богатые хутора, даже поместья. На Волге - земля врозь, но жить селом. В Сибири даже в конце девятнадцатого века пришлые немцы селились русской общиной. Общиной, даже в тайге, даже немцы, - выжить могут.
О русской общине много чего написано. Легенды и мифы... Можно Степняка-Кравчинского почитать насчёт русского 'мира' и украинской 'громады'. До сих пор эта форма собственности в нашем менталитете сидит. Потому что это не только собственность, но и образ жизни. Это и в государственном устройстве, например, отражается. Именно 'общинность'. Хуторяне хоть и тоже на земле сидят, а думают иначе, чем деревенские. Чем 'общинники'.
Вокруг каждой общины земли на Руси остались прежними - свободными. И сами общины были свободными. Потом пришли князья и стали собирать дань.
Старое бюрократическое правило: 'бумажка сама не ходит'. Аналогично: 'земля сам дохода не даёт'. Поэтому хоть и говорят 'дань с таких-то земель', а имеют ввиду - с общин, которые на этой земле сидят. И которых власть - 'доит'. 'Это наша корова, и мы будем ее доить'. В различных формах. Называется - 'фискальная политика', налогообложение.
Сначала было самое простое - 'полюдье'. Пошёл 'по люди' и отобрал сколько смог. Только общины на месте не сидят - переходят постоянно с места на место.
Княгиня Ольга и сама полюдье собирала. Сбор дани проходил в форме похода по первому снегу. На местах, где она стоянки в этих зимних походах устраивала, города теперь поднялись. А общины - 'примучивали'. Убедили платить. Все земли стали княжескими. Вся Русь Святая стала собственностью корпорации 'Рюрик энд санз'. Как Роснефть или Газпром - на разных участках трубы разные начальники. А собственность у них - общая. Так и говорят - 'национальное достояние'. И гоняются по этому достоянию вооружённые отряды. Всю зиму. Так было при Рюрике, Олеге, Игоре.
Но Ольга начала ломать такую форму форму фискальной политики. Накладно это и неэффективно. Стала раздавать землю боярам в вотчины, а на все остальные земли ставить управителей. Тиуны, погостные бояре...
Свободных земель на Руси мало осталось. Только на окраинах да в глухих местах. А все веси, которые на княжеских землях стоят - платят князю подати. И повинности исполняют. То есть земля у них с одной стороны - общинная. Её община пашет, с неё живёт. А с другой стороны - княжеская. Община свою землю продать не может, наследования - нет. Каждый год -- передел семейных долей. Обычно -- по едокам. Пашни мало - работников - хватает. У общины на эту землю из прав - только пользование на условиях уплаты податей. Нет платежей - князь может похолопить всех. И продать. Или, что чаще бывает, отдать кусок земли с общиной боярину в вотчину. Снова условное владение.
И вотчинную землю и общинную - заложить нельзя. Ибо заимодавец не сможет такой заклад забрать. А вот доход с них - можно. По 'Правде' - весь урожай ржи за год с семейного надела идет за пол- гривны. Можно еще и управление передать. На определённый срок с определёнными условиями.
Князь общинную землю не может продать. Потому, что не его. А вот подарить - можно. Но князь этой землёй тоже не владеет. Князь сидит на уделе. На правах управителя. Скажет великий князь - и погнали 'светлого' удельного князя с удела. Снова владение условное. Условие - соответствовать верховной власти Великого Князя Киевского. Иначе - вполне по моей современности: 'освободить от занимаемой должности в связи с утратой доверия'. Но пока князь на уделе сидит - может кусок земли отдать боярину в вотчину. Навечно. Тоже знакомо: приватизация, тендеры и аукционы на федеральную и местную собственность. Бесконкурентные.
Если на этом куске община сидит - будут смерды не княжеские повинности и подати нести, а боярские.
Смерды лично свободные, ни к земле, ни к боярину не привязаны. Нет еще на Руси крепостного права. И смерды - не холопы, не 'орудие говорящие' рабовладельца. Вроде бы - хорошо, не любо - встал да пошёл. А куда? А как? А труда столько в эту землю вбито... Получается баланс рисков: боярин хочет больше, но рискует остаться без смердов. Без их хлеба он, может, и проживёт. Но выставить бойцов не сможет. Перестанет быть боярином, следом вообще вотчины лишится.
Смерды и хотели бы владетеля послать куда подальше, но тогда нужно самим уходить. А это тяжко. И куда пойдёшь? Из под боярского кнута да под княжескую плеть?
Бояре хотят взять в вотчины по-больше. Князья не дают - с вотчин есть рати, но нет податей. Что князю важнее - иметь доход или собирать ополчение? Пока боярин сидит на своей вотчине - он за смердами присмотрит, всякого баловства, разбоя на своих землях не допустит. Владетель о вотчине заботится, рвать сильно не будет - там семейство его, родовое владение. Надо сохранить и приумножить, братьям-детям-внукам оставить. Тиун княжеский - наёмник. Временщик. У него и интерес другой, и спрос иной. Вот и прикидывай - что лучше.
А еще есть собственно княжеские поместья. Это аналог боярской вотчины. Только не отягчённой условием службы. Поскольку сам князь - всегда в службе. Эти княжеские земли малы. В Новгороде вообще запрещено и князю, и княгине, и людям его покупать землю в собственность. Там князю земли дают в 'кормление' - вот тебе кусок, на котором не ты - мы сами соберём налоги и тебе отдадим, с них и живи.
Глава 51
Между боярами-вотчинниками, у которых 'служба княжеская' и нет податей, и смердами, у которых службы нет, а есть подати и повинности - прослойка, 'житьи люди'. Это не смердовские общины - с места на место не бегают. Живут на своём наделе, выкручиваются. Мелкие землевладельцы, хуторяне, фермеры... По-разному можно называть. И сами они разные.
Кто-то из смердов - разбогател, выкупил у князя, а чаще у вотчинника, кусок земли. Построился, живёт. Часто не в собственность выкупил, а в долговременную аренду взял. Часто - с дополнительными условиями. Типа - 'без права продажи'. Или: 'обеспечение стола господина свежей дичью'.
Другие - из купцов. Они не сколько крестьянствовать землю покупают, а так... для диверсификации бизнеса. Берут лесные участки. Или с бортными деревьями, где пчелы живут - мед, воск промышлять. Либо смолу курят. Ещё промыслы есть. Возле городов и животину на продажу разводят.
Иные - из выслуживших своё попов и приказчиков. Они большое хозяйство не строят. Так, чтобы просто дожить спокойно, в сытости, в собственном домике.
И все это - отнюдь не частная собственность. В очевидном для моих современников смысле полного владения: 'что хочу - то и ворочу'.
Отдельная категория - отставники вроде Акима. Эти землю не покупают - князь даёт за службу. Но не на условиях службы. В безусловное и полное владение. Вот только это и похоже на частную собственность моего времени. Да еще и с освобождением от налогов. Но не долго. Обычно, лет восемь- десять. Это время чтобы хозяину подняться.
Срок оборачиваемости инвестиций в здешнем сельском хозяйстве - около трёх лет. С учётом размера стартового капитала и желаемого результата, вложенные силы и средства должны, обычно, обернуться трижды. И по сельскохозяйственным технологиям получается примерно так же. Простой пример: строить из сырого леса можно только времянки. Потом надо заменять. А лес должен в штабелях года три пролежать, прежде чем годным станет. И организационно правильно: за десять лет первый 'починок', первые расчищенные 'по горячему' под пашню участки точно сработаются. Если сможет владетель прожить дальше 'первого хапка' - можно с ним дело иметь. Если нет - бестолочь, записать в смерды.
Вот приедет в этом году в Рябиновку по первопутку тиун княжеский, посмотрит хозяйство, опишет все и скажет - сколько надо князю платить. И будет каждый год наведываться, подать собирать и присматривать - а не появилось ли у Акима чего-нибудь новенького? Промыслы какие? Смерды- арендаторы? Потому что налог считается не с земли, не с площади, а с объектов налогообложения.
И будет Аким дёргаться и соображать: как лучше? Хоть бы понять - чего хотеть. В бояре? Тогда надо
