объяснять? Опять отпуском в силу обстоятельств? Сперва необходимо получить согласие начальства. Пройдет несколько дней…
